Последний защитник - Эндрю Тэйлор

Ткань на окне заколебалась. Я снова постучал и убрал трость. Ткань исчезла. На меня смотрело бледное детское личико.

– Отойдите! – Хлорис оттолкнула меня и высунулась из окна. – Мэри, – позвала она и показала жестом, чтобы та открыла окно.

Ребенок послушался. Когда рама отворилась, я впервые рассмотрел девочку как следует. И узнал это лицо.

– Доринда, – сказал я, вспоминая покрытые синяками руки третьей из проституток, которых мадам Крессуэлл выстроила передо мной в ряд.

– Мэри, – поправила меня Хлорис. – Это ее настоящее имя. – Она глянула на девушку. – А где Мег?

– Внизу с господином Даррелом.

Это стало для меня настоящим ударом. Хлорис думала, что Мег будет полезным союзником. Я даже подумывал, вдруг удастся ее подкупить, чтобы она взломала ящики стола, пока я жду здесь в относительной безопасности.

– Где ты пропадала? – спросила Мэри. – Мы…

– Что случилось, детка? – прошептала Хлорис. – Ты похожа на привидение. Почему ты в мансарде?

Бледное личико задрожало и сморщилось.

– У меня в животе ничего не удерживается. Меня вчера стошнило прямо на одного джентльмена. Мадам Крессуэлл отправила меня сюда, с глаз подальше.

– Черт ее побери! Ты беременна?

Мэри кивнула:

– Хозяйка жутко разозлилась. Никогда еще не видела ее такой. Велела Мертону меня выпороть. Но это не помогло. Меня только стошнило ему на ботинки.

– Господи, будь милостив! – пробормотал я что-то вроде молитвы.

Хлорис выругалась.

– Послушай, Мэри, – сказала она. – Открой окно как можно шире.

– Мне кажется, я еще слишком маленькая, – всхлипнула девочка. – Это несправедливо.

– Ш-ш-ш! Я иду к тебе. И этот джентльмен тоже. Не беспокойся, он тебя не тронет. Кто-нибудь уже проснулся?

– Нет. Вчера все разошлись поздно. Мадам открыла заведение для частной вечеринки. Никто еще даже не спускался, чтобы разжечь огонь на кухне.

Хлорис сняла шаль и бросила ее на неубранную постель. А потом расстегнула плащ и швырнула его туда же сверху. Она взобралась на подоконник:

– Отойдите, освободите мне место.

Девушка с поразительной грациозностью выбралась из окна. Держась за раму, она выпрямилась. Затем без малейших колебаний перешагнула на подоконник соседней мансарды. Нагнула голову и забралась внутрь. Обернулась ко мне.

Я передал ей сверток с инструментами.

– Давайте, – прошептала Хлорис.

Я бросил плащ и шляпу на кровать. Парик я сегодня надевать не стал. Хватаясь за перегородку и скорчившись, я на мгновение замер. Казалось бы, что такое ярд? Да всего ничего, один лишь шаг. Поднимаем ногу и опускаем ее – вот вам и ярд. Проще простого: мы делаем это тысячи раз на дню, ни на секунду не задумываясь. Но совсем другое дело, когда вы находитесь в двадцати пяти или даже больше футах над землей. Тогда ярд – это глубокая расселина. Ярд – это зев пропасти, готовой тебя поглотить. А я, увы, трус.

Я не видел Мэри, но слышал ее тонкий, полный отчаяния вой. Я наклонился над бездной и схватил за запястье Хлорис, которая протянула мне руку. А потом, не смотря вниз и глядя ей в глаза, словно чаял найти там спасение, я перешагнул в дом мадам Крессуэлл.

И оказался в другой мансарде, чуть больше той, что перед этим покинул. Я развернул сверток. Взял пару стамесок, молоток и маленький лом, позаимствованный из ящика с инструментами у Сэма. К сожалению, я не владел искусством взламывать замки.

Мэри округлила глаза:

– Что вы собираетесь делать, сэр?

– Не волнуйся, дорогая, – успокоила ее Хлорис. – Нас скоро след простынет, ты и опомниться не успеешь, равно как и остальные.

Мэри бросилась к ней и схватила за руку.

– Возьмите меня с собой, – прошептала она. – Пожалуйста! Очень тебя прошу.

– Хорошо. – Хлорис встретилась со мной взглядом над головой Мэри. – Но нам с джентльменом сперва нужно на минутку спуститься. Оставайся здесь. Оденься пока.

Дом оказался больше, чем я думал. Мы с Хлорис прошли мимо мансарды, где меня когда-то заперли, вниз по узкой лестнице и попали в длинный коридор со множеством дверей. Следующий спуск был шире и с менее крутыми ступенями. Мы вышли на площадку, которую я видел во время своего первого визита во двор «Кобеля и суки». Девушка дернула дверь в гостиную. Та оказалась заперта.

Приложив палец к губам, Хлорис бесшумно прошла к соседней двери. Встала на цыпочки и достала ключ с уступа над притолокой. Медленно и неслышно вставила его в замок и повернула. А затем одарила меня улыбкой, больше похожей на гримасу. Подняла щеколду, и дверь отворилась.

Мы оказались в убогой каморке, в которой уместились всего лишь стол и стул. Стол был заставлен подносами с бутылками и грязными бокалами. В каморке также имелась дверь в смежную с ней гостиную. Я заглянул за высокую ширму на противоположной стороне. Комната была пуста. Воздух спертый, пахнет потом, свечами и перегаром. Снова пустые бутылки и грязные бокалы, включая один разбитый в камине. На ковре неровной кучкой рассыпанная колода карт.

Я прошел к столу у окна. Раздвинул шторы, чтобы впустить свет. В тишине громко звякнули кольца.

Это был самый простой письменный стол, без украшений в виде резьбы или инкрустаций. С плоской столешницей, двумя ящиками снизу и местом для ног между ними. Мне вдруг вспомнилось с неожиданным отвращением, что Хлорис возлежала на нем для удовольствия герцога, а ее голова при этом высовывалась из окна.

Я положил инструменты и попробовал открыть ящики. Оба были заперты и плотно прилегали к каркасу стола. Я взял самое маленькое зубило и всунул его между верхом левого ящика и столешницей. Я двигал инструментом из стороны в сторону, разрушая дерево сверху и снизу, постепенно увеличивая зазор. С молотком бы наверняка получилось быстрее, можно было бы вогнать зубило поглубже, но тогда возникло бы больше шума, а я не мог рисковать.

Но в конце концов зубило сделало свою работу. Когда зазор был достаточно велик, я вставил в него клинообразный ломик. И оглянулся. Хлорис стояла у двери, выходящей на лестничную площадку, и прислушивалась. Она состроила мне рожу. Я нажал на ломик. Дерево с треском раскололось. Я нажал сильнее и взломал ящик.

Сердце у меня упало, когда я увидел его содержимое: чистая бумага, чернила, перья, воск для печатей, маленький ножик и песочница. Все.

Я набросился на другой ящик. Он оказался прочнее. У меня заканчивались силы, но дело шло туго. Вероятно, зазор был меньше.

Зубило выскользнуло из моей потной руки и вырезало неровную канавку на поверхности стола. Я тихо выругался. Прошло не меньше минуты, пока мне удалось сделать отверстие достаточным, чтобы в него вошел ломик.

В этот раз звук