Кристиан Жак - Запретный город

— Не выдумываешь? У страха глаза, знаешь…

— Надеюсь, что нет.

Кенхир Ворчун недовольно хмыкнул. Но начальник Собек не имел привычки разносить сплетни да и дурацкими выдумками как-то не воспламенялся. И писец решил потратить толику времени на выслушивание его соображений.

— Ну, кого и в чем подозреваешь?

Начальник Собек глядел прямо перед собой. Словно бы с невидимым кем-то беседовал.

— Главный управитель западного берега Абри предложил мне поменять место работы и перейти в охрану каналов Фиванской области.

— На повышение идешь…

— И людей, более сведущих, чем я, и потому более достойных этой должности, хватает. Но предложение Абри подразумевало одно дополнение.

Вот теперь Кенхиру стало совсем уж интересно.

— Попытка подкупа?

— На мой взгляд, да. Взамен за услуги, которые мне посулил Абри, я должен буду сообщать ему все, что мне известно о Месте Истины.

Писец некрополя медленно прожевал несколько арбузных семечек, чтобы получше вспомнить свое общение с тем же Абри. В свете откровений Собека действия управителя приобретают тревожный смысл.

— И что ты ответил, Собек?

— Я сделал вид, что заинтересовался, и Абри, кажется, поверил, что я заглотил крючок. Правда, у него хватило ума не напирать, но он, думаю, возобновит приступ.

— Не будет этого.

— Почему вы так уверенно это говорите?

— А то ты не знаешь, что думает визирь: ты его устраиваешь, целиком и полностью. И фараон тоже тобой доволен. Если Абри попытается протолкнуть тебя на новую должность, наверняка его ждет жесткий и решительный отпор. Обыкновенно я не имею права предоставлять подобные тайные сведения, но при нынешних обстоятельствах…

— Я — охранник, и я люблю свое ремесло, — заверил Собек не без некоторой торжественности в голосе. — Обеспечение полнейшей безопасности Места Истины — не просто задача, но и честь, и предложения Абри не кажутся мне заманчивыми.

Почувствовав, что нубиец готов обидеться, Кенхир попробовал говорить помягче.

— Никогда еще селение не охранялось лучше, начальник Собек, и доверие к тебе полнейшее, мое-то уж точно. Но почему ты увязываешь попытку подкупа, если Абри хотел тебя подкупить, с гибелью твоего подчиненного?

— Да с чего бы такому высокопоставленному лицу интересоваться мною? Причина может быть только одна: я — начальник стражи Места Истины. А зачем ему переводить меня на другую должность? Да чтобы дело об убийстве так и осталось висеть, забылось.

Доводы Собека взволновали писца некрополя.

— Плохо я представляю Абри крадущимся среди ночи и убивающим стражника…

— Я тоже, но ведь он мог быть заказчиком преступления.

— Но зачем бы это ему?

— Положим, он послал лазутчика с заданием составить план местности.

— Думаешь… имея в виду ограбление царских гробниц?

— Такое грозит нам все время. Столько народу наслышано про несметные богатства, захороненные в царском некрополе, и, понятно, есть соблазн присвоить то, что плохо лежит. Даже если лежит хорошо. Пока охрана строга, опасность невелика. А если вдруг кто-то из мастеровых… Они же, можно сказать, вне подозрений. А чего не бывает — искушение-то какое…

— Быть того не может, Собек!

— Не хотел бы с вами спорить. Но не должны ли мы, надежности ради, надеяться на лучшее, но учитывать и худшее?

Кенхир от природы не был склонен верить в человеческую порядочность, и доводы стража были ему близки.

— Итак, ты предполагаешь, что существует грозный заговор против Места Истины и что среди ведущих заговорщиков — главный управитель западного берега…

— Не вижу иной причины, по которой меня пробовали бы подкупить.

Кенхир с сокрушением вспомнил о Рамосе: покойный писец Маат придумал бы, как защитить братство.

Над Панебом еще немного поизмывались и затем дали ему прийти в себя. Времени на это ушло немного. Наконец Панеб Жар был допущен к праздничному столу. Пиршество для него соединилось с затяжным и роскошным массажем: Уабет Чистая встревожилась состоянием своего супруга, познавшего столько страданий, и усердно растирала его тело, пока сам он его насыщал.

Наконец-то слова начальника артели открыли ему дорогу! Теперь он мог смело браться за дело, имея на то благословение Неби.

Панеб оказался настолько предусмотрительным, что даже сам тому дивился: молодой великан решил узнать мнение своего друга Нефера, и тот вилять не стал, но заверил, что тумак мастера, врезавшего Панебу промеж лопаток, означает, что Панебу дозволено и даже велено войти в кружок рисовальщиков.

Какие трудные годы за спиной… сколько сил потрачено, чтобы оказаться там, где он теперь… И это не более чем начало пути! Но Жар и не думал умерять восторг, наоборот; вот случай предъявить доказательства своей состоятельности. Да хоть в десятикратном размере!

С колотящимся сердцем Панеб вошел в чертежную мастерскую, где работал Шед Избавитель, главный над рисовальщиками.

Ухоженная прическа, холеные усики, светло-серые глаза, глядевшие свысока и в то же время словно бы видевшие тебя насквозь… Шед представлялся юному богатырю грозным противником. Художник растирал краски, и прошло немало томительных минут, пока занятый весьма серьезным делом большой мастер не соизволил заметить, что в рабочем помещении появился еще кто-то.

— Что ты здесь делаешь? Я-то думал, что тебя в бригаду каменотесов взяли.

— Туда меня брали только на время. Срочная работа… А раз мы с ней покончили, то я теперь в вашем распоряжении.

— Но я не имею потребности в дополнительной рабочей силе, мой мальчик. И мне кажется, что я тебе это уже говорил.

— Начальник артели дал мне тумака. По спине. В знак того, что я готов.

— Ага… Удивительно. Сам Неби?

— Никто иной.

— Что умеешь? По-настоящему.

— Готовить гладкую подложку из гипсовой штукатурки.

— Ну да, ну да… Почему бы тебе не остаться при этом занятии? Хороший штукатур в селении, знаешь ли, всегда при деле.

— Мне хочется пойти дальше.

— А сумеешь?

— Увидите.

— Никто не вправе не подчиняться приказам начальника артели, — признал Шед Избавитель, — и посему я должен буду отдать тебя в руки рисовальщиков. Пусть они попробуют преподать тебе хотя бы начальные навыки своего ремесла: И ты, полагаю, сам вскоре поймешь, что нет у тебя дарований, потребных для нашей работы. Знаешь, сколько таких, как ты, у нас побывало? И все обожглись. Впрочем, сейчас даже это невозможно.

Панеб вскипел.

— Это еще почему?

— Несколько дней селение будет жить событием из ряда вон выходящим: нам предстоит завершить ряд срочных и ответственных работ. Вот почему у нас совершенно нет времени на обучение подмастерья.