Вечный Китай. Полная история великой цивилизации - Адриано Мадаро

свою власть над Тибетом, при этом уважая религиозные свободы его жителей. В XVIII веке император Цяньлун наладил очень тесные отношения с Далай-ламой, даже убедив его посетить Пекин. Ни династии Мин и Маньчжуров, ни республиканцы – сначала Сунь Ятсен, а затем Чан Кайши – не отказывались от суверенитета Китая над Тибетом.

Приезжающий в Тибет, даже если он мало знаком с историей, не может не заметить жестокий дуализм: суровая красота (непривычная для наших глаз, если не сказать абсурдная) застывшего средневековья или уродство (удобное для нас, но и для многих тибетцев) так называемой современной цивилизации.

Китайцы проложили электричество в Лхасу в 1955 году, но не везде. Что выбрать: лампочку или масляную лампу? Турист, несомненно, выберет последнюю: более авантюрную и романтичную, но тибетцы, которых я спрашивал, со смехом говорили, что, конечно, предпочитают электрическую лампочку со всеми ее преимуществами, включая отопление в долгую зиму. А еще электрический ток ламы принесли в храмы и монастыри, оставив романтическое пламя в качестве дорогой дани на алтарях.

Никто, кроме монаха, встреченного мной в летнем дворце Норбулинка, не говорил со мной о независимости или свободе. Если кто-то и размышляет на эту тему, что весьма вероятно, то это, несомненно, представители старшего поколения. Это не китайская пропаганда, а неизбежное следствие того, что подавляющее большинство людей, бывших крепостными в старом рабовладельческом обществе, не тоскуют по прошлому. Молодежь же, даже в Тибете, устремлена в будущее, к новизне и процветанию, будучи вовлеченной в процесс модернизации, проводимой новым политическим курсом.

Поэтому на первый взгляд Тибет обманывает все предвзятые ожидания. Несовершенство новостей, сложность соотнесения их с реальностью, искажения, возникшие из-за двух разных точек зрения, оставляют место для недоумения. Все одновременно истинно и правдоподобно, но в равной степени ложно или полуправдиво.

Ущерб, нанесенный «красными гвардейцами» во время Культурной революции 1966–1970 годов, теперь усугубляется своеобразной реставрацией и консервацией. Почти все под запретом. Нельзя покупать «антиквариат» старше 1950 года. Нельзя приобретать ювелирные изделия, ведь они «являются частью народной культуры». Запрещено покупать «народные реликвии». Создается впечатление, что Тибет насильно превращают в огромную святыню своей традиционной культуры, которую внезапно с неестественным рвением взялись охранять китайско-тибетские таможенники и частично неумело реставрировать, порой в безвкусной манере.

За этим любопытно наблюдать, особенно, когда Тибет, кажется, вернулся к своему прошлому благодаря подлинному возрождению религиозной святости. Моя юная тибетская проводница, несмотря на свою полную синизацию и декларированный атеизм, перед симулякром Джово – статуей 12-летнего Будды Шакьямуни, проявила ту же преданность, что и паломники-пастухи из Цинхая. Я спрашиваю ее, только что оправившуюся от этого религиозного переживания:

– Так вы верите? Неправда, что вы верите только в коммунистическую партию?

Все еще тронутая религиозным чувством, с блестящими в отблесках пламени глазами, она отвечает лишь печальным кивком. И в этот миг в ее черных глазах отражается та же глубина, что и во взгляде маленького реинкарнатора, который у дверей святой часовни со взрослой серьезностью наблюдает за бурным потоком верующих.

Неверно утверждение, что Китай отнял Тибет у тибетцев. Даже если бы он этого захотел, сделать это было бы непросто из-за суровых условий жизни на высокогорном плато.

После того как было установлено, что тибетцы составляют три четверти населения, споры о прошлых репрессиях не утихают. Раны еще не зажили, и Далай-лама, находясь в изгнании в Дхарамсале (Индия) с 1959 года, продолжает свою политику борьбы за независимость.

Спустя более шестидесяти лет после бегства Далай-ламы «тибетский вопрос» по-прежнему актуален. В 2015 году неожиданным откровением стало признание Гьяло Тхондупа, второго старшего брата Его Святейшества, официального представителя и бывшего агента ЦРУ. Полное признание было опубликовано в книге «Лапшичник из Калимпонга. Нерассказанная история моей борьбы за Тибет», где он выражает сожаление о своей службе в американской разведке.

Широко известно и подтверждено документами, что второй брат Далай-ламы был тесно связан с ЦРУ. Однако лишь спустя сорок три года после его «отставки» в 1972 году, последовавшей за визитом президента Никсона[235] в Китай, стало известно о его раскаянии. Для китайцев никогда не бывает слишком поздно. В 1979 году он был принят в Пекине Дэн Сяопином в попытке договориться о возвращении Далай-ламы в Лхасу в качестве религиозного лидера, а не политического. В 1990‑е годы его поездки в Пекин были довольно частыми, но не привели к успеху, отчасти из-за отсутствия официального мандата от его высокопоставленного брата.

В беседах Гьяло Тхондуп казался скорее болтливым, нежели убедительным поборником реализма. К тому же, его прошлое на службе у американцев несколько подрывало его политический авторитет, хотя он поддерживал связь еще со времен Чан Кайши, когда учился в Нанкинском университете и часто бывал в доме генералиссимуса, особенно за ужином. В те времена почти не говорили о независимости Тибета – особого региона, который может быть сколь угодно обширным, но находится под суверенитетом Китая.

«Сотрудничество с ЦРУ стало самой большой ошибкой в моей жизни», – пишет Тхондуп в своей книге. Он рассказывает, что США обещали тибетским повстанцам освобождение от китайцев и независимость. «Мы получали разностороннюю помощь – и деньгами, и оружием». По его словам, партизаны проходили подготовку под руководством американских инструкторов – сначала в приграничных с Индией и Пакистаном районах, затем в непальском регионе Мустанг, куда их забрасывали на парашютах, а некоторое время спецотряды даже тренировались в Колорадо. Но, как отмечает Тхондуп, оружие не было американским, его производили в других странах – ЦРУ не хотело оставлять китайцам прямых доказательств участия США.

Действия в Тибете, в том числе нападения на военные объекты, целили в то, чтобы спровоцировать китайскую армию на карательные действия, результаты которых затем использовались бы в пропагандистских целях. Второй брат не находит покоя, чувствуя на себе тяжелый груз ответственности, что порождает у него глубокие угрызения совести. «Я молчал десятилетиями, но теперь хочу высказать правду, – заявляет Тхондуп на страницах, посвященных роли Вашингтона в трагической истории Тибета. – Слишком многие тибетцы пострадали из-за наших военных операций под эгидой ЦРУ».

Это явное и безапелляционное осуждение, возможно, даже с оттенком презрения, американского вмешательства в дела мира и огромного вреда, причиненного Тибету и его народу: кровавый конфликт с Китаем был неравной, отчаянной борьбой, унесшей столько жизней – не только тибетских, но и китайских. «Выиграли от этой напряженности и хаоса только Соединенные Штаты. А мне остались лишь страдания и боль».

«Далай-лама, которого мы почитаем как высшего духовного лидера Тибета, должен перестать нести чушь и быть политиком, разъезжающим по миру, – комментирует Дхондруп Доржие, тибетец и бывший заместитель