Александр Мартынов - В заповедной глуши

   ...Валька никак не мог для себя определиться, кто же всё-таки этот человек?! Неу-жели Черкасов ничего не выдумывал - и биолог-супермен, сокрушитель ваххабитов, аме-риканских вояк и продажных россиянцев - существует?!

   Влад ничего не объяснял. Он просто гнал тяжеленный мотоцикл по просеке (Михал Святославич устроился на заднем сиденье, мальчишки - на пару - в люльке. Всё имело от-тенок боевика про возможное будущее. Слегка смазывало это суровое ощущение то, что Влад, ловко маневрируя рулём, громко распевал:

   - Сла-а-а-вься, Отечество

   Наше голодное!

   Жирному доллару мощный оплот!

   Ша-а-айка политиков,

Свора безродная,

   Нас прямиком к катаклизму ведёт!

   Мотоцикл прыгал, раскачивался и подлетал. В какой-то момент он подлетел осо-бенно высоко - и Влад резко затормозил.

   - Приехали, - сказал он уже без тени юмора. - Слезаем. Операция "Мэдхаус" начинает-ся.

   Он соскочил наземь - и совершенно бесшумно растаял среди весенних деревьев. Но, очевидно, Михал Святославич знал, что и как делать дальше.

   Через лес двигались клином - в центре лесник, слева-сзади Витька, справа-сзади Ва-лька. Потом легли и минут десять ползли, задёрнувшись накидками. Под накидками было жарко, как в бане - но зато они экранировали излучение и делали бесполезными теплови-зоры.

   Валька мимоходом удивлялся, что не ощущает азарта или страха. Но даже удивле-

   1. Жизненный путь (японск.)

192.

   ние было каким-то посторонним. Целый мир запахов, красок и звуков окружал Вальку. Он совершенно точно знал, что происходит под каждым кустом и каждой кочкой,в каждом дупле и на каждой ветке - в радиусе нескольких сот метров. И для него не было новос-тью, что впереди - что-то, пахнущее бетоном, асфальтом, горючим и металлом.

   Они выползли на верх поросшего кустами склона примерно в трёхстах метрах от авиабазы. Мальчишки отползли чуть влево-вправо, Михал Святославич достал бинокль и поднёс его к глазам...

   ... - Вот они, - прошептал Михал Святославич, опуская бинокль.

   Аэродром казался каким-то несерьёзным, словно не лучший ДОСААФовский времён СССР. Два ряда мокрой "колючки", несколько серых взлётных полос, рулёжка, пара бе-тонных коробок, над одной из которых висели флаги - латышский и НАТО. На таком расстоянии людей не было видно, но на полосах застыли три остроклювых хвостатых птицы - F-16 с красно-жёлто-чёрными бельгийскими опознавательными значками. А над ними возвышался огромный и мрачный серый кашалот - туша американского транспор-тника С-5 "Гэлэкси". Возле неё ярко оранжевели несколько погрузчиков.

  -- Это цель? - прошептал Витька. Михал Святославич не ответил - поднял бинокль

   вновь и замер.

   Валька наблюдал за С-5, как завороженный. Это гигантское существо казалось ему в самом деле живым и чем-то похожим на дремлющего дракона. В этом существе был вызов - вызов всему тому, чем жил Валька. Среди окружающего весеннего пейзажа самолёт выглядел предельно чужеродным, как встроенная в живое тело металлическая деталь. Даже сам аэродром, казалось, съёжился от того, что в его центре громоздится жуткое создание. Самолёт мог бы вызвать страх, но не у Вальки.

   У Вальки он вызывал холодную злость.

   После того как Валька всмотрелся, стали видны и люди. Их было много. Тройки па-трулей с угрюмыми собаками патрулировали периметр сразу по нескольким тропинкам. На вышках торчали пулемёты. В капонирах видны были зенитки - пушки и ракеты. Ну а во внутреннем квадрате охранения стояли, слегка поворачиваясь торсом, как страшные боевые машины, закованные в угловатую чёрно-зелёную, как шкура ящеров, броню гиган-ты. Уверенные и несокрушимые.

   Это были американские солдаты.

   И всё это было так чуждо, так мерзко почему-то и так отталкивающе, что Валь-ка стиснул зубы до хруста и на миг прикрыл глаза...

   ...Быстро стемнело. Над аэродромом повисло яркое дневное сияние. Вскинулись и зашарили по окрестностям, раздвигая кусты и деревья, мечи прожекторов. Работы не прекращались; на С-5 то и дело грели турбины, и тогда мощный бездушный вой придав-ливал к земле траву. Неясно было, где Влад и как вообще он рассчитывает пробраться внутрь периметра. Не как в книжках же, в самом-то деле, даже если это он и есть...

   За весь этот долгий день ели только шоколад, да пару раз ползали по очереди в сторону - отлить и попить из холодного чёрного родничка, выбегавшего из-под земли у корней дерева. Всё остальное время дремали и наблюдали по очереди.

   Когда стемнело совсем, Михал Святославич,коротко поглядывая на часы, приказал минировать пути отхода. Витька ползал по кустам, выставил десять РГД и столько же "пустых" растяжек.

   - Через три минуты, - сказал Михал Святославич, когда Витька вернулся. Валька поко-сился непонимающе.

   Угрюмо взвыли турбины. Это был не прогрев. Погрузчики разъезжались и было вид-но,как начинают перемигиваться огни на полосах. Отливавшее мокрым асфальтом в про-жекторном свете чудище дрогнуло и пошло, ускоряясь, на взлёт. Поднимался округлый нос, алым сверкнули глаза... тьфу, пилотская кабина. Непроглядные тени побежали по округе. Взревела, закричала сирена. У Вальки на коже дыбом встали мельчайшие волоски,

193.

   и, покосившись, он увидел, какие у Витьки глаза - больные и отчанные...

   ...Гвамп, издало странный звук чудовище. Дрогнуло. Внезапно стало беспомощным. Левое крыло переломилось в яркой магниевой вспышке, и, потеряв всю свою угрюмую мощь, С-5 сундуком рухнул прямо на периметр.

   И - вспыхнул сразу весь.

   - Урррааа!!! - звонко закричал Витька. И его крик, почти неслышный в гуле пожарища, перекрыл крик Михала Святославича:

   - Огонь! Огонь, сынки!

   - Рррррраааа!!! - зарычал Валька. - Ррраааа!!!

   Мальчишки стреляли, словно торопясь опустошить магазины - стреляли и кричали в упоении. Они не видели, попадают ли и не старались попадать - просто били в мечущи-еся тени, пока Михал Святославич не приказал:

   - Отходим! Скорее!

   - Нет, нет! - захрипел-залаял Валька. - Огонь, огонь, a tout prix, meurt et ne se rend pas...(1.)