Амеде Ашар - В огонь и в воду

— Но, прости, Господи! это Брискетта, воскликнулъ онъ.

— Но, это онъ, это Гуго! вскричала она въ то же мгновенье. И, окинувъ его сверкающимъ взглядомъ, продолжала:

— Мой милый Гуго въ такомъ чудномъ мундирѣ!… Вотъ сюрпризъ!

— Моя милая Брискетта въ такомъ прелестномъ нарядѣ! возразилъ онъ. Вотъ приключеніе!

Тутъ появились придворные.

— Мѣсто не совсѣмъ удобно для разговора, сказала она: слишкомъ много глазъ и ушей! но черезъ часъ сойдите внизъ, я буду во дворѣ принцевъ; не останавливайтесь только, а идите за мной, какъ будто вовсе меня не знаете; мы уйдемъ въ садъ, а я знаю одну рощицу рядомъ съ королевской шпалерой, гдѣ можно будетъ объясниться на свободѣ.

И она улетѣла, какъ жаворонокъ, пославъ ему воздушный поцѣлуй.

Гуго ждалъ съ величайшимъ нетерпѣньемъ назначеннаго Брискеттой срока; онъ даже сошелъ во дворъ принцевъ раньше часу. Ея еще не было. Гуго принялся ходить взадъ и впередъ, отъискивая темные углы и дѣлая видъ, что изучаетъ архитектуру, чтобъ не возбудить подозрѣній. Ни на одну минуту онъ не подумалъ, что Брискетта забудетъ обѣщанье.

— Если она нейдетъ, — значитъ, ее задержали, говорилъ онъ себѣ; но что и кто?

Это-то именно ему и хотѣлось узнать. Какими судьбами дочь Ошскаго оружейника очутилась во дворцѣ въ Фонтенебло, и притомъ не какъ постороннее лицо, которое встрѣчается случайно мимоходомъ, но какъ живущая тамъ? Впрочемъ, съ такой взбалмочной дѣвочкой не все-ли было вѣроятно и возможно, а особенно сумасбродное?

Такъ размышлялъ Гуго, какъ вдругъ услышалъ шумъ шелковаго платья на ступеняхъ лѣстницы, которая вела во дворъ. Онъ обернулся — передъ нимъ была Брискетта, немного запыхавшаяся отъ скорой ходьбы. У нея было тоже смѣющееся личико, какъ и въ галлереѣ. Она сдѣлала ему знакъ глазами и вошла въ темный корридоръ, а оттуда проворно выскочила въ садъ; дойдя до королевской. шпалеры, она живо взяла его подъ руку и увела въ скромный пріютъ въ рощицѣ, гдѣ можно было бесѣдовать, не опасаясь постороннихъ взоровъ.

— У васъ готово тысячу вопросовъ мнѣ. неправда-ли? сказала она ему, и у меня также цѣлая тысяча… Они такъ столпились у меня на губахъ, что я и сама не знато, съ чего начать. Давно-ли вы при дворѣ?… Какъ сюда попали?.. Зачѣмъ?… Чего надѣетесь?… Довольны-ли вы?… Рады-ли, что со мной встрѣтились? Я очень часто объ васъ думала, повѣрьте!… Ну, поцѣлуемся!

И не дожидаясь его поцѣлуя, Брискетта бросилась ему на шею.

— Какъ хорошо здѣсь! прибавила она, прижимаясь. на минуту къ его сердцу… Ахъ! я сильно васъ любила, мой милый Гуго, когда мы были тамъ, далеко!

— А теперь?

— Теперь? сказала она, поднимая голову, какъ птичка, пусть только вамъ встрѣтится надобность во мнѣ, - и вы увидите, что я сберегла для васъ тоже сердце, что билось на Вербовой улицѣ!…

Она улыбнулась, отстранилась немного и продолжала:

— Вы только болтаете, а не отвѣчаете мнѣ. Разскажите мнѣ все, все.

Гуго разсказалъ ей все подробно, умолчавъ благоразумно о кое-какихъ обстоятельствахъ, которыхъ незачѣмъ было открывать ей. Онъ осторожно обошелъ причину опасности, грозившей ему у церкви св. Іакова, но остановился охотно на своей встрѣчѣ съ маркизомъ де Сент-Эллисъ, на участіи къ нему графа де Колиньи, на представленіи королю и неожиданной развязкѣ, бывшей послѣдствіемъ его перваго появленія при дворѣ. Монтестрюкъ велъ свой разсказы такъ свободно и такъ живо, что Брискетта не могла не похвалить его ораторскія способности.

— Выходитъ, продолжала она, вы совершенно счастливы?

— Счастливъ! Да развѣ можно когда-нибудь быть вполнѣ счастливымъ?

— Значитъ, есть еще что-нибудь, чего вы желаете?

— Э! мой Боже, да! и мнѣ не останется ничего желать развѣ только тогда, когда я добьюсь отъ графини де- Суассонъ того, что мнѣ отъ нея нужно…

— Вы въ самомъ дѣлѣ имѣете просьбу къ обергофмейстеринѣ ея величества королевы?. Вы?

— О! сущіе пустяки!… Начальство надъ арміей, посылаемой въ. Венгрію, для одного изъ моихъ друзей, которому мнѣ пришла мысль услужить этимъ.

— Только-то!… Ахъ! видно, вы такъ навсегда и останетесь вѣрнымъ сыномъ своей родины! А какими же путями вы надѣетесь добраться до графини?

— Одинъ господинъ, котораго вы знаете, тоже изъ Арманьяка, маркизъ де Сент-Эллисъ, обѣщалъ мнѣ открыть двери графини.

Брискетта задумалась на минуту и, погладивъ рукой подбородокъ, спросила:

— А хотите, я возьму это дѣло на себя, скажите?

— Вы?

— Да, я! Бываютъ часто такія обстоятельства, что женщина стоитъ въ нихъ любаго маркиза.

— Въ самомъ дѣлѣ, какими судьбами вы очутились здѣсь? что дѣлаете?

Цѣлый потокъ вопросовъ сорвался съ языка его. Она остановила наводненіе, положивъ руку на губы поручика.

— Ахъ! какъ васъ мучитъ любопытство! продолжала она со смѣхомъ; все узнаете, только послѣ… Теперь у насъ одна важная вещь, которой нужно заняться, — это свиданье ваше съ графиней де Суассонъ… свиданье, отъ котораго вы ожидаете такихъ чудесъ… Если я возьмусь за дѣло, то мнѣ сдается, что это свиданье вамъ будетъ назначено скоро… и при лучшихъ условіяхъ, чѣмъ черезъ вашего маркиза де-Сент-Эллиса… Хотите?

Увѣренность Брискетты поразила Гуго.

— Хорошо! отвѣчалъ онъ; но какъ же я узнаю, что вамъ удалось?

— Будьте здѣсь завтра, въ этотъ же часъ.

— Какъ! ужь и завтра?

— А зачѣмъ же откладывать?

— Значитъ, у васъ есть волшебная палочка феи?

— Почти.

На этомъ послѣднемъ словѣ Брискетта его оставила, а Гуго, разумѣется, ни слова не сказалъ графу де Колиньи о томъ, что произошло между нимъ и хорошенькой дѣвочкой изъ Оша, встрѣченной имъ въ Фонтенебло. Онъ самъ вполнѣ довѣрялъ умѣнью Брискетты, и боялся, чтобъ другіе не осмѣяли этого довѣрія, объяснить которое онъ и самъ не умѣлъ порядочно.

Какъ и наканунѣ, онъ въ нетерпѣньи пошелъ въ садъ немного раньше назначеннаго часа. Скоро онъ завидѣлъ Брискетту издали: она скользила вдоль шпалеръ и лишь только подбѣжала къ нему, какъ поднялась на цыпочки и шепнула ему на ухо:

— Готово!

— Какъ! съ перваго же разу! Но это похоже на чудо!

— А васъ это удивляетъ? Дѣла всегда такъ дѣлаются, когда я въ нихъ вмѣшиваюсь. Но прежде всего, пока я стану разсказывать объ употребленныхъ мной средствахъ, у меня есть къ вамъ просьба… Мнѣ какъ-то неловко говорить тебѣ вы, мой милый Гуго. позвольте мнѣ говорить вамъ ты.

— Говори.

— Вотъ это называется — отвѣтъ! Ну, мой другъ, маркизъ де Мент-Эллисъ тебя представилъ очень плохо, все равно, какъ бы и не представлялъ вовсе.

— Что жь онъ сказалъ такое?

— Онъ поклялся графинѣ, что она тебя ослѣпила своей красотой, и что ты сейчасъ вотъ испустишь духъ, если она не позволитъ тебѣ обожать ее вблизи.