Карен Прайор - Несущие ветер

В следующий же раз, едва Макуа лег на дно, я свистнула и бросила ему рыбу. Он выпустил большой недоуменный пузырь, поднялся на поверхность и съел рыбу. Мы вернулись к работе с наглазниками. А когда он опять разозлился и ушел на дно, я снова свистнула и снова поощрила его. На следующий день он то и дело опускался на дно, и я начала требовать определенного времени пребывания там, устраивая ему тайм-аут, если он всплывал слишком быстро. Вскоре я довела время лежания на дне до надежных тридцати секунд и подобрала для этого поведенческого элемента звуковой сигнал. Ему Макуа научился очень быстро, так как уже освоил два других звуковых сигнала – побуждающих его звонить в колокол и «плюхаться».

В конце концов произвольные погружения прекратились. Теперь Макуа несколько раз ложился на дно по команде в конце сеанса, а наглазники позволял надевать на себя с корректностью истинного джентльмена.

Уход на дно удалось использовать для забавного номера – не слишком оригинального, но всегда смешного. В стеклянном бассейне Театра Океанической Науки зрители видели Макуа и на воде и под водой. Когда он высовывал голову из воды перед площадкой, лектор объяснял, что дрессировщик попросил Макуа сделать то-то или то-то, но забыл добавить «пожалуйста». Тут незаметно для зрителей включался сигнал, Макуа опускался на дно хвостом вперед и лежал там, как воплощение оскорбленного достоинства, пока дрессировщик не «извинялся» и не отключал сигнал. Тогда Макуа весело взмывал на поверхность, а дрессировщик тайком вознаграждал его рыбешкой.

Предположение о наличии у дельфинов эхолокационного аппарата впервые высказал в 1945 году ловец, работавший для океанариума «Морская студия» во Флориде, который заметил, что атлантические афалины обнаруживают разрывы в его сетях и выскальзывают из них даже в самой мутной прибрежной воде.[8] Заинтересовавшись этим предположением, Уильям Шевилл и Барбара Лоуренс, научные сотрудники Вудс-Хола, поместили дельфина на лето в заводь с мутной соленой водой и начали проверять, действительно ли он способен «видеть», не пользуясь глазами. Видимость в заводи практически равнялась нулю – белый стандартный диск невозможно было различить уже в полуметре под водой. А дельфин не только плавал без всяких затруднений, но обнаруживал в воде предметы и даже с порядочного расстояния выбирал из нескольких кусков рыбы самый большой или находил среди предложенных ему рыб разных видов самую любимую.

Во время этих экспериментов гидрофон фиксировал издаваемые животным звуки – отрывистые скрипы, учащавшиеся, когда животное приближалось к предмету, и завершавшиеся взвизгиванием, словно дверь поворачивалась на ржавых петлях. Дальнейшие исследования профессора Уинтропа Н. Келлога, Кена Норриса, ученых военно-морского ведомства США и других[9] показали, что дельфин может посылать из своего лба направленный звуковой пучок, который отражается от всех предметов, находящихся впереди животного, создавая эхо. Животное, по-видимому, улавливает это эхо не ушами, а звукопроводящими каналами в нижней челюсти.[10] Отраженные звуковые импульсы складываются в его мозгу в своего рода мысленный образ предмета. Дельфин может определить расстояние до него, его величину, а также в значительной степени его форму и плотность. Благодаря сонару дельфин получает нечто вроде телевизионного изображения того, что находится впереди него.

Дельфина можно выдрессировать так, чтобы он с помощью своего эхолокационного аппарата находил на дне бассейна предметы величиной с пчелу. Он способен улавливать различия в размерах, столь незначительные, что нам определить их на глаз было бы очень трудно. Он способен различать предметы, сделанные из неодинакового материала, с такой тонкостью, что не спутает алюминиевый квадрат с латунным одинакового размера и толщины. Особенно хорошо он «видит» воздушные пузыри. Когда дельфин «смотрит» на плывущего человека, он, вероятно, воспринимает не столько очертания тела, сколько очертания легких и других заполненных воздухом полостей в нем.

Мы решили, что будет нетрудно продемонстрировать эту интересную способность, полностью закрыв животному глаза, а затем добившись, чтобы оно по сигналу находило рыбу, определяло предметы и избегало препятствий. Зрители смогут наблюдать, как дельфин производит головой сканирующие движения, пронизывая воду впереди звуковым лучом, точно человек, водящий перед собой в темноте лучом фонарика. Хороший гидрофон позволит зрителям услышать те эхолокационные звуки, которые доступны человеческому слуху, и заметить, что они становятся громче и резче по мере того, как животное приближается к объекту. Вот что нам хотелось показать в театре Океанической Науки.

Макуа пользовался своим сонаром без особого блеска. Возможно, условия для этого в бетонном бассейне совсем иные, чем в отрытом море. Прошел довольно большой срок, прежде чем Макуа привык отыскивать в наглазниках свой колокол и звонить в него, но в конце концов он это освоил, а кроме того, научился находить на дне мелкие предметы и возвращать их дрессировщику.

Со временем мы приучили к наглазникам дельфинов нескольких видов и они тоже демонстрировали перед публикой свою способность к эхолокации. Особенно отличался в этом Ола, молодой самец малой косатки. Он попал к нам уже после того, как мы установили в Театре Океанической Науки хорошие гидрофоны. Впрочем, Ола в любом случае был весьма громогласным животным. Когда он носился по бассейну, подхватывая носом медленно тонущие обручи и очень наглядно «сканируя» при их поисках дно, если не успевал собрать их еще в воде, зрители слышали каждый хлопок, щелчок и скрип.

Мне очень нравилось, как публика затаивала дыхание, пока животное, демонстрирующее эхолокацию, «высматривало» упавший на дно обруч. Когда, «увидев» обруч, оно устремлялось к нему, щелчки в гидрофоне становились все громче и громче, а затем внезапно смолкали, и животное ловко подцепляло обруч на нос. Зрители неизменно ахали и начинали аплодировать. Этот дружный вздох всегда меня радовал: значит, они поняли то, что видели и слышали!

Парк «Жизнь моря» рос и рос. Аквариум Гавайский Риф был почти готов, и Жорж отправился ловить для него рыб.

Когда аквариум наполнили водой, возникла очередная проблема: некоторые уплотнения протекали. И вода не просто сочилась, но била струями прямо поперек будущей галереи для публики. Пришлось спустить воду и заново герметизировать окна.

Тем временем вернулся Жорж с партией многоцветных рыб, обитающих на коралловых рифах, и их надо было куда-то поместить – не могли же они так и оставаться в цистернах для приманки на «Имуа». Мы использовали все аквариумы, ванны, фибергласовые баки и все мало-мальски подходящие вместилища вокруг Гавайского Рифа. Может быть, остальных пустить к дельфинам?