Владимир Буров - Семнадцатая карта

— Послушай, Джо, — сказал Соленый, — думаю, тебе надо валить этого козла, — он кивнул на Дубровского.

— Почему, дорогой?

— Это диверсант. В решающий момент он нас утопит. А для чего еще он сюда заслан?

— А если это настоящий Фишер Абель? — спросил Берия, одетый, как Люська с Кузнечной.

— Да бросьте вы! Из него такой же разведчик, как из меня заключенный. Это связной. Говорю, вам через него нас могут утопить. Или вы еще не в курсе, что скоро начнется бой двух Ноевых Ковчегов?

— В курсе, в курсе, — ответил Леннан. — Но у нас есть вы, а у них-то кто?

— Есть там один. Василий Мелехов.

— Мелехов? — переспросил Леннан. — Разве он не в тюрьме?

— Именно в тюрьме ему помогли профессора Воскресенский и Серебровский.

— Значит, он бежал? Понятно. — Леннан повернулся к Бидо. — Друг, заруби эту — слово на е — проститутку на — слово на х.

— Какую именно, товарищ Леннан? — Бидо быстро вынул длинную саблю и развернулся к Дубровскому.

— Не его. Заруби Люську.

— Пожалуйста, не надо! — закричал Берия. — Я просто боялся вам доложить, что Мелехов бежал.

— Врет, — вставил свое слово Вара. — Мелехова освободили.

— Ох, Люська, Люська, отправлю я тебя на панель.

— Вы так говорите, товарищ Леннан, как будто этот Мелехов мне зачем-то нужен. Нет, не нужен. Зачем нам этот русский Оппенгеймер? А? Ведь у нас есть самый умный теоретик, — и он потрепал по щеке Соленого.

— Пошла вон, тварь, — прошептал Соленый, — одна такая же тварь мне в тюрьме надоела.

— Что ты там шепчешь? — Люська подошла ближе и схватила академика за нос.

— Ничего особенного, — Соленый отшиб руку дешевой проститутки. — Просто у вас на уме только усовершенствование способов — слово на е — а мне не до этого. Я занят решением Принципа Неопределенности.

— В чем же здесь неопределенность? — спросил Леннан.

— Этот Мелехов — Оппенгеймер считает, что Потоп начнется из-за распрямления Земли. Он, то есть, считает, что Земля станет Плоской.

— А вы, значит, считаете, что наоборот? — усомнился Берия. — Но ведь это значит, что Земля сейчас плоская. Что вы скажете? Думаю, это провокация. Этого Соленого к нам подослали, Леннан.

— Будем считать, что Земля только еще будет круглой, — не слушая Люську, — ответил Леннан. — Надо читать историю. По истории Земля сначала была Плоской, и только потом стала Круглой. Надо больше читать. В будущем мы будем узе отправлять на Зону только тех, кто мало читает. Пусть там почитают.

— Я много читаю, — ответила Люська.

— Не ври, — встрял Вара. — Ну что ты читала в последнее время? Читать-то практически нечего. Так, одна — слово на х в ослабленном значении. — Все равно, что искусственная черная икра. Кстати, знаете, на что похожа искусственная черная?

— На сперму, — ляпнул Дубровский. — Думал, это будет смешно.

— Вот на сперму-то она как раз и не похожа, — серьезно ответил Вара.

— Хорошо, что узе напомнили о сперме, — сказал Леннан. — Теперь мы точно вас проверим, — он указал прокуренным пальцем на Дубровского. — Если ты действительно Фишер Абель, то у тебя должна быть связь с Анной Сергеевной, учительницей Счастливого Города.

— Ну, может и есть, — сказал неопределенно Вован, думая: к чему бы это?

— Ты выполнял задание, когда работал под прикрытием Анны Сергеевны? — спросил Берия. — Почему не сдал сперму?

— Так сдам еще, — ответил Дубровский.

— Ты знаешь узе, зачем она нам нужна? — спросил Леннан.

— В принципе это не мое дело. Нет, ну на самом деле, когда я воровал атомную бомбу, я же не думал, что она вам не пригодится. Надо, значит, надо. Хоть и не надо. Каламбур. — Он хохотнул и спросил у бармена немецкого пива с большими креветками.

— Пиво только с капустой, — сказал Бидо. Он был барменом.

— С капустой?

— С капустой и немецкой колбасой.

— А почему нельзя с креветками?

— Немцы не любят креветки.

— Я не немец.

— Тогда тем более.

— Что тем более?

— Тем более, тебе ничего не положено.

— Тогда я немец, — очаровательно улыбнулся Дубровский. Он не понимал, что в этой компании, не надо так шутить.

— Ну вот он и признался! — воскликнул Вара и вынул свой знаменитый маузер. — Застрелю гада! — И он сразу три раза нажал на курок.

Вован нагнулся и на карачках полез за барную стойку. Бидо с саблей наголо шагнул навстречу разведчику.

— Не надо стрелять, — обратился он к другу Варе. — Все равно не попадешь. Я его зарублю. — Лезвие страшно блеснуло в голубых лучах софитов.

— Он мой, — мягко сказал Леннан и лезвие, чуть изменив наклон, пронеслось над головой сразу поседевшего разведчика. Только пушок волос свалился на разноцветный мрамор. — Я так и знал, что ты из Аненербе.

— Я не…

— Не надо песен. Не надо, понял? Ты узе попался.

— Да нет, бросьте вы, ребята. Я Фишер Абель. Ну в натуре…

— Умейте умереть достойно узе, — Леннан нервно разломал несколько сигарет Мальборо и набил ими трубку из слона редкой породы.

— Вы че-то не поняли, — сказал Дубровский. — Я ведь не просил немецкой колбасы. Наоборот, я хотел пива с креветками.

— Не надо юлить, — сказал Вара.

— Вы ловко замаскировали свою страсть к немецкой колбасе, — сказал Бидо.

— Ну как я мог ее замаскировать? Как?!

— Ты попросил креветок.

— Ну и что? Я люблю креветки. Я хотел пива с креветками.

— Ты брось на — слово на х — эти песни, парень, — сказал Берия. — А то я те глаз вырву. Никакой нормальный человек не будет есть эти — слово на е — креветки. Бр-рр. У них такие страшные лапы.

— В общем, так, — дыхнул ароматным Мальборо Лен, если к утру не представишь все запасы спермы, — он подошел ближе, — значит, ты не Абель. Ты английский шпион.

— А они говорят, что немецкий, — Вован кивнул на группу у барной стойки.

— Немцы это узе не модно. Хочу померяться трубками с Черчиллем. Ты будешь первый английский шпион.

— Если что? — спросил Дубровский.

— Я тебе сказал, что. Не будет спермы, пройдешь последовательно через все мои руки, — он показал сначала на Бидо с большой саблей, потом на Вару с огромным маузером и, наконец, на Люську с большим носом.

Дубровский с испугу не понял сначала, что надо организовать связь с другим временем. Где-то там, в пространственно-временном континууме, находится Анна Сергеевна, а у нее литров шесть этой драгоценной спермы.

— Зачем им сперма? — пожал плечами Вован.

Но думать особенно времени нет. Он взял в судовой библиотеке книгу Маркиза де Сада Жюстина, и начал производить сперму. Только у героя все равно ничего не вышло. К полудню следующего дня, когда его вызвал Лен в свой знаменитый кабинет со змеями, Вован смог сделать только три литра. Три вместо необходимых шести.