Михаил Заборский - Рыбьи дорожки

Весенний клев линя продолжается довольно долго, до икромета, а икру мечет линь поздно — в июне.

После икромета линя прибрежные места водоемов зарастают травой настолько густо, что приходится расчищать площадки для уженья и, значит, опять налаживать рыбьи «скверы». Лини охотно в них заглядывают.

Линь вообще не так ленив, как карась, и даже склонен к продолжительным прогулкам около опушек подводных рощиц и перелесков. Такие путешествия линь начинает не очень рано — часов с восьми утра. На перемену погоды линь так же отзывчив, как и карась.

Линя роднит с карасем многое, но только не… поклевка.

Иной линь своей поклевкой может вытянуть из рыбака все жилы. Никогда линь не бросается на приманку с такой откровенной жадностью, как, например, окунь. У линя совсем иная манера: ухватив червя за самый кончик, он начинает не торопясь смаковать приманку. Пройдет достаточно времени, пока лакомка войдет во вкус.

А вы знаете, что в это время делается с поплавком? Вот что.

В это время поплавок на воде начинает покачиваться из стороны в сторону, будто его шевелит ветер. Он качается и качается то тише, то сильнее. Иногда на этом может дело и закончиться — поплавок опять замрет на воде.

Но, если червяк свеж, посажен на крючок умело, а линь в подходящем настроении, поплавок в конце концов медленно уйдет в сторону и утонет. Это будет означать, что линь все-таки решился.

Есть у меня старинный приятель, поклонник конских бегов. По привычке этот чудак никогда не расстается с секундомером. И вот однажды он решил «прохронометрировать» поклевку линя. Он совершенно точно засек, по его выражению, «момент старта» и сумел протерпеть, пока тонкая золотая стрелка проскакала по циферблату три полных оборота. Но, когда время перевалило на четвертую минуту, нормировщик не выдержал, помянул нечистую силу, потащил удочку и уронил секундомер в воду. Никакого линя он, конечно, не поймал. Поторопился.

Зато рыболов с выдержкой может получить при ловле линя большое удовлетворение. После подсечки крупный линь упрется головой в илистое дно, и стоит трудов повернуть его с места. Манеру запутываться в траве он усвоил блестяще, вот почему при ловле линя рыболов ни в каком случае не должен ослаблять леску.

Еще Сергей Тимофеевич Аксаков, написавший первую замечательную русскую книгу о спортивной ловле рыбы — «Записки об ужении рыбы», подметил повадки линя, зацепившегося за крючок рыболова:

«…Запутавшись, завертевши лесу за траву, линь вдруг останавливается неподвижно: разумеется, тащить не должно; но если рыбак, ожидая времени, когда линь придет в движение, опустит удилище и будет держать лесу слишком наслаби, то иногда линь с такою быстротою бросается в сторону, что вытянет лесу в прямую линию и сейчас ее порвет…»

Стало быть, снасть при ловле линя должна предохранять рыболова от неожиданностей и поэтому быть достаточно прочной.

Ловят линя по большей части со дна, если оно не слишком илисто, или около самого дна, если есть опасение, что приманка погрузится в ил и рыба ее не обнаружит.

Линя редко ловят на хлебные или зерновые приманки… Мотыль, опарыш, червяк — вот на что скорее всего изловишь линька. Пожалуй, некрупный навозник окажется лучше других, но, памятуя любовь линя к «дегустации», рыболов не должен баловать его очень длинным червячьим хвостиком. А жало крючка всегда надо прятать: уколовшийся линь быстро выплюнет червяка.

Приваживать линя лучше всего тоже червяками, только рублеными. Рубить их следует помельче и обваливать в песке или земле.

Некоторые рыболовы приваживают линя свежим творогом и очень нахваливают такую приманку.

С похолоданием клев линя прекращается. Зимой линь ловится как исключение. Я помню, какую большущую толпу собрал на льду подмосковной речки Ламы рыболов, поймавший линя на тяжелую и широкую щучью блесну… Линь — и вдруг на блесну! А ведь не так уж это и удивительно. «Вряд ли наймется рыба, которая при известных условиях не становилась бы хищной, — замечает Сабанеев. — Даже крошечные карасики очень хорошо ели у меня в аквариуме молодь других рыб».

Из-за шустрости маленький линек, подобно карасю, казалось бы, может служить превосходным живцом для хищных рыб. Но рыболовы очень редко используют его для этой цели.

«Судаки и щуки брезгуют линем, — уверяют они. — Разве только налим… Этому все сойдет!»

Может быть, это и так. Я щук на линя ловить не пробовал, и, кажется, потому, что мелкого линька поймать гораздо труднее, чем другого живца — хотя бы того же карася.

А еще рассказывает уж совсем древнее старичьё — раненые рыбы имеют привычку тереться около линей и их слизью заживлять свои раны. Линь, дескать, рыбий лекарь… Но всегда ли согласится этот лекарь подставить свой бок какому-нибудь малонадежному зубастому пациенту?.. Я, например, не уверен.

Язь

Бойкость и увертливость язя исстари вошли в поговорку. Так и говорят: «Увертлив, как язь».

И в самом деле, до чего ловко он может просунуть толстые бока в узкую, еле приметную щель, чтобы вылезти из закрытой сажалки. Неожиданно выскочить из ведра и несколькими быстрыми прыжками добраться до берегового обрыва. Отвертеться от проверенного зацепистого крючка! Словом, этого черноспинного желтоглазого толстяка с маленьким скошенным ртом и темно-серебряными боками изловить относительно трудно. Во всяком случае, труднее, чем его многих подводных сородичей.

Мне случалось проводить летний отдых на узенькой таежной Пёзе, в глухомани костромских смолистых лесов. Истоки реки терялись в непроходимых торфяных болотах, и рыба в ней была черная. Я пробавлялся ловлей окуней, плотвы и темно-янтарных коротких щук. Водились, впрочем, в Пёзе и язи. Но я не считал их своей рыбой. Вначале я сверхдобросовестно пытался изловить хотя бы одного из них, но, потеряв на этом добрую половину отпуска, отказался от этой затеи. А сколько было хлопот! Я предлагал язям красных остро пахнущих червей-навозников, жирных выползков, хлеб, сдобренный свежим медом. Чем только я их не соблазнял! Но они упорно отвергали все приманки и продолжали свои дразнящие игры — то высовывая из воды толстые черные спины, то затевая суматоху около самых поплавков удочек. Барахтаясь в воде, крупные язи каждым своим броском переворачивали сердце рыболова!

Все изменилось незадолго до отъезда. На кордон, где мы жили, завернул лесник одного из дальних участков — хмурый на вид долговязый мужчина, большой любитель рыбной ловли. Я подарил ему несколько крючков и пожаловался на неудачу с язями. Собеседник подумал, подмигнул и, напирая на букву «о», отрывисто изрек: