Удивительные животные. От дельфинов до обезьян - Анатолий Сергеевич Бернацкий

относятся змеи рода Chrysopelea, которые обладают способностью делать плоским свое туловище и волнообразно скользить по воздуху. Правда, взмахи настоящих крыльев эти движения напоминают мало: они больше похожи на перемещение веревки по поверхности стола, которую тянут вперед и, одновременно, двигают из стороны в сторону.

Происходит же все следующим образом: сначала змея, висящая на ветке, складывается в незамкнутую петлю, а затем совершает резкий рывок вверх и в сторону, при этом выпрямляясь и уплощаясь едва ли не вдвое.

Набирая в воздухе скорость, рептилия изгибает переднюю и хвостовую части тела, принимая, таким образом, форму буквы «S», начинает вибрировать и, наконец, уже в этой позиции резко взмывает вверх.

Кроме того, змея может перемещаться с ветки на ветку короткими прыжками или совершать более продолжительные «полеты» с вершин высоких деревьев. Что же касается расстояний, которые может покорить «летящая» змея, то они довольно значительны. Например, в опытах средних размеров гадюка, прыгнув с метровой высоты, приземлилась на расстоянии 6,5 метра от места старта; другая рептилия легко преодолела расстояние в 2,5 метра, которое разделяло подоконник и ветку дерева.

Часть 4

Птицы

Хозяева пятого океана

Бесспорно, из всех позвоночных животных птицы — самые красивые и самые сладкоголосые. Они вызывают наибольшее восхищение, их больше всего изучают и больше всего охраняют. Численностью, а их более 8600 видов, птицы превосходят всех других позвоночных, исключая рыб, и обитают на земном шаре буквально повсюду — от кромки полярных льдов и склонов высочайших гор Гималаев и Анд до самых бурных морей, самых непроходимых джунглей, самых бесплодных пустынь и самых людных городов. Вот о них-mo и пойдет наш разговор, в котором мы попытаемся рассказать о самом удивительном в строении и поведении этих существ.

Глава 1

Уникумы в перьях

А как иначе назвать голубей-«искусствоведов» и воробьев-«лингвистов»? Или птиц-«композиторов» и птиц-водолазов? А разве не чудо — птицы с уникальной памятью? И узнать о таких крылатых феноменах, наверное, захочется многим.

Ядовитая птица

В 1991 году студент-эколог из Чикагского университета Д. Думбахер, работая в экспедиции на острове Новая Гвинея, изучал образ жизни райских птиц. Однажды в установленную им сеть попала одна особь певчей птички — хохлатого питоху. Когда Думбахер попытался освободить птицу из сети, она его поцарапала. Студент инстинктивно высосал кровь из ранки, но после этого неожиданно почувствовал во рту жжение и онемение. Он предположил, что птица где-то потерлась об ядовитое растение, каких в лесах Папуа — Новой Гвинеи растет немало. Однако вскоре другой участник экспедиции испытал то же самое.

Лишь в конце 1992 года ученым удалось поймать еще одного питоху. Выдернув из хвоста перо, Думбахер лизнул его. Прежнее ощущение немедленно повторилось. А вскоре был обнаружен еще один вид ядовитых птиц — ифрита Ковальди.

В ходе дальнейших исследований было установлено, что перья и кожа этих птиц содержат стероидный алкалоид батрахотоксин — один из сильнейших природных нейропаралитических ядов. Впоследствии выяснилось, что он почти идентичен токсину, обнаруженному в теле ядовитых лягушек, обитающих по берегам Амазонки.

Концентрация яда в перьях птиц непостоянна, а у тех, что живут в неволе, он может и вовсе отсутствовать. Это обстоятельство позволило ученым предположить, что смертельный алкалоид не синтезируется в организме пернатых, а лишь накапливается по мере поступления пищи, содержащей батрахотоксин.

В среднем же в перьях и коже одного питоху или ифрита содержится не более 20 микрограммов токсина. А потому опасности для человека или крупного млекопитающего он не представляет. Для животных же помельче встреча с этими птицами может быть последней. Так, если всего из 10 миллиграммов птичьей кожи получить экстракт этого яда и ввести его в тело мыши, то буквально через 20 минут животное погибает. То есть летальная доза батрахотоксина для этого млекопитающего составляет всего 40 нанограммов (миллиардных долей грамма).

Питоху и ифриты — уникальный случай ядовитости у пернатых. Впрочем, местные жители знали об этой особенности питоху задолго до ученых. Недаром они называют хохлатого питоху «мусорной птицей». Папуасам также известно, что в пищу эту птицу можно употреблять, лишь хорошенько ощипав и освежевав ее, причем после длительного кипячения.

Для чего птицам такое скрытое «оружие» — сказать трудно. Скорее всего, яд служит питоху и ифриту защитным средством от змей и хищных птиц.

Тайна глухариной глухоты

Глухарь — птица очень чуткая и осторожная. Держится от людей подальше, в глухих лесных дебрях, отчего, по-видимому, и получил свое странное имя — «глухарь». Но, несмотря на название, слух у птицы отменный: слышит человека за сотни метров. Но вот когда глухарь начинает петь свои любовные серенады, теряет, как говорится, и голову, и слух.

И загадка глухариной глухоты, безусловно, не осталась без внимания ученых. Еще в XVIII веке зоолог Компаретти в наружном слуховом проходе глухаря описал своеобразную железу, которую многие и сочли за причину его глухоты во время токования.

Но были и другие, не менее любопытные гипотезы. Одна из наиболее распространенных версий состоит в том, что в слуховом проходе птицы имеется особая лопасть или складка, обильно снабженная кровеносными сосудами. Во время токования она так наливается кровью и разбухает, что когда глухарь, открывая рот во время песни, надавливает на нее одной из косточек черепа, железа совершенно закупоривает слуховой проход.

А вот русский зоолог А. С. Мальчевский считает, что одна из причин глухариной глухоты во время пения — это оглушение самого себя звуками собственной песни в результате резонирования звука в широко раскрытой глотке.

В свою очередь, известный немецкий зоолог Шварцкопф обнаружил, что открывание рта во время песни ослабляет