Зуб мегалодона - Виктор Евгеньевич Рябинин

Пятое. Глубина, на которой случилась трагедия соответствует глубине возможной атаки крупного подводного хищника. А размеры батискафа схожи с размерами объектов охоты этих хищников.

Общий вывод Гена Вельский сделал такой: погубить батискаф «Титан» запросто мог и мегалодон. Ему достаточно было лишь прокусить корпус, а дальше – взрыв, словно воздушный шарик прокалывают иглой.

– Нам на «Океане» потребуется дополнительная защита, – уверенно высказал свое мнение профессору Вельский. – Иначе быть беде…

16. Подарок

Возможно, сказалась непонятная пропажа прибора, а может быть, грозовой ливень, что всю ночь бушевал за окном, но накануне отъезда в деревню Алексей испытал недоброе предчувствие. Ночью ему снился сон, который запросто можно было бы охарактеризовать, как послевкусие кошмара. Самого сна он почти не запомнил – лишь что баба Таня стояла рядом и говорила ему что-то очень важное. Но вдруг видение исчезло, откуда-то полезли тёмные мохнатые твари, от которых он потом спасал птицу, попавшую в силок. Одна из тварей прыгнула прямо ему на грудь и принялась рвать тело, при этом громко выкрикивая что-то типа «Жрать!» Лешка отбивался изо всех вил, но, слава Богу, в тот же момент зазвенел сотовый, и он проснулся, отмахиваясь.

– Ну ты как? Собрался? – спросил Славик. – Я уже выдвигаюсь к вокзалу.

– Куда? – прохрипел Алексей, ещё в реалиях сна. Он разлепил глаза и посмотрел на часы. Было восемь утра.

– Мы же с тобой договорились. В деревню, к твоей бабе Тане. За машиной! – голос Славика звучал так, словно он говорил: «Леша, ты идиот!». – Электричка через сорок минут!

И Алексей все вспомнил. Быстро собравшись, он умылся и на голодный желудок понесся на вокзал.

Баба Таня ему была очень дальнего родства, а может и не родня вовсе, но почему-то родители Алексея оставляли его с ней на каждое лето, пока он был маленький. Она давно уже записала его в родные, а своих детей у неё не было.

Она была так счастлива, что не знала, куда усадить дорогих гостей и чем накормить. И Лешке было жутко стыдно видеть, как согнули её годы. Как с трудом она ходит – уже опираясь на палку. И что он давно не приезжал. Тем более стыдно было задавать вопрос и развеивать миф, что они заехали просто повидаться. Но она и сама видно смекнула, и когда поставила перед ними по тарелке пельмени, спросила весело:

– Ну колитесь, зачем приехали-то? Не навещать же, взаправду?

Пока Алексей «кололся», потея и краснея, Славик бессовестно уминал угощение.

– Ну и правильно! – махнула рукой бабка. – Если запустите, то и хорошо. А что ей там стоять-то без дела?

Вход в гараж зарос лопухами и подорожником. Дверь открылась не сразу и с ужасным скрипом. Но в гараже Славик нашёл и инструмент, и масло, и всё остальное, что ему было нужно.

Одним словом, процесс пошел, начал колдовать над коробкой передач.

Лешке там было делать нечего, и он вышел во двор. Моментально нахлынули воспоминания. Всё такое родное и обветшалое – каждая щербина в плитке дорожки, каждая грядка знакомы. Словно свет из детства.

– Ты что тут делаешь? – резкий вопрос вывел его из задумчивости.

Алексей оглянулся. Над забором нависал дядя Жора – большой, лысый, в пропотевшей майке. Вошёл во двор по-хозяйски, вытер руки о штаны, огляделся и увидел Славика в гараже. Покачал головой недобро:

– Это ещё что такое?

– Чиним, – неловко пожал плечами Лешка.

– А кто позволил?

– Да я, – появилась бабка из дома. – А то стоит, ржавеет. Вдруг запустят. Хоть не зря пропадать машине.

– А что мне не сказала? – дядя Жора не хотел сдаваться. Был он прижимист и строг, и бабке приходился единственным племянником. Потому добро её считал за своё и отдавать не хотел.

– А я и говорила! – бабка упёрла руки в боки. – Сколько раз причём. Каждый год напоминаю, как картошку сажать и как собирать. А тебе всё недосуг.

Дядька покачал головой и хотел что-то ещё сказать, но бабка опередила, усмехаясь:

– А ты всё смерти моей ждёшь. Всё ж твоё будет. Весь дом. А тебе все неймется!

– Тёть Тань, – остановился дядька, – я… это…

– Знаю, знаю, – рассмеялась бабка, – недолго уж осталось! Иди!

– Баба Таня, – возразил Алексей, – не надо так…

– Так ведь правда, – рассмеялась она и ушла в дом.

Дядя Жора зло бросил взгляд исподлобья и тоже ушёл, а Алексей остался стоять около калитки, не зная, чем заняться, но через несколько минут дядя Жора появился снова, уже в сопровождении участкового – кругленького дяди Миши с красным носом и заплывшими глазками.

– Алексей, выйди на минуту, слово есть.

Лешка нехотя вышел за калитку, и дядя Жора обиженно обратился к представителю закона:

– Вот, Михась, этот седьмая вода на киселе забирает у нас машину!

– Если заведём. И то на время. И потом верну, – ответил Лешка.

– А хозяйка согласна? – спросил участковый.

– Да хозяин тут я. Я единственный наследник…

– Так всё-таки хоронишь меня! – воскликнула баба Таня, появляясь у калитки. – Ох, недобрый ты мужик, Жорка! Может уж и прибьёшь меня сразу, чтобы не ждать?

– Так, баба Таня, – встрял участковый, – чья машина-то?

– Мужа моего покойного. Ты же сам его просил на свадьбу дочке. Помнишь? А Жорка тут рядом не стоял.

– Ну, да, помню… Что ж ты, Георгий… Как-то… это… нехорошо…

Дядька поиграл желваками и хотел что-то ответить, но баба Таня перебила:

– Жорка, у вас своё хозяйство, у меня своё. И что хочу, то и раздаю.

– Тёть Тань, – начал дядька, не желая сдаваться. – Мы тебе первая родня, а детей у тебя нет…

– Детей нет, а права есть, – сказала бабка, как отрезала. – И вали отсюда, пока я завещание не написала. А то вон всё ему оставлю, – она указала на Алексея, а когда тот неловко запротестовал, то добавила, указывая на участкового, – или вон в наше село отпишу.

– Добре, – обрадовался представитель закона, – хорошее решение!

Дядя Жора обвёл всех злым взглядом, выругался сквозь зубы и удалился. Баба Таня покачала головой и усмехнулась:

– Ох и жлоб! – потом повернулась к Алексею и добавила, – ты, Алеша, не серчай, он такой. Тебе не могу отписать, потому как он тебя по судам затаскает и со свету сживёт. А то и прибьёт в подворотне.

– Да мне правда не надо, – бормотал Лешка, смущаясь и не зная, что добавить.

– Ну хорошо, тогда пойду вам пирожков напеку в дорогу, – ответила она, махнув рукой и добавила участковому. – И ты, Мишенька, заходи вечерком, я тебя тоже угощу.

– О! Это здорово! – просиял участковый. –