Стервятники - Смит Уилбур

– Теперь держаться всем вместе! – предупредил Шредер, и все пробежали по мосту на каменистую дорогу. Шредер остановился в лунном свете и негромко свистнул один раз. Послышался негромкий стук обернутых в кожу копыт; солдаты, державшие лошадей, вышли из укрытия в скалах. Езекиел поставил ларец на седло запасной лошади и надежно привязал. Потом каждый взялся за поводья своей лошади и сел верхом. Шредер забрал спящего ребенка из рук няньки. Мальчик сонно пискнул, но Шредер покачал его и надежно устроил на своем седле.

– Уходи! – приказал он няньке. – Ты больше не нужна.

– Я не могу оставить ребенка.

Голос женщины звучал взволнованно.

Шредер наклонился вперед и одним ударом Нептуновой шпаги убил ее. Оставил женщину лежать у дороги, а сам повел отряд вниз, по склону.

– Двое монахов смогли проследить за святотатцами, когда те уходили, – рассказывала Юдифь Назет Хэлу. Даже перед лицом катастрофы ее взгляд оставался твердым и уверенным.

Хэл восхищался силой ее духа; теперь он понимал, как ей удалось собрать разбитую армию и сделать ее победоносной.

– Где они теперь? – спросил он. Ужасная новость так потрясла его, что ему трудно было мыслить логически и последовательно.

– Из монастыря они направились прямо к Тенверу. Добрались туда три часа назад, и там в заливе на якоре их ждал большой корабль.

– Тебе описали этот корабль? – спросил Хэл.

– Да, это капер на службе у Могола. Тот самый, что причинял такой ущерб нашему транспортному флоту.

– Канюк! – воскликнул Хэл.

– Да, так его называют даже союзники, – кивнула Юдифь. – Мои люди наблюдали с холмов и видели, как лодка переправила императора и скинию на этот корабль. Едва они оказались на борту, Канюк поднял якорь и вышел в море.

– В каком направлении?

– Выйдя из залива, он повернул на юг.

– Да, конечно, – кивнул Хэл. – Ему приказано отвезти Иясу и скинию в Мускат или даже в Индию, в царство Великого Могола.

– Я уже послала за ним один из самых быстрых кораблей. Он вышел спустя всего час, и ветер попутный. Это маленькая дау и не сможет напасть на большой корабль. Но если Бог будет милосерден, дау сможет выследить Канюка.

– Нужно немедленно идти за ним. – Хэл подозвал Неда Тайлера. – Повернуть корабль и лечь на противоположный галс. Курс юго-юго-восток от Баб-эль-Мандеба.

Он взял Юдифь за руку – впервые за все время прикоснулся к ней – и отвел в свою каюту.

– Ты устала, – сказал он. – Я вижу это по твоим глазам.

– Нет, капитан, – ответила она. – Ты видишь не усталость, а печаль. Если ты нас не спасешь, все погибло. И император, и страна, и вера. Прошу тебя, – настаивала она.

– Я покажу тебе, что мы должны сделать. – Он развернул перед ней карты. – Канюк мог направиться прямо к западному берегу Аравии. Если он это сделал, мы проиграли. Даже на этом корабле я не смогу догнать его до того, как он достигнет берега.

Утреннее солнце светило сквозь иллюминатор, и в его свете ясно читалась боль на лице Юдифь. Хэлу было тяжело сознавать, что эту боль вызвали его слова, и он смотрел на карту, щадя девушку.

– Однако не думаю, чтобы он так поступил. Если он направится к берегу Аравии, императора и скинию ждет долгое и опасное путешествие по суше в Мускат или Индию. – Он покачал головой. – Нет. Он поплывет прямо через Баб-эль-Мандеб.

Хэл указал пальцем на узкий выход из Красного моря.

– Если мы сможем добраться туда раньше него, он от нас не уйдет. Баб слишком узок. Мы сможем поймать его там.

– Да будет на то Божья воля! – молилась Юдифь.

– У меня к Канюку длинный счет, – мрачно сказал Хэл. – Все мое тело и душа ноют от желания увидеть его под моими пушками.

Юдифь в ужасе посмотрела на него.

– Ты не можешь стрелять в корабль.

– Как это не могу? – посмотрел он на нее.

– На борту император и скиния. Нельзя рисковать ими.

Осознав справедливость ее слов, Хэл почувствовал, как дрогнул его дух. Придется догонять «Чайку» и сближаться с нею. Канюк будет стрелять из всех пушек, а «Золотой куст» не сможет ответить. Хэл представлял себе, какой ужасный урон может потерпеть его корабль, ядра разорвут его корпус и устроят на палубе бойню, прежде чем они смогут взять «Чайку» на абордаж.

«Золотой куст» шел на юг. В конце дневной вахты Хэл собрал всех на палубе и объяснил задачу.

– Не стану скрывать, парни. Канюк сможет стрелять, а мы отвечать не будем. – Все молчали с серьезными лицами. – Но подумайте, как хорошо будет взять «Чайку» на абордаж и схватиться врукопашную.

Послышались одобрительные возгласы, но в глазах людей застыл страх, когда Хэл послал их поднять все паруса, чтобы выжать из корабля всю возможную скорость на пути к проливу Баб-эль-Мандеб.

– Ты посылаешь их на смерть, а они приветствуют тебя, – негромко сказала Юдифь Назет, когда они остались наедине. – Но ты называешь предводителем людей меня.

Ему показалось, что в ее голосе звучит не только уважение.

В середине первой полувахты с мачты послышался возглас:

– Впереди парус! Прямо по носу!

У Хэла чаще забилось сердце. Неужели они так быстро догнали Канюка? Он схватил рупор:

– Эй, на мачте! Что видно?

– Фонарь на рее!

Сердце Хэла упало.

– Маленький корабль. Идет тем же курсом, что и мы.

Юдифь негромко сказал:

– Наверно, тот самый, что я послала следить за «Чайкой».

Они постепенно догоняли этот корабль, и спустя полчаса его можно было хорошо разглядеть с палубы. Хэл протянул Юдифь подзорную трубу, и та внимательно рассмотрела суденышко.

– Да, это мой разведчик. – Она опустила трубу. – Можешь поднять белый флаг с крестом, чтобы рассеять их страхи? И подойдите поближе, чтобы я могла с ними поговорить.

Они подошли так близко, что могли сверху вниз смотреть на единственную палубу. Юдифь что-то крикнула по-гизски и выслушала ответ.

Когда она повернулась к Хэлу, ее глаза возбужденно горели.

– Ты был прав. Они с рассвета следят за «Чайкой». Всего несколько часов назад видели их паруса, но потом ветер усилился, и «Чайка» ушла от них.

– Каким курсом она шла, когда они видели ее в последний раз?

– Тем же, что и весь день, – ответила Юдифь. – На юг, прямо в Баб-эль-Мандебский пролив.

Хотя Хэл уговаривал ее спуститься вниз и отдохнуть, Юдифь осталась рядом с ним на полуюте. Они разговаривали мало, были слишком напряжены и полны опасений, но постепенно между ними возникло чувство товарищества. Каждый черпал уверенность в другом, в общей решимости и силе.

Каждые несколько минут Хэл смотрел на свои траурные паруса, потом подходил к нактоузу. Никаких приказов на руль он не отдавал: Нед Тайлер и так вел корабль полным ходом.

Над кораблем нависла напряженная тишина. Никто не кричал и не смеялся. Свободные от вахты моряки не дремали в тени мачты, как обычно, но сидели небольшими молчаливыми группами, следя за каждым движением капитана и ловя каждое его слово.

Солнце величественно прошествовало по небу и закатилось, коснувшись холмов на далеком западном горизонте. Ночь приблизилась вкрадчиво, как убийца, линия горизонта слилась со звездным небом и исчезла.

В темноте Хэл почувствовал в своей руке руку Юдифь, гладкую и теплую, но сильную.

– Мы их потеряли, но ты не виноват, – тихо сказала она. – Никто не мог бы сделать больше.

– Я еще не проиграл, – ответил он. – Верь в Бога и доверяй мне.

– Но в темноте? Канюк не станет зажигать огни, а утром он уже минует пролив и будет в открытом море.

Он хотел сказать ей, что все это давно предопределено, что он плывет навстречу своей судьбе. Пусть это может показаться ей выдумкой, он должен объяснить.

– Юдифь, – начал он и умолк, не в силах найти нужные слова.

– На палубе! – послышался сверху голос Аболи. От этого звучного голоса у Хэла мурашки побежали по коже и волосы на затылке встали дыбом.

– Эй, на топ-мачте! – крикнул он в ответ.