Цикл романов "Анжелика" Компиляция. Книги 1-13" (СИ) - Голон Серж

Перед тем как лечь в постель, Анжелика задумчиво прошлась по комнате. Она вовсе не хотела спать, хотя чувствовала, что ей необходимо отдохнуть. Однако как раз сегодня ей показалось важным навести порядок в спальне, осмотреть все ее уголки, расставить все по местам. Было похоже, что ее побуждало к этому чувство самосохранения, словно ей было спокойнее находиться в прибранной комнате. Обычно Анжелика не придавала большого значения порядку в доме, ее устраивало вольное расположение, даже нагромождение вещей: так ей казалось, что они дышат, живут вместе с хозяевами, словно одушевленные существа. Кроме того, она любила, чтобы все было у нее под рукой. Но сегодняшний вечер был особенным, нужно было все перебрать и разложить на свои места. Анжелика сложила одежду, тщательно упаковала ее в сундук, пересмотрела все свои склянки и пакетики с настоями и травами, которые в некотором беспорядке стояли на столике, выбросила все ненужное, отобрала все, что могло ей понадобиться для Абигель. С внутренним удовлетворением она разместила все лекарства в большом, удобном деревянном ларце с изображениями святых Косьмы и Дамиана на внутренней стороне крышки. Анжелике снова вспомнилось трогательное внимание к ней Жоффрея в момент расставания, но вместе с тем в ней росло ощущение странной неуверенности и тревоги. К чему эти страхи? – в который раз повторяла она себе. Он и раньше пускался в опасные предприятия и всегда доводил их до благополучного конца. Какие новые превратности может уготовить судьба ему, пережившему в своей жизни так много испытаний, видевшему людские подлость и коварство!

И снова он должен рисковать собой во имя мира и спокойствия, столь необходимых жителям Голдсборо, чтобы пережить тяготы новой зимы, которые чреваты не меньшими потерями, чем нашествия индейцев и канадских пиратов. Анжелика верила, что Жоффрей де Пейрак скоро вернется с победой.

Если все завершится удачно, они с Жоффреем смогут возвратиться в Вапассу. Там будет больше трудностей, чем здесь, на побережье, но сколь сладостно желание вновь очутиться в родном доме, где она чувствовала бы себя в безопасности вдвоем с любимым человеком, где могла бы пройти их жизнь, наполненная трудом, простыми житейскими радостями, совместными планами, дружбой и взаимопониманием с соратниками. Это были их настоящие товарищи, рожденные в разных уголках земли, но объединенные ныне общим желанием обжить здешний дикий край не только для себя, но и для грядущих поколений.

Анжелика не сомневалась, что в их отсутствие, которое, впрочем, не должно затянуться, дела в Вапассу идут успешно. На Антина и Рица можно было положиться. Не беспокоили ее и взаимоотношения старожилов и вновь прибывших людей Пейрака: напряженная работа просто не оставляла времени для выяснения отношений. Граф оставил в Вапассу проект расширения форта и его укреплений, и теперь завербованные им солдаты работали лесорубами и строителями. Остальные без устали трудились на рудниках: добывали золото и серебро, – прокладывали новые штольни, сооружали драги. Одновременно все занимались земледелием, охотой, рыболовством. Дети во всем помогали взрослым. Анжелика представила, как Онорина собирает ягоды и орехи в компании медвежонка Ланселота.

Приводя в порядок содержимое своей большой кожаной сумки, с которой она почти не расставалась, Анжелика наткнулась на ожерелье вампум, подарок Уттаке, великого вождя Союза пяти племен ирокезов. Она помедлила, разглядывая изображения, сложенные из фиолетовых и белых жемчужин. Ожерелье также было залогом мира и покоя в Вапассу. Теперь его жителям не страшны были набеги ирокезов. А от чересчур смелых разбойников-канадцев надежной защитой послужит стена из кедровых бревен с угловыми башенками и небольшой, но хорошо вооруженный отряд. Как славно было помечтать о жарком огне камина, горящего там долгими зимними вечерами. Несмотря на тяжкие лишения, пережитые минувшей зимой, Анжелика вспоминала о том времени с умилением.

«Мы были счастливы, несмотря ни на что, – сказала она себе. – Священная долина Серебряного озера надежно укрывала нас от врагов. Казалось, даже демоны были не властны над ее обитателями».

Мысль о демонах снова пробудила в Анжелике уснувшую было тревогу. Сегодня любой пустяк приводил ее в подавленное состояние. Быть может, виной тому был вязкий, тягучий, всепроникающий ночной туман…

– Найдет ли он «их»? Какие новые козни строят «они» своим жертвам?

Анжелика унеслась мыслями в темное, неспокойное море, где в поисках таинственных врагов-невидимок плыли корабли Жоффрея де Пейрака. Ей вдруг стало трудно дышать…

Анжелика сделала над собой усилие и пыталась отогнать мрачные мысли. Однако перед тем, как лечь спать, она зарядила один из своих пистолетов и положила его под подушку.

Непривычная тишина вокруг рождала у Анжелики чувство полного одиночества, будто все покинули форт и забыли о ее существовании.

Ощущение было столь сильным, что она не удержалась и открыла дверь, ведущую на лестницу. Стали слышны голоса часовых, которые пировали в большом зале вместе с солдатами Колена и индейцами. Она немного успокоилась и решилась лечь в постель, но все же продолжала пребывать в состоянии какого-то напряженного ожидания.

Вскоре Анжелика забылась беспокойным сном, полным неясных видений и фантастических картин. Временами сквозь зыбкую дымку проступали призрачные очертания Французского залива, или Прекрасная Марселина и ее двенадцать отпрысков кружились в бешеной пляске среди диковинных морских раковин, или морское чудище тяжело ворочалось в бухте Парсборо, поднимая вокруг огромные волны, а гигантское божество мик-маков Глооскап поднималось из пучины вод до самых небес, и среди свинцовых туч вырисовывался его бледный дьявольский лик-маска с мерцающими агатовыми глазами.

Проснулась Анжелика с ощущением ужаса, словно эти монстры окружали ее постель, притаились в густой темноте, подстерегали ее по углам.

Ничего не было видно. Стояла глубокая ночь, но чувствовалось, что «они» где-то рядом. Тишина была какая-то неестественная, словно туман плотным кольцом окружил и сжал деревянные стены форта, отрезал его от мира, лишил всякой помощи извне.

Мучительно тянулись минуты, сопровождаемые лихорадочным биением сердца, и Анжелика напрасно пыталась угадать в царстве тишины и мрака хоть малейшие признаки присутствия в ее комнате реальных или – что еще страшнее – нематериальных существ.

Наконец, она осознала, что ее разбудил странный, едва слышный шорох, раздававшийся совсем рядом, словно кто-то провел ногтями по столу, а затем резко выдохнул воздух. Звуки то стихали, то снова возобновлялись. Невозможно было представить, от кого они исходили, во всяком случае, они слышались совсем близко от кровати. Вдруг Анжелику осенило: это зверь!

Охваченная паническим страхом, она хотела выскочить из постели и броситься прочь, но внезапно поняла: зверь? Ну да, конечно, это же котенок! Наверное, он устроится на ночь где-нибудь около нее. Но что за странные звуки он издает? Может быть, он задыхается, или заболел, и у него началась рвота? Анжелика вгляделась в темноту и увидела смутные очертания маленького существа: котенок стоял, выгнув спину дугой, шерсть на нем поднялась дыбом. А звук? Ну, конечно! Подчиняясь инстинкту, унаследованному от многих поколений своих диких предков, в минуту опасности котенок начинал шипеть и фыркать. Теперь кое-что прояснилось.

Котенок различал в темноте нечто невидимое для человеческого глаза и та; им способом выражал свой испуг и отчаянный ужас. Анжелика вдруг почувствовала, что у нее от страха тоже зашевелились волосы.

В течение долгих, нескончаемых минут она ощущала себя неспособной двигаться, парализованной, прикованной к постели. Во мраке ночи таилось что-то чудовищное, необъяснимое, скрытое от ее взора и различимое лишь для кошачьих глаз.

Наконец, она заставила себя протянуть руку и нащупать под подушкой пистолет. Ощущение в ладони его гладкой деревянной рукоятки подействовало на нее успокаивающе. Она сделала глубокий вдох, постаралась собраться с мыслями.