Евгений Татаренко - МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1976 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов)

— Правда, Линди, я не выходил вчера. А где ты меня видела? — не совсем последовательно спросил Арбен, пораженный внезапной мыслью.

— Вот вы и попались, мистер, — улыбнулась Линда.

Они приближались к открытой эстраде, где сегодня должен был состояться концерт электронной музыки. Автором ее был электронный штурман, недавно успешно приземливший корабль-автомат, который был послан в район Центавра семьдесят лет тому назад. Подобные концерты стали уже традицией. Ньюмор, а следовательно, и Арбен признавали только такую музыку. А вообще-то она еще не успела приобрести много поклонников.

— Из мастерской я зашла в автомат, позавтракать. Новый, на углу десятой улицы, где панорама, знаешь?

Арбен кивнул.

— Конечно. Тебе ли не знать? — заметила Линда. — Ты шел прямо на меня. И еще посмотрел этак дерзко. Я хотела окликнуть, но ты затерялся в толпе.

— А как он был одет? Тот, кого ты встретила?

— Ты как был одет? — переспросила Линда, делая ударение на слове «ты». — Я же говорю, как обычно.

— Вспомни все детали, это очень важно.

Линда задумалась.

— Ничего не бросилось тебе в глаза? — настаивал Арбен.

— Разве что ботинки…

— Что ботинки? — живо переспросил Арбен.

— Они были с магнитными присосками. Ну, как те, которые надевают при невесомости, чтобы не плавать по каюте, когда корабль ложится на курс.

— Ты ничего не перепутала?

— Еще чего! — обиделась Линда. — Я еще хотела спросить у тебя, что это за маскарад. Ведь автомат-закусочная помещается на земле, а не в космосе. Но ты выглядел таким… — Линда поискала слово, — таким бледным, что я просто растерялась… Ты мне скажешь наконец, что случилось?

— Ничего не случилось, — пробормотал Арбен.

— Не хочешь говорить — не надо. — Линда поджала губы.

Они подошли к кассе. Щель для бросания жетонов была закрыта, над автоматом красовался аншлаг: «Все билеты проданы». Это было неожиданностью: музыка электронных штурманов не пользовалась особой популярностью.

— Неужели не попадем? — разочарованно протянула Линда. Ей вдруг ужасно захотелось послушать концерт. («Музыка будущего», — сказал Ньюмор.)

— Погоди-ка минутку… — Арбену пришла озорная мысль. Он подошел к парочке, созерцавшей театральную афишу. — Простите. Вы на концерт? — спросил Арбен.

— Да. А что? — удивленно спросил молодой человек.

— Я подумал, может быть, вы передумаете и откажетесь от билетов…

— Глупости какие, — резко произнесла женщина.

В этот момент взгляды молодого человека и Арбена встретились.

Улыбка осветила лицо Арбена. Молодым человеком овладело недоумение: где он видел это худое, нервное лицо? Глаза знакомого незнакомца излучали, казалось, саму доброту. Он встречался с ним? Но где? Такое симпатичное лицо, раз увидев, вряд ли можно забыть. Однако память ничего не могла подсказать.

Спутница молодого человека смотрела на Арбена, и лицо ее также посветлело. Куда девалось недавнее раздражение?

— Мы думали пойти… — произнесла она негромко. — Но мы понимаем, вы очень любите электронную музыку… И ваша девушка… — Она дружелюбно посмотрела на Линду, с недоумением наблюдавшую странную сцену.

— Мы, пожалуй, не пойдем, — пробормотал молодой человек. — Вот вам билеты, пожалуйста. О, не стоит благодарности.

Он небрежно сунул в карман жетоны, полученные от Арбена, и двинулся прочь, уводя свою даму.

Арбен и Линда вошли в зал как раз вовремя, — только что отзвенел третий звонок.

— Почему они вдруг вздумали уступить нам билеты? — допытывалась Линда.

— Погода чудная. Они решили прогуляться, — небрежно ответил Арбен.

— Прогуляться? Они бежали впереди нас сломя шею. Видно, опоздать боялись. Только перед афишей остановились, чтобы немного отдышаться…

Сзади зашикали, и Линда умолкла.

Сцена выглядела необычно. Не было музыкантов, не было инструментов, блещущих в лучах искусственного освещения. Посреди сцены стоял столик с магнитофоном. И это было все, если не считать системы усиления.

Первый аккорд прозвучал словно вздох. Еле слышная жалоба. Чья? Холодного металла, силой огня брошенного в пространство? Людей на ракете, посетившей Проксиму Центавра, не было — Арбен знал. И все-таки он никак не мог отделаться от мысли, что так вздыхать может только живое существо. Резкая и своеобразная мелодия, поначалу вызвала у Арбена чувство протеста. Но с каждой минутой он все больше погружался в совершенно новый для него мир.

Бесконечные межзвездные просторы, какими видел их электронный штурман, ведший корабль-автомат на Проксиму Центавра… Арбену показалось, что он вдруг ощутил и постиг пространство. Когда-то в детстве Арбен мечтал о профессии капитана. Мечте не суждено было сбыться. Комиссия нашла, что у претендента чрезмерно обострены нервные рефлексы, и Арбен с горя поступил в технологический колледж. Рядовой инженер могущественной компании-спрута — вот и все, чего он достиг. Но неосуществившаяся мечта, как это часто бывает, наложила отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Арбен читал все отчеты (он предпочитал отчеты приборов-автоматов) о космических экспедициях, выпускаемые в дешевой серии, — у него скопилось их несколько тысяч, квадратных книжечек в ядовито-синих обложках.

И вот теперь, слушая странную музыку, Арбен почувствовал, что давно ожидаемое чудо свершилось…. Он сидел, вернее, висел в невесомости перед обзорным экраном корабля. Ракета казалась ему, единственному человеку на корабле, абсолютно неподвижной. Арбен знал по описаниям, что это — одно из самых тяжких ощущений, выпадающих на долю звездопроходца, и выдержать его дано не каждому. Проходят годы, а ты висишь на месте, корабль будто прилип к одной точке пространства, и все тот же узор немигающих звезд окружает тебя.

…Но Арбен умеет держать себя в руках. О какой неподвижности может идти речь, если шкала на пульте ясно говорит, что ракета сохраняет огромную скорость, полученную при первоначальном разгоне?

…Проверив отсек, Арбен надел ботинки с магнитными присосками и решил прогуляться по кораблю. Музыка вела его по светящимся коридорам, похожим на тоннели, по отсекам, каждый из которых был одет в нейтритовый панцирь. У приборов бессменно стояли белковые системы, составлявшие его команду, экипаж корабля… При появлении Арбена каждый докладывал о результатах суточной работы (на корабле, следуя старинному правилу, время измерялось в земных единицах). Арбен выслушивал, изредка давая указания, и делал пометки в биокнижке.

Солнце… Еще год назад оно превратилось в еле заметную звездочку четырнадцатой величины, прикорнувшую в углу экрана. Но почему же от льющейся музыки почудилось, что Солнце вдруг вспыхнуло ярче, затмив соседей? Наверно, потому, что мелодия впитала в себя, вобрала, словно сок, все песни землян о светиле…