Гэри Дженнингс - Пророчество Апокалипсиса 2012

— Куда ты направляешься, повелитель?

— Я отправлюсь на восток, навстречу восходящему солнцу. Как когда-то много лет назад ты, отплыву в суденышке из тростника. Дымящийся Щит поможет мне построить его, как помог Звездочету сплести корзину для тебя.

— Но ты вернешься?

— В ладье воскрешения, а не смерти — да. Я вернусь.

Отец обнял меня, впервые в жизни.

На миг я подумал о том, что женщина, обнимавшая меня в снах, та, чья грудь вскормила меня, — несчастная служанка, замученная до смерти. Оказывается, все мои воспоминания относились к ней, ибо мать умерла до моего рождения.

Я печально последовал за отцом к выходу из дворца, где его ждала встреча с Дымящимся Щитом и воителями-Ягуарами, намеренными сопровождать его к морю. Мне же предстояло встретиться со Звездочетом и выяснить, как продвигается работа над Календарем. А потом собрать все кодексы и отправиться в собственное путешествие.

Я был Хранителем Слова.

С кодексом Стражей, прикрепленным к спине, я направлялся к старику в обсерваторию.

73

Я тащился по бесконечным дворцовым коридорам, отрешенно, почти безразлично взирая на буйство и разгром, учиненные здесь жителями Толлана. Озлобленные выпавшими на их долю лишениями, люди теперь тащили все, что попадалось под руку, сгибаясь под тяжестью корзин с маисом, бобами, перцем, какао, сушеным и копченым мясом, мотками веревок, связками сандалий, рулонами тканей, обсидиановыми ножами, связками перьев, самоцветами и изделиями из нефрита.

Среди этой добычи были настоящие произведения искусства: мозаики из бирюзы с золотыми и серебряными вставками, украшенные пиритом, раковинами, жемчугом, с бахромой из перьев, драгоценные маски и щиты.

На удивление, многие из грабителей покидали дворец с охапками человеческих черепов, зачастую тоже выложенных бирюзой, со вставленными в глазницы самоцветами.

Попадались среди мародеров и любители музыки, прижимавшие к груди трубы из раковин, колокола, трескучие тыквы и калебасы, длинные тростниковые флейты, большие, гулкие барабаны. Ну а склонные к щегольству тащили вороха роскошных, отделанных перьями, мехом и драгоценными камнями одеяний. Самые бедные и голодные прежде всего накидывались на снедь: они спешили на улицу, нагруженные маисовыми лепешками, тамале, луком, перцем, бобами, початками, томатами, тушками кроликов и уток, сосудами с охлажденным какао и октли.

Любители животных освободили зверей из дворцового зверинца: изголодавшиеся люди и животные жадно поедали все съедобное, что им подворачивалось, не обращая друг на друга внимания.

Правда, покинув дворец, многие вдруг понимали, что вряд ли смогут унести все награбленное далеко, да и запрятать добычу им некуда, и, осознав этот печальный факт, просто бросали многое на землю, где уже было полно всяческого добра.

Что же до освобожденных ягуаров, пантер, рысей и оленей, то они носились туда-сюда по улицам, распугивая отскакивавших прочь с дороги людей. Попугаи, орлы, соколы и ястребы с криками кружили над головами горожан, тогда как под ногами у них ползали анаконды и аллигаторы.

Я созерцал все это безумное представление, онемев от потрясения. Толлан, давший мне так много, больше не являлся частью моей жизни, а скоро, похоже, перестанет быть и частью чьей бы то ни было. Моя судьба, как и судьбы всех этих охваченных паникой людей вокруг, была определена.

Зато теперь было определено мое происхождение и мое прошлое. Как, несомненно, и мое настоящее. Я должен был найти Звездочета и помочь ему завершить Великий календарь.

Более того, после проделанного путешествия было определено мое будущее. Кодекс Стражей уже был у меня за плечами, мне оставалось забрать кодексы Кецалькоатля и Звездочета, унести их поскорее из Толлана и найти надежный тайник, в котором эти сокровища знания сохранятся для будущих времен и будущих поколений. Нельзя допустить, чтобы они были утрачены.

Звездочет, мой двукратный спаситель и мудрейший человек, какого я когда-либо знал, верил, что от них может зависеть судьба грядущих поколений.

Кецалькоатль говорил то же самое.

Все знали, что Теотиуакан, Чолула и ацтеки рано или поздно начнут штурмовать ворота. На протяжении многих лет наши войска вторгались в их земли и захватывали множество пленников, попадавших в итоге на жертвенные алтари, где им вырывали сердца и отрубали головы.

Этому пришел конец.

Теперь чужие войска стягивались к Толлану, движимые алчностью и жаждой кровавой мести.

А горожане Толлана, поглощенные мародерством и внутренними раздорами, окажутся беззащитными против объединившихся врагов.

Но это не варварам суждено было разграбить имущество богатых, изнасиловать и поработить тысячи женщин и мужчин, предать множество людей мучениям и смерти — основную работу по разорению и низвержению Толлана уже, как ни удивительно, проделывали сами его жители. Некоторые из них поняли, что, когда они обратятся в беженцев, никто из них не сможет взять с собой больше, чем способен унести на спине. Осознав, что груды награбленного добра придется оставить, они пришли в еще большее озлобление и принялись поджигать брошенное имущество факелами.

В то время как я спешил к обсерватории Звездочета, на улицах уже полыхали костры, освещая то, что некогда было блистательным Толланом и великолепным дворцом правителя, жутким, гибельным заревом.

74

Когда Звездочет в первый раз вел меня и Цветок Пустыни через огромный рынок Толлана, мне показалось, что там собрано больше товаров, чем их вообще существует в мире. Что все сокровища Обители Солнца, Южной преисподней и Восточного рая Тлалока собраны вместе и сосредоточены на одной громадной площади.

Сейчас здесь хозяйничали грабители.

Над площадью по-прежнему на головокружительную высоту возносилась Пирамида Солнца, и, словно в насмешку над монументальным строением, мятежники нагромоздили под ней пирамиды награбленного добра: их диаметр у основания вдвое превосходил высоту, а высота порой была в два человеческих роста. В эти громоздящиеся кучи сваливалось все подряд: маис, сладкий картофель, лук, перец, какао, освежеванные и закопченные кролики, пекари, индейки, утки, оленина, собачатина, лягушки и рыба, бумага из коры, сироп из агавы и свежий мед, краски индиго и кошениль, обсидиановые ножи, кремневые наконечники копий, медные топоры, бамбуковые курительные трубки, стулья и спальные тюфяки, жаровни, посуда, соль, ломаная мебель, уголь, пропитанные смолой сосновые факелы, плюмажи из перьев попугаев, орлов и соколов, лекарственные травы, припарки, масла и притирания, барабаны, раковины из труб, флейты, тыквы, наполненные зернами для треска, отрезы ярко окрашенных и расшитых тканей, самоцветы, драгоценные камни, раковины, даже слитки серебра и золота, кольца, браслеты, ожерелья… Все, что только можно себе представить.