Николай Сладков - Силуэты на облаках

Стенки кувшина гладкие. Неужели влезет по ним гюрза?

Опёршись хвостом о шероховатый выступ скалы, змея нацелилась на горлышко кувшина. Потянулась, потянулась к нему.

Вот треть, вот половина, вот две трети змеиного тела поднялись в воздух.

Поползень зашёлся криком.

Гюрза качнулась к горлышку, но не достала до него и, сдерживая равновесие, изогнула своё тело вопросительным знаком.

Сейчас пододвинется немножко — и заползёт в гнездо. Чёрт с ним, с козлом!

Не могу же я допустить, чтобы эта гадина у меня на глазах проглотила беспомощных птенчиков! Я вскинул ружьё.

Но тут случилось чудо: маленький поползень, вспорхнув, ударил гюрзу в затылок клювиком, лапками, всем своим маленьким птичьим тельцем.

И слабый удар грозен, если нанесён вовремя.

Не сдержав равновесия, змея сорвалась со скалы.

Извивающееся тело её замелькало в воздухе и тяжело шлёпнулось о камни на дне ущелья.

Поползень юркнул в гнездо. Увидел, что все птенцы его живы-здоровы.

Сейчас же опять выглянул из горлышка кувшина, но, заметив бьющуюся внизу гюрзу, испугался и спрятался снова.

Здесь моего выстрела не понадобилось, и, значит, желанная добыча ждёт меня.

Поднял глаза, но ни рогатой головы козла, ни любопытного кеклика уже не увидел.

Ладно, не жалко!

В путь, в путь!

Впереди ещё поворот, за ним — ещё… За каждым поворотом — новые встречи. Охотнику — добыча, натуралисту — наблюдение.

Украшатель

Невольно в скалах ищу глазами гнездо скального поползня. Это самое интересное птичье гнездо… Похоже оно на глиняный кувшин, пришлёпнутый донышком к стенке. Слеплено основательно и добротно. Ещё и украшено!

У каждого поползня свой вкус и мера. Один почти совсем не украшает свой дом, — так воткнёт в глину одно или два перышка. Зато другой перестарается и наляпает неумеренно. Видел раз гнездо, в которое было вмазано сразу два голубиных крыла!

Бывают поползни прирождённые художники-декораторы.

Запомнилось мне одно гнездо: оно блестело и переливалось.

Ещё бы: в глину вокруг гнезда были вмазаны разноцветные камешки! Тут и там торчали яркие перышки. Пестрели щитки и надкрылья жуков: красные, чёрные, синие, зелёные!

Янтарями горели кусочки смолы. Даже цветочные лепестки были пришлёпнуты к глине! Гнездо, украшенное мозаикой! Хоть на выставку, хоть в музей!

Но я гнездо оставил хозяину. Вряд ли кого это гнездо порадует больше, чем его самого!

Красный каньон

Щебнистая пустыня вокруг, похожая на гигантский, позеленевший от времени медный щит. Медь — это щебень, побуревший от солнца. Зелень на меди — жидкая щетинка сизой полыни. А тёмные пятна, похожие на озёра, — это тени от облаков. На краю пустыни горы — как старые медные купола, с позеленевшими от полыни боками. Между пустыней и горами треснула и разверзлась земля, открыв взору глубокий красный каньон. Смотришь вниз — кружится голова. Глубоко-глубоко, по самому дну, плавные извивы ручья, В нём давно уже нет воды; сухое дно, как дорога, засыпано гравием и песком.

Идём по сухому дну, и щебень скрипит под ногами. По сторонам — красные стены. А над ними — высоко, высоко! — узкая лента неба. Неба, раскалённого добела.

Ущелье до краёв налито зноем. От красных стен пышет жаром. То тут, то там что-то сыплется и шуршит. Это лопаются от солнца камни и трескаются глыбы глины. И тишина от этих шорохов какая-то пугливая и неспокойная. Всё время кажется, что кто-то крадётся или ползёт…

Никак не отделаться от ощущения, что ты не просто в каньоне, сотворенном природой, а в покинутом городе древних. Вот крепостная стена: видны ниши-бойницы. Вот просто стены домов: окна, двери, ступени. Замки с готическими пирамидками, башенками, шпилями. Защитные рвы и валы. Вода и ветер творят тут нерукотворно… Слепая природа создаёт красоту… для глаз.

Невидимый кто-то следит за тобой. Упрямо уставился в спину. Кто-то выглядывает из бойниц и окошек. Кто-то прячется за выступами и в развалинах, а может, это блики солнца играют? Кто-то шепчется в нишах и гротах — или это ветер шумит? И не хочется говорить громко, и всё время хочется обернуться…

В тени кустика притаилась стрела-змея. Она дразнит язычком и ласково покачивает изящной головкой с большими и круглыми глазами птицы. Страшные истории рассказывают про эту змею. Будто прыгает она и пронзает человека насквозь. Змея и впрямь на стрелу похожа: тонка и стройна, движения её стремительны и грациозны. Но опасна она только для маленьких ящериц. Сухо трещат цикады; жара от этого кажется ещё страшней. Разморённый заяц вразвалку проковылял в тень.

Вечером над каньоном засвистывал ветер. Косматые тучи, сверкая и громыхая, выползли из-за горы. Видно было, как жаждет земля воды: остыть, пропитаться, омыться!

Хлынул дождик и… куда-то исчез! Не долетев до земли, он испарился в горячем ветре! Это был «сухой дождь», который бывает только в пустыне.

Зато какая радуга опустилась в каньон! Какие вдруг осветила она в нём купола, пагоды, колокольни и минареты! Как зловеще зачернели провалы, пещеры и гроты! Какие выступили колонны, резные фигуры и силуэты! Багровые занавеси из камня повисли между колонн.

Но туча надвинулась на горизонт, потухло солнце, и радуга, и сказочный город утонули в темноте.

Лесные пословицы и поговорки

Кто боится медведя, тот боится и его следов.

Быки бодались, а пострадали слепни.

Тысяча светляков — ещё не солнце.

Ловка белка, да и то срывается.

Схватили енота за воровство — лисе легче.

Вьюнок без кола высоко не поднимется.

Где вода мутная, там цапли жирные.

Глубже река — крупнее рыба.

От прямого дерева — прямая тень.

Заяц не трус, но себя бережёт.

Из чистого родника — чистая вода.

Лес не школа, а всех учит.

Примечания

1

Урёма — кустарник, растущий вдоль рек.