Большая игра - СкальдЪ

— Не скажу, что мой визит стал судьбоносным, но кое-какие подвижки все же есть, — Николай вытянулся на диване и положил руки за голову. — С Бисмарком переговоры вести оказалось той еще задачкой, уж очень он неуступчивый и хитрый. А вот Габсбурги оказались куда покладистей. Главная сложность заключается в том, что они считают часть территории Турции своей законной добычей и без особой симпатии воспримут наши усиления на южных границах.

— И до чего вы договорились?

— Немцы спускают кризис с Францией на тормозах и берут паузу. В случае войны с Турцией они поддержат нас по некоторым вопросам, а мы в ответ поддержим их в возможном конфликте с Францией.

— А Австро-Венгрия?

— Они хотят получить часть турецких земель, на которые и мы претендуем. Здесь начинаются препятствия, которые кроме как неодолимыми и не назовешь. И все же я верю, что компромисс найти можно.

— Канцлер Горчаков подобному не обрадуется. Он же всеми силами ратует за союз с Францией и Англией.

— Думаю, дни Горчакова, как канцлера, сочтены. Несмотря на его богатый политический опыт и кругозор, он уже старый и начинает сдавать. Тем более, некоторые его идеи не находят у меня понимания.

— А твой отец? — признаюсь, мне нравилось общаться на подобные темы, прикладывая руку к вопросам, которые влияют на весь мир. Это принципиально новый уровень. Уровень, к которому меня начали постепенно допускать.

— Мой отец пока еще поддерживает Горчакова, но перемены уже наметились. Думаю, на своем посту ему осталось не больше года. Впрочем, я нарисовал тебе весьма радужную картину. Скорее всего, все будет иначе. Мне вообще кажется, что Россия, Германия и Австрия не способны бежать в одной упряжке, — Николай тяжело вздохнул. — Германии нужны новые земли, новые рынки сбыта для промышленности и возможность получить колонии. Австро-Венгрия считает Балканы своими землями и активно продвигает католичество среди южных славян. И мы со своими интересами в любом случае перейдем дорогу не одному, так другому союзнику.

— И что в итоге получится? — после молчания спросил я. Было видно, как цесаревич устал и как мало на самом деле добился. Никаких договоров он не подписал, а все разговоры могли вылиться во что-то большее, но могли и остаться простыми разговорами. Тем более, Франция и Англия обеспокоились визитом Романова и наверняка начнут противодействовать.

— Перспективы неплохие, но никаких гарантий мне не предоставили. Похоже, сейчас в Европе начали складываться союзы, которые могут продержаться десятки лет. Но для того, чтобы такие союзы сложились, надо как следует потрудиться, — наследник многозначительно посмотрел на меня. Я все понял — сейчас мне сообщили несколько секретов, имеющих невероятное значение. Да, вырос ты, Миша Соколов, вырос!

В Петербург вернулись ранним утром 24 декабря, перед самым Рождеством, как цесаревич и планировал. И так как уже поздно было напрашиваться к кому-то в гости, праздник я отмечал с Царской Семьей. Ну, как отмечал…

Отмечали его Романовы. Праздник начался в Зимнем дворце, последовательно перемещаясь в Малый Императорский, Ново-Михайловский и Аничков. Романовых, их жен, детей и родичей было много. Что говорить, если одних лишь родных братьев и сестер у Николая насчитывалось шесть человек. Сюда следовало добавить родных дядей и тетей, у которых, в свою очередь имелись свои семьи, и которые могли похвастаться многочисленными детьми. В общем, Романовы разрастались хорошими темпами. Если не случится революция, они по численности и Рюриковичей сумеют переплюнуть. И подобное не совсем хорошо. Многочисленные великие князья тянут из страны деньги и живут на широкую ногу, в роскоши и безделье. Часть из них не обременена особым интеллектом или высокими моральными принципами, но зато гонору хватит на семерых. Романовы прочно держат в руках различные высшие государственных должности, которые могли бы занимать более компетентные и способные люди. И что с этим делать, непонятно.

А праздник тем временем продолжался. Детишки с радостным визгом находили под елкой подарки. Горели свечи, звучали выстрелы хлопушек. Вечером прошел маскарад. Многочисленные генералы, губернаторы, министры и чиновники шли безостановочным потоком, поздравляя Царскую Семью с великим праздником.

Я не считал, что провел лучший день в своей жизни. Но это было лишь мое мнение, прочие воспринимали подобное приглашение как пропуск на самую вершину сословного общества. В принципе, так оно и есть. Тем более, мне удалось немного поиграть с маленьким Михаилом, будущим императором всероссийским. Я покатал его на деревянной лошадке и помог сложить крепость из кубиков.

— Когда вырасту, стану гусаром, — с непосредственной детской уверенность сообщил мне семилетний Михаил Николаевич Романов.

После Нового года Николай с семьей отправился в Одессу. Прислушиваясь к рекомендациям докторов и поддерживая здоровье, он практически каждый год так поступал. Сырой и промозглый климат столицы мог и здорового человека в могилу загнать.

В Одессе Николай проживал на Итальянской улице в доме № 9.Несколько лет назад Романов выкупил роскошный особняк купца Абазы, построенный в стиле французского барокко. Дом выглядел шикарно: широкие лестницы, бальный зал с красивым потолком, лепнина, просторный вестибюль, величественные колонны и пилоны. Это был целый дворец, и Николай так его и назвал — дворец Державный.

Конечно, климат в Одессе куда лучше петербургского, да и симпатичных барышень здесь хватает, но следующий месяц ничем кроме скуки мне не запомнился. Находясь рядом с Николаем и его семьей, я просто наслаждался роскошной жизнью и вновь поднял вопрос о своей дальнейшей судьбе.

В Петербург вернулись в первых числах марта. Наследник много и плодотворно работал, встречаясь с иностранными дипломатами, чиновниками, генералами, учеными и творческой интеллигенции.

Важнейшим решением, принятым в то время, стало высочайшее утверждение постройки железной дороги Оренбург — Костанай — Петропавловск — Омск — Кривощёково[46].

Значение подобного строительства переоценить было трудно. Грандиозное сооружение протянется от Оренбурга на расстояние свыше двух тысяч верст и когда оно будет закончено, страна твердо и уверенно встанет на Оби. Следующим этапом панировалось довести дорогу до Красноярска и Иркутска.

Мы с Николаем неоднократно обсуждали строящуюся железную дорогу и то значение, которое она окажет на экономику огромной страны.

— Еще немного, лет пятнадцать, и мы «дотянемся» до Тихого океана! — раз за разом повторял Романов. Я его воодушевление понимал, более того, разделял. Подобными делами можно гордиться.

Тем временем в Средней Азии благополучно подавили восстание в Кокандском ханстве. Александрийские гусары под командованием герцога Романовского вновь отличились. Фактически восстание началось в августе, в конце октября Скобелев освободил занятый мятежниками Наманган, через месяц вошел в Коканд, а 19 февраля война закончилась.

Самостоятельность Кокандского ханства была полностью ликвидирована, а его земли влились в Туркестанский край в качестве