Анатолий Устюгов - В бобровом краю

Впервые о волчице Меченой заговорили в деревнях после рассказа о ней одного молодого колхозника.

Ранним осенним утром, когда лужицы на дороге были еще подернуты ледком, а восточный край неба начинал светлеть, колхозник вышел за околицу деревушки Заовражье. Справа от дороги виднелся хвойный перелесок, налево — ровное, как стол, поле, покрытое белесой от инея озимью. Внезапно из перелеска выскочил матерый волк и неторопливо потрусил параллельно дороге к задам деревни. Он не обращал внимания на человека, видимо, потому, что расстояние до него было метров триста.

Провожавший колхозника Полкан, черный, длиннолапый, со стоячими ушами песик, увидев волка, залаял и стал жаться к человеку. Но когда заметил, что страшный зверь убегает, не выдержал и бросился с лаем вслед за ним.

А волк делал вид, что убегает. Полкан, надрываясь от злого лая, наддавал ходу. В деревне откликнулись две собаки и сразу вынеслись оттуда: пестрая низкорослая дворняжка и черная большая лайка.

Колхозник с интересом наблюдал всю эту картину и не отзывал Полкана назад потому, что считал — собаки погоняются за волком и отстанут. А матерый неторопливо начал поворачивать от деревни налево, к перелеску. Он по-прежнему показывал Полкану хвост, и песик, чувствуя сзади поддержку еще двух собак, все подбавлял прыти, хотя никак не мог понять, почему расстояние между ним и волком не сокращается.

Вот волк поравнялся с перелеском и затрусил далее. Ход его был ровным. А Полкан и догоняющие его собаки летели вперед.

И вот то, что произошло дальше, до того поразило колхозника, что он даже забыл крикнуть собаке: «Полкан, назад!»

Поджарый волк с белой отметиной на шее как молния выскочил из перелеска и кинулся на Полкана сзади, укусил его в бок и сбил на землю. Повернувшись назад, матерый тоже налетел на пса и, не дав ему вскочить на ноги, перекусил горло. Жалобный визг Полкана и фигуры двух волков сразу же заставили остановиться преследующих собак. Они повернулись и стали удирать в деревню.

Колхозник с криком бросился было на выручку Полкану, но тут же остановился, подумав, что два волка — это не шутки, и стоял и смотрел издали, как матерый схватил убитую собаку и вместе с меченым скрылся в перелеске.

Заканчивая рассказ о гибели Полкана, колхозник добавил:

— А меченый-то хитрый волк! В засаде сидел!

Конечно, впоследствии разобрались, что «меченый» — это Меченая, волчица, и что хитростью она превосходила своих собратьев. Например, матерый мог открыть лапой притворенную дверь телятника. А вот, если она приперта, скажем, лопатой, тут уж матерый становился в тупик, и волки уходили ни с чем.

А получилось так, что Меченая задела хребтом лопату, и она упала, отчего дверь раскрылась. И вот тогда в овчарне был устроен переполох. Волки зарезали четырех овец, а пятую унесли.

Случайность молодой волчице запомнилась, и любые подпоры в дверях, которыми пользовались незадачливые скотники, теперь отлетали в сторону.

…Голод привел волков ночью на колхозную ферму. Кол, подпиравший дверь, тотчас был свален. В узком закутке волки быстро расправились с визжавшей свиньей. Попытка вытащить добычу из свинарника не увенчалась успехом: свинья оказалась большой и тяжелой. Тогда волки наглотались теплого жирного мяса и, оставив свинью на пороге, ушли на дневку в недалекий густой ельник.

Наступило утро, а затем туманный осенний день. Волки лежали у корней широкой ели на мягком слое хвои и подремывали.

Вдруг Меченая вскочила, услышав далекий подозрительный шорох. Матерый тоже встал и повернулся на треск сучка. И вот уже явственно донеслись до волков человеческие голоса. Звери повернулись и не спеша стали уходить в глубь леса.

Вскоре тревожащие звуки остались позади. Но вот матерый резко стал, увидев невысоко над землей что-то красное. Меченая тоже заметила свесившийся с ветки предмет, который покачивался от ветерка. Опасность! Волки повернули назад, но немного спустя до них донеслись шаги приближающихся людей. Волки остановились и выжидали, а потом нехотя повернули направо, и… тут опять на их пути появился колеблющийся красный флажок. От него они испуганно шарахнулись и понеслись теперь влево, ныряя под ветки и беря все левее и левее: ведь именно в той стороне не было слышно никакого шума.

Деревья постепенно стали редеть, посветлело — впереди была поляна. Волки пошли шагом и остановились. Минут пять стояли они, вытянувшись струной и принюхиваясь. Инстинкт матерому говорил, что перед ним опасность, но ветерок подувал в спину и не донес запаха охотника. А сзади вновь послышались шаги нескольких людей, громкий треск сучьев…

Люди вот-вот покажутся из-за деревьев и заметят волков! Бесшумно метнулись звери влево и… замерли перед флажками! Ну, что ж, теперь снова назад и прямо, туда, где тихо!

Волки понеслись между редевшими деревьями все быстрее и быстрее и уже, казалось, их ничто не удерживало…

Выстрел! Матерый, бежавший первым, от удара пули качнулся и пошел по инерции боком, а потом так и лег на землю. Слабая судорога прошла по его телу и лапам.

Меченая, испугавшись, бросилась назад. Выстрел охотника, посланный вдогонку, не задел ее. Не разбирая дороги, неслась волчица по лесу, как вдруг красный флажок трепыхнулся перед ее глазами. На какое-то мгновение Меченая замерла, словно раздумывая, что страшнее: приближающиеся люди или флажок, и, вся сжавшись, сделала огромный прыжок через преграждавшую ей путь веревку.

После гибели матерого спокойнее стало возле ферм и деревень. Разные Шарики и Бобики без страха стали покидать подворотни и даже выходить за околицы.

Потеряв отца, Меченая затаилась, и только лесник Алексей Семеныч знал, что она там, в непролазных Логах, — несколько раз слышал он ее вой. Молодая волчица тосковала по сородичам. Уже зимой, находя следы Меченой, лесник замечал, что она, словно лиса, мышкует. Для волка мышь — случайная добыча, но плодовитость мышей в этот год была большой, следов и ходов в снегу было множество, и волчице, видимо, удавалось их налавливать достаточно.

В начале февраля леснику показалось, что Меченая совсем ушла из леса. Так оно и оказалось. Всякие следы ее исчезли на целых два года.

А вернулась Меченая в Приозерницкий лес матерой, закалившейся в скитаниях волчицей. И не одна, а с Короткоухим.

Короткоухий был сильный и выносливый волк, ростом выше Меченой, и, казалось бы, мог главенствовать в волчьей семье, а после и в стае. Но Короткоухий чувствовал превосходство Меченой в хитрости и уме и признал ее вожаком. Как убеждался лесник, не раз читавший следы возле расставленных капканов, Короткоухий обычно стоял где-нибудь в стороне, ожидая, когда Меченая обследует подозрительное место и разрешит ему приниматься за еду или, наоборот, с презрением повернется и, кинув задними лапами на капканы и приманку комья земли или мусор, уйдет.