Бернгард Гржимек - От кобры до медведя гризли

Каждой сотней тысяч единиц средств транспорта, допущенных к эксплуатации, ежегодно бывает убито в ФРГ 72, в Японии «только» 12, в Швеции, Испании и Италии — от 15 до 18 человек.

Еще страшнее железные чудовища лютуют среди ничего не подозревающего животного мира.

Совершая постоянные поездки длиной в 75 километров по шоссе из Ингольштадта в Мюнхен, зоолог Хуберт Вайнцирль подсчитал за 30 поездок не менее 90 раздавленных ежей. В Дании было подсчитано 119 930 убитых ежей за один год плюс 94 416 других мелких млекопитающих и 366 030 птиц. Возле Нейзидлер-Зе, в Австрии, Хайнрих Кемпер подсчитывал по понедельникам задавленных на двенадцатикилометровом отрезке шоссе хомячков: за год их число достигало 2400 штук.

Сколько задавлено мелких зверюшек у нас в Федеративной Республике, не знает никто. Зато «Союз охотников» подсчитал, что за последний год на дорогах погибло 800 благородных оленей, 700 ланей, 70 тысяч косуль, 1500 кабанов и 150 тысяч зайцев общей стоимостью свыше 10 миллионов марок. Все они стали «добычей» автолюбителей. Это приблизительно пятнадцатая часть всех косуль, которую 250 тысяч владельцев охотничьих билетов подстреливают у нас за год, и каждый седьмой заяц погибает не от выстрела охотника, а под колесами автомобиля.

В Соединенных Штатах Америки дело обстоит никак не лучше. Там год за годом под колесами автомобилей погибает 70 тысяч белохвостых и столько же чернохвостых оленей. Уже в 1970 году в США общее число животных, принесенных в жертву ненасытному идолу только за один год, оценивалось в 365 миллионов особей. Вот такие дела.

А сколько собак и кошек в одной только ФРГ становятся жертвами уличного движения? Этого никто подсчитать не может.

Сколько собак и кошек у нас в стране погибает под колесами автомобилей — этого никто не в состоянии подсчитать даже приблизительно.

И если собаки еще кое-как научились увертываться от мчащихся навстречу автомобилей, то у кошек с этим обстоит значительно хуже…

И если наши собаки еще в какой-то мере научились уступать дорогу мчащемуся навстречу транспорту, то кошки гораздо реже способны с этим справиться.

А кто еще до недавнего времени вообще задумывался о жабах? Какое кому было дело до того, что они погибают на проезжих дорогах? Зимой 1956/57 года проводились мелиоративные работы, и построенное шоссе прошло прямо через бывшие озерки, куда испокон веков приходили откладывать свою икру земляные жабы. В следующем же марте жабы со всей округи заявились в то место, где прежде была вода. И только убедившись, что ее там нет, они поскакали дальше в поисках другого бочажка. Было их там видимо-невидимо, и асфальт оказался буквально затоплен месивом из раздавленных жабьих тел. По границам этого месива можно было с точностью определить, где здесь еще недавно находились озерки. Когда наконец спохватились и принялись жаб отлавливать, с тем чтобы перебазировать на другие окрестлежащие водоемы, они упорно продолжали возвращаться назад. И во все последующие годы жабы появлялись почти в один и тот же день на том же самом отрезке шоссе, пока не погибли уже самые последние.

В Африке тоже на сегодняшний день многие дикие животные становятся жертвами уличного движения, как эти две редкие и ценные обезьяны гверецы

Случалось, что птицы часами, а то и целыми неделями «боролись» с собственным отражением в начищенном до блеска колпаке автомобильного колеса

В Голландии наблюдался аналогичный случай: на асфальтированном шоссе четырехметровой ширины и с не слишком оживленным движением в 1973 году было задавлено автотранспортом 30 процентов готовых к икрометанию жаб.

Когда в начале нашего столетия были изобретены автомобили, они давили на проселочных дорогах особенно много кур и гусей. Спустя 30–40 лет уже задавливалась только пятая часть от прежнего количества, несмотря на то что автомобилей стало гораздо больше. Возможно, домашняя птица за это время успела поближе познакомиться с тарахтящими железными чудовищами и научилась их бояться и избегать? Или в сменившихся 30 поколениях кур успешно размножались именно осторожные особи, а легкомысленные и беззаботные были «отбракованы» автомобилями? Кто знает? Но вероятнее всего, разгадка кроется в том, что сами крестьяне стали осмотрительнее — места кормежки домашней птицы отнесены теперь подальше от дороги. Кроме того, лошадей теперь почти нет и невозможно больше на дорогах найти лошадиный помет, чтобы в нем покопаться. Так что куры потеряли всякий интерес к асфальтированным шоссе, где невозможно найти какое-либо пропитание.

Больше всего животных погибает на дорогах в июле — августе, а меньше всего — с ноября по февраль. Летом среди задавленных чаще встречается неопытный молодняк. Те же особи, которые остались в живых, к зиме уже успели обучиться уступать дорогу бешено мчащемуся транспорту или вообще избегать открытых дорог. Что же касается насекомых, то у тех таких возможностей нет. Австрийские ученые подсчитали, что о капот радиатора и ветровое стекло одного-единственного легкового автомобиля, прошедшего 10 тысяч километров, разбивается в общей сложности 1,6 миллиона насекомых. А Г. Г. Бергман подсчитал, что о стекло «фольксвагена», идущего со скоростью 66 километров в час, на каждом отрезке в 1 километр разбивается 116 насекомых (0,15 грамма), а вблизи леса и рек даже 3 тысячи (5 граммов). Если пересчитать это на расстояние в 10 тысяч километров, то получится уже 1 116 тысяч насекомых, весящих вместе 1.5 килограмма. На обочине дороги однажды насчитали на расстоянии в 100 метров 600 мертвых навозных жуков.

Нельзя здесь не упомянуть о людях, которые на автомобилях устраивают настоящую охоту на диких животных. Так, в Египте при короле Фаруке охота на газелей в стране разрешалась только членам королевской семьи. Когда короля в 1952 году свергли, правительство сняло запрет на охоту. Тотчас же у владельцев автомобилей вошло в моду гоняться на машинах по пустыне за газелями. Пять минут погони со скоростью 90 километров в час, и животное уже окончательно вымотано: его без труда можно застрелить прямо из окна автомобиля. Что и делалось невзирая на международное соглашение (к которому присоединился и Египет), запрещавшее подобную «охоту».

В Калифорнии майор морской пехоты Джордж Джиллиленд уже много лет подряд проделывает такой опыт. К началу охотничьего сезона, когда большинство водителей автомашин возит с собой охотничье оружие, он устанавливает на обочине автострады чучело белохвостого оленя. Сам же прячется с фотоаппаратом в укрытии. И что же? Уже на второй день ему удавалось насчитать в чучеле свыше 400 дырок от пуль и вокруг массу следов от выстрелов мимо цели.