Виктор Устьянцев - Океан не спит

— Толковые ребята, — сказал он Николаю, когда переходили из турбинного отделения в радиолокационный пост. — А я вот уже многое подзабыл, а кое-чего просто не знаю. Техника новая, не успеваешь следить.

Но Николая как раз поразило другое: глубокая морская эрудиция командующего. Он разбирался в таких мелочах, которые даже не всякий узкий специалист обязан знать. Вот и сейчас сел за станцию, покрутил какие-то рукоятки, открыл заднюю крышку, потом опять посидел перед экраном и сказал:

— По-моему, сервомоторчик что-то барахлит. Как думаете?

Радиометрист, молодой матрос, покрутив рукоятки, ответил:

— А по-моему, все в порядке.

— Давайте спросим у старшины, — предложил командующий. — Он лучше нас с вами в этом деле разбирается.

Вызвали старшину.

— Как работает станция? — спросил адмирал.

— Сейчас посмотрим, — ответил старшина и тоже стал крутить рукоятки. Потом откинулся на спинку стула и сказал: — Сервомотор надо менять.

Адмирал торжествующе посмотрел на молодого матроса: дескать, что я говорил? Матрос, не скрывая своего восхищения, произнес:

— И как вы догадались?

— Тут, брат, не гадать надо, а знать.

Старшина, оправдывая не то себя, не то молодого матроса, пояснил:

— Я давно заметил, что он барахлит, две заявки уже давал, да говорят, на складе моторов нет.

— Товарищ Гуляев, напомните мне при разборе: надо проверить, чем занимаются наши снабженцы.

— Есть напомнить!

Когда они поднялись на мостик, адмирал спросил у командира:

— Почему в кормовых бомбосбрасывателях глубинные бомбы окончательно не изготовлены?

— По инструкции они должны быть изготовлены предварительно.

— Так вот вам моя инструкция: готовить окончательно. И при каждом обнаружении подводной лодки, о которой не было оповещения, бомбить! Не спрашивая на то разрешения свыше.

— А как быть с инструкцией?

— Придется отменить. Вернемся в базу, издам по этому поводу приказ.

«Вот так — от сервомотора до решения таких государственных вопросов. Сколько же ему надо знать? — думал Николай. — И сколько на нем ответственности! Ведь тот же приказ бомбить каждую неопознанную подводную лодку может иметь такие последствия!» Ему захотелось написать о командующем. Конечно, не для своей газеты, а для центральной или для журнала. Но для этого надо знать многое о командующем. «Нет, не сумею, — решил Николай. — Не хватит материала».

Но материал сам шел к нему в руки. Командующий ни на шаг не отпускал Николая от себя. Когда Николай попытался незаметно улизнуть с мостика, адмирал вернул его.

— Смотрите и слушайте, вникайте во все, что тут делается. Это вам не повредит.

— Боюсь, товарищ адмирал, что я тогда не выполню задания редакции.

— А какое у вас задание?

Николай доложил.

— Ничего, я думаю, газета может обойтись и без этих материалов. Практическая ценность их невелика. А вы пока присмотритесь к корабельной жизни, просто так, без всяких заданий. Глядишь, что-нибудь и нащупаете. Между прочим, проходил ли кто-нибудь из офицеров редакции стажировку на кораблях?

— Пока нет. Но запланировано.

— Вы каждый год планируете. Но каждый раз находите объективные причины, чтобы не стажироваться.

— Это зависит не от нас.

— Знаю, что не от вас. Я вот сам возьмусь за вас и всех заставлю хотя бы по два-три месяца стажироваться. А то пишете о пустяках, а о том, где и что у нас сегодня жмет, стыдливо умалчиваете. Острее надо делать газету, проблемнее ставить вопросы. Так и передайте своему редактору.

— Есть!

— Слышали, в одном из округов все офицеры редакции сдали на классность и могут самостоятельно произвести пуск ракеты? Как думаете, хорошо это?

— Вряд ли, товарищ адмирал. По-моему, каждый должен прежде всего свое дело хорошо знать. Не думаю, чтобы когда-нибудь редакции пришлось запускать эту ракету.

— С последним согласен. А что касается изучения техники и жизни — они молодцы. Ладно, мы этот разговор еще продолжим, а сейчас давайте посмотрим, что тут делается.

Корабли маневрировали на переменных курсах. Судя по тому, как нервно курил Вареников, не все шло так, как требовалось.

— В чем там дело? — спросил командующий у начальника связи.

— Командир соединения не может вызвать авиацию прикрытия.

— А кто их должен прикрывать?

— Иванов.

— Поднимите полк Круглова. А Иванова не забудьте пригласить на разбор. Прямо сюда — и пусть как хочет, так и добирается. Хоть на вертолете.

Вскоре над кораблями появились самолеты. По связи, выведенной на мостик, пошли запросы о том, почему их прикрывает полк Круглова. Видимо, командир соединения понял, что в его действия вмешался кто-то другой, обладающий большей властью, и забеспокоился.

— Поднимите мой флаг, — приказал командующий. — А то доведем ваше начальство до полного нервного истощения.

Подняли флаг, и тотчас же командир соединения запросил по радио: «Прошу разрешения продолжать учения».

— Действуйте по своему плану, — ответил командующий.

8

Редактор газеты капитан 1 ранга Буров зашел к начальнику отдела пропаганды и агитации политуправления, чтобы решить вопрос о штатах. Проводилось очередное усовершенствование аппарата, и редакции предложили сократить одну штатную единицу. Сокращать было решительно некого. Эти усовершенствования проводились ежегодно, и за последние десять лет штат редакции сократился почти наполовину. В прошлом году упразднили должность делопроизводителя в отделе писем, а поток писем возрос в полтора раза, и отдел задыхался.

Начпроп, выслушав Бурова, сказал:

— Понимаю, но помочь ничем не могу. Все сокращают, и вам надо.

— А кого? Предложите.

Они по пальцам пересчитали всех сотрудников и сошлись на том, что сокращать действительно некого.

— И все-таки сократить придется.

— Но ведь в ущерб же делу!

— Потерпите. Кончится кампания, найдем вам единицу.

— Обещаете?

— Обещаю.

Значит, можно быть спокойным. Буров знал, что в других управлениях и отделах так и делали — в конце года сокращали штаты, а в начале следующего снова увеличивали. Все это напоминало ему выстрел. Выстрелят из ружья около церкви, стаи галок сорвутся с колокольни, покружатся-покружатся над ней и опять садятся на то же место. Об этом Буров в прошлом году писал министру обороны, доказывая необходимость разумного, а не огульного подхода к решению вопросов совершенствования аппарата. Но письмо до министра так и не дошло, а кто-то из его канцелярии разъяснил, что сокращение проводится в соответствии с решением правительства, как будто Буров и сам не знал этого.