Сергей Плеханов - Приключения-85

«Куда мне столько?» — Он брал по одной пачке с пола, рассматривал ее и клал на стол. Считал их. И скоро так увлекся этим занятием, что и про собак забыл. Возня с деньгами доставляла ему удовольствие.

«Какой же я теперь богатый!»

И враз пришел в себя, когда среди пачек денег увидел бумажку. Это был сопроводительный документ, в котором Долган прочитал, что деньги — выручка магазина. Сверху стояла фамилия завмага — Самсонова Л. Г.

«Как же я сразу не узнал собачек? Это же Самсонова упряжка. Такой хороший был мужик, — засуетился, забегал по избушке. — Какой же я, однако, дурень, — говорил он, — голову потерял из-за денег, а собачки не кормлены, капканы не проверены».

Долган быстро собрал все деньги в мешок, завязал и тут же спрятал его под шкуры на нарах.

«Надо везти их назад в магазин. Как все плохо получилось». Хотел было запрягать нарту и ехать, но, поразмыслив, остановился. «Собачки голодные, слабые — не повезут. А там жена будет плакать, еще меня обвинит. Лучше в милицию, а там уж Самсоновой сообщат».

Выехал охотник только на следующее утро. Заметно светлел восток, иногда пробегал утренний ветерок. Холодно. Долган кутался в кухлянку, изредка покрикивал на собак. Удивительно, но собаки Самсонова как-то быстро признали в нем хозяина. Правда, Долган постарался и успел за это время трижды покормить их. Боялся перекормить голодных собак. Сначала сварил каши и дал немного, потом через два часа отдал сваренную лисицу, которую берег для прикормки соболей. А уже ночью дал по куску юколы.

Собаки бежали прытко, и Долган был доволен собой. Уж кто-кто, а он знал толк в собаках. Сам всегда раньше держал свою упряжку. При такой езде он, пожалуй, к завтрашнему вечеру сможет доехать до райцентра. Сдаст деньги, кое-что закупит из продуктов и вернется назад. А потом подыщет новое место. Если бы найти напарника да выследить этого шатуна. Может, Аккета уговорить или Икорку. Он же поднял медведя.

Нарта прыгала на всех буграх, и Долган часто ощупывал мешок с деньгами — не потерял ли?

«Жалко Самсонова, — сожалел он. — Такой мужик погиб, а охотник какой!» И Долган вдруг почувствовал свою вину в гибели продавца. Сам боялся шатуна. Можно было его найти, убить, а не прятаться. Этот шатун, пожалуй, может еще бед натворить. А при воспоминании о деньгах его бросало в жар.

«Хотел присвоить чужие деньги, а на них кровь человека». И он стал сам себе противен.

Скоро совсем рассвело. Восток пылал пожаром — солнце силилось взобраться на снежную сопку. Уже несколько раз Долган соскакивал с нарты и долго бежал следом — грелся.

«Может, к Икорке заехать, мал-мал погреться, чаем заправиться?» — размышлял охотник. Палатка соседа была по пути. Конечно, задерживаться у него он не будет. Собачек покормит, сам погреется. С голодухи собаки быстро устают, чаще отдыхать им надо.

«Узнаю, живой ли, — думал Долган. — Мало ли что может случиться, если где-то рядом хозяин тундры бродит».

Опарин спал, когда к нему подъехал Долган.

— Однако, спать любишь, — разбудив Егора, сказал Долган и осуждающе показал головой. — Я так не могу. Охотника, как и волка, ноги кормят.

— Амто, тумгутум! — приветствовал охотник коряка. — Молодец, что заехал, а я, знаешь, заскучал. Охота плохая, соболишки совсем не ловятся. План горит, заработок летит в трубу, — жаловался он Долгану. — А что зря ноги бить, если зверя нет. Плохие угодья мне попались.

Опарин обрадовался приезду соседа, оживился, засуетился у печурки.

— Садись, грейся. Сейчас чай будет готов, — говорил Опарин.

— Я, пожалуй, поеду, — сказал коряк. — Вижу, живой, совсем здоровый. Будь осторожен, хорошо кругом смотри. Хозяин тундры ходит.

Долган собрался уходить, но Опарин его задержал.

— Куда бежишь? Раз приехал — сиди, чай будем пить. Я ведь могу обидеться. А медведя бояться — в тундру не ходить. Ерунда все это, пусть только мне встретится! Собачки мои впроголодь сидят, встреча с ним только кстати, — говорил Опарин, суетясь у печки. Егор заметил, что Долган явно был чем-то встревожен. Странно было и то, что охотник приехал на нарте, а у него, это знал Опарин, собак не было. Он думал еще поговорить с коряком о соболях, уломать охотника продать ему несколько шкурок. Во всяком случае, такого нужного гостя, не угостив, упускать не следует. За палаткой в снегу стояла еще бутылка спирта, а Опарин на спирт особенно рассчитывал.

— Я спешу, а ты спать любишь, — сказал Долган, поднимаясь.

— Сиди и не дергайся. — Опарин посадил гостя на ящик.

— Ладно, уговорил. Пусть собачки отдохнут, — согласился Долган.

— А ты, я вижу, собачками обзавелся, — сказал Опарин. — Я не знаю, как от своих избавиться, а ты…

— Не мои собачки. В райцентр еду, кое-что надо купить. Сахару, чаю, макаронов. Дай, думаю, заеду к Икорке, может, ему что купить надо, — говорил Долган, глядя на Опарина.

— Мне пока ничего не надо. А вот и чай закипел, — сказал Опарин и, будто о чем-то вспомнив, выскочил из палатки. Внес белую от снега бутылку спирта. — Для сугреву.

— Нет, нет, не могу, — запротестовал Долган. — Мне ехать надо.

— В дороге теплее будет.

«Про деньги говорить не буду, — подумал коряк, — а выпить немножко можно. Правду говорит Икорка, когда мал-мал выпьешь, — совсем тепло ехать».

Тем временем Опарин достал большой кусок оленины, разрезал ее на кусочки, приготовил воду и разлил спирт в кружки.

— За удачную охоту! — Опарин первым выпил и, даже не поморщившись, стал жевать мясо. — Пей, чего ждешь?

После второй порции спирта Долган почувствовал, как по всему его телу разливается приятное тепло. Он повеселел.

— Ты, Икорка, самый лучший мой друг, тумгутум, — вдруг сказал он. — Не хотел тебе вначале говорить, но у меня теперь нет от тебя секретов. Знаешь, беда в тундре случилась. Большая беда…

— Какая беда?

— Твой медведь Самсонова убил. Это я на его собачках приехал.

— Мой… медведь… Самсонова? А как Самсонов в тундре очутился?

— Деньги вез, выручку. В пургу ночевал в снегу. Шатун и нашел его.

— Не может этого быть. У него же собаки.

— Собаки привязаны были. Ничего от Самсонова не осталось. Только ногу в валенке и нашел…

— Е-ге-е-е… плохо. Какое горе Самсонихе. А деньги нашел? Много?

— Целый мешок…

— Повезло тебе. Значит, гулять едешь?

— Да ты что, Икорка? Я сразу тоже так подумал. Сколько денег! Куда их девать. Но потом…

— Давай еще по одной, за удачу, — перебил Долгана Опарин и налил в кружки спирта. — Показал бы.

— Смотри, — коряк вытащил из-под себя брезентовый мешок и развязал его.