Наши заповедники - Георгий Алексеевич Скребицкий

Георгий Алексеевич Скребицкий

Наши заповедники

ПО ЗАПОВЕДНЫМ МЕСТАМ

«Широка страна моя родная…» — поется в песне. Действительно, взгляните на карту хотя бы только Европейской части нашей страны и окиньте мысленным взором эти необъятные просторы.

Бесконечно разнообразна и всюду по-своему хороша природа всех этих мест. Бережно охраняют ее советские люди. В самых различных уголках нашей страны организованы государственные заповедники. В них не только оберегается растительный и животный мир, но и тщательно изучается, с тем чтобы еще полнее и лучше служить человеку.

Есть у нас заповедники и в самых центральных областях страны.

Под Москвой, всего в тридцати минутах езды на поезде по Савеловской железной дороге, возле станции Лобня, находится небольшое озеро Киёво. Оно почти сплошь покрыто пловучим островом. И вот на этом острове ежегодно гнездятся тысячи речных чаек.

Это огромное гнездовье диких птиц, охраняемое юными натуралистами, чувствует себя в полной безопасности.

В степной полосе под Воронежем раскинулся зеленым островом Усманский бор. Вся северная часть этого обширного лесного массива занята заповедником.

Самым ценным зверем Воронежского заповедника является бобр. Оберегаемый человеком, этот зверь за последние годы быстро размножился.

Сотрудники заповедника ежегодно отлавливают сотни бобров и расселяют их в самых различных областях нашего Союза и даже за его пределами.

При заповеднике имеется питомник, или бобровая ферма. Там животных разводят в вольерах[1].

А теперь заглянем на Крайний Север, в далекое Заполярье. И там по берегам морей Баренцева и Белого устроены заповедники. Они охраняют гнездовья приморских птиц, в основном — гнездовья морской птицы гаги.

С Крайнего Севера мысленно перенесемся на Юг и поднимемся на высокие, покрытые лесом горы Кавказа. Здесь тоже организованы заповедники: Кавказский и Тебердинский.

Кавказский заповедник занимает горный район к северу и северо-востоку от поселка Красная поляна.

Задача этого заповедника — охрана и изучение растительного и животного мира Кавказских гор. Заповедник занимается также искусственным разведением ценнейшей древесной породы — тиса, или; как его принято называть в общежитии, красного дерева.

Чрезвычайно богат и животный мир заповедника. В горах Кавказа водятся олени, косули, туры, серны, кабаны, медведи и множество других животных.

Но заповедник не только охраняет и изучает этих обитателей гор. За последние годы на заповедную территорию выпущены привезенные из Подмосковья и из Беловежской пущи зубробизоны и чистокровные беловежские зубры. Эти редчайшие животные первое время после привоза содержались в специальном питомнике — зубропарке, а в настоящее время уже свободно разгуливают по горным пастбищам.

На Черноморском побережье Кавказа имеются места с очень теплым и мягким климатом — наши «субтропики». Это позволило советским ученым поставить смелый опыт — организовать в Сухуми питомник обезьян.

В Сухумском питомнике некоторые виды обезьян прекрасно акклиматизировались. Лето и зиму они живут под открытым небом в огромных вольерах. Для десятков и сотен обезьян, появившихся на свет в питомнике, наши «субтропики» стали их второй родиной.

В теплом, солнечном Закавказье, на самом побережье морей Черного и Каспийского, тоже находятся заповедники. Они охраняют зимовки несметного количества водоплавающих, болотных и прочих птиц. Отсюда весной птицы летят на север и северо-восток — на заболоченные берега рек и озер, в изобилии заполняя охотничьи угодья нашей страны.

Об этих заповедниках и питомниках мы и расскажем юным читателям в своих очерках.

Мы не ставим перед собой задачу полностью описать работу того или иного заповедника или питомника. Предлагаемая книга — всего лишь записки натуралиста, который побывал в различных заповедных уголках природы и хочет поделиться со своими юными друзьями-читателями тем, что ему удалось там увидеть.

У нас в стране широко развит туризм. Каждое лето на каникулы тысячи школьников отправляются в разные, порой весьма отдаленные, уголки. Наверно, многим из вас, мои читатели, тоже удастся попасть в тот или иной заповедник. Постарайтесь же повнимательнее рассмотреть все, что вы там увидите, и напишите нам о своих наблюдениях;

Записи наблюдений, фотографии и зарисовки юных натуралистов мы бережно храним и используем их в работе над книгами о родной природе.

ПОД САМОЙ МОСКВОЙ

На озере Киёво

Перед самым отъездом ко мне в институт зашел один приятель-зоолог. Узнав о том, куда я намерен ехать, и о цели моей поездки, он сказал:

— Зачем вам в такую даль забираться? Поезжайте лучше и Лобню.

Признаться, я немного смутился: вылетело из головы, что такое Лобня. Наверно, какой-нибудь островок на Севере. Но где именно он находится?

Сознаваться в своей географической неосведомленности мне не хотелось, и потому, приняв рассеянный вид, я небрежно ответил:

— Ах, да, Лобня! Припоминаю: островок, кажется, в Баренцевом море.

Приятель улыбнулся и перебил меня:

— Нет, не в Баренцевом, а в Подмосковье. От Москвы с полчаса езды на дачном поезде по Савеловской железной дороге. Лобня — это не остров, а станция. Впрочем, там и островок тоже есть, и птичий базар на нем. Поезжайте — всё сами увидите.

Больше рассказывать приятель ничего не захотел; так и ушел. А я остался в неведении и крайне заинтересованный тем, что же это за необыкновенное место под самой Москвой, где, будто на морских островах, разместился птичий базар.

На другой день с первым дачным поездом я отправился на разведку. Минут через двадцать — двадцать пять поезд остановился у станции «Лобня».

Я вышел из вагона и огляделся. Налево были запасные пути с отцепленными товарными вагонами, направо, за станцией, виднелась старая березовая роща, и прямо в ней — небольшой поселок.

Утро было ясное, весеннее. В вершинах деревьев слышался громкий крик грачей. Большинство берез было занято их гнездами. Иссиня-черные птицы оживленно хлопотали над ремонтом своих нехитрых строений, другие же важно разгуливали по дороге возле самой станции, разыскивая в конском навозе уцелевшие зерна овса.

Я не спеша пошел по дороге через поселок, осматриваясь по сторонам и с удовольствием слушая крики грачей — этот первый приветный гомон наступившей весны.

В палисадниках возле скворечен распевали трескучие песни скворцы. А в воздухе низко, едва не касаясь верхушек берез, то и дело пролетали