Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова

так и не поблагодарила тебя. А во-вторых, мне кажется, что помощь сейчас нужна ТЕБЕ! Я постараюсь помочь, правда!

Девица вскинула на неё колдовской жёлтый взгляд, который вдруг стал беспомощным.

– Консуляр! – выдавила она из себя, отведя глаза в сторону.

– Что «консуляр»??? – Гелия выжидающе уставилась на неё.

– Дворец!!! – шумно выдохнула девица.

Византийка несколько мгновений переваривала услышанное, потом всё-таки решила уточнить:

– Тебе нужно попасть во дворец к здешнему консуляру, что ли?

Девица энергично кивнула.

– Да запросто! – натянуто улыбнулась Гелия. – По крайней мере, ГДЕ дворец я знаю. И нам по пути, чего бы ты там не говорила!…

…И тут её осенило! Не веря своим глазам, девушка уставилась на то, что мимолётом зацепило её взгляд – на худую шею спутницы. На шее красовался кадык! Обрывки мыслей в голове Гелии тут же сложились в красивую и понятную мозаику, где сразу нашлось объяснение высокому росту, широким плечам и мускулистым рукам неожиданной спасительницы, а также её несомненному искусству уличного боя.

Византийка шагнула к спутнице и довольно бесцеремонно сдёрнула с её головы нахлобученный платок. Картина, представшая её глазам была весьма живописна. Тёмно-рыжие волосы, прибранные с выбритых висков на макушку и затылок, не оставляли сомнения – так мог выглядеть только воин. На висках с обеих сторон уже красовалась пара тёмно-синих отметин – татуировки, говорившие об успешных боях и победах. Миловидные черты в отсутствие платка преобразились в симпатичное юношеское лицо, несомненным украшением которого служили высокие скулы, тонкие ноздри и янтарные глаза. Гелия таращилась на него в восхищённом изумлении, однако её поступок явно не порадовал обладателя приятной внешности. Смерив девушку хмурым взглядом, он резко выхватил из её рук платок и развернулся, чтобы уйти.

– Да постой ты! – византийка вцепилась в рукав цветастого платья. – Тебе во дворец консуляра всё равно не попасть! Правда, меня там тоже вряд ли ждут… Но как бы там ни было, я постараюсь помочь!

Парень недоверчиво смерил её взглядом, но остановился.

– Как твоё имя? – Гелия смотрела в упор, стараясь не стушеваться под пронзительным жёлтым взглядом. – Только будь добр – скажи настоящее!

– Скилур, – с неохотой произнёс он.

– Гелия, – церемонно поклонилась она. – Очень приятно!… Так вот, Скилур, я понятия не имею, зачем тебе потребовалось рядиться женщиной, но думаю, у тебя были на то веские причины!… А сейчас пойдём – время дорого!…

Глава 21

…Утренние солнечные лучи уже окрасили не только крыши, но и стены домов, а на улицах стало довольно многолюдно, когда вдали, на небольшой горе показался, наконец, дворец консуляра. Горожане спешили по своим делам и не обращали особого внимания на двух девушек, быстро шагавших вверх по мощёной булыжником дороге – подумаешь, госпожа и её служанка-простолюдинка идут куда-то!…

Скилур, вновь неуклюже напяливший платок, время от времени косился на Гелию. Знатного рода, наверное… И не особо привыкла к утомительным многочасовым пешим прогулкам.

Он решительно остановился и, заметив, что спутница вопросительно взглянула на него, пояснил:

– Отдых! Ты устала!

– Консуляр… , – мотнула она головой в сторону дворца, бывшего уже почти рядом.

– … никуда не убежит! – твёрдо произнёс юноша, указав взглядом на каменную скамью, возле которой притормозил.

Гелия устало опустилась на лавку, одну из шести, расположенных вкруг площади, посередине которой бил небольшой фонтан. Парень подошёл к резной каменной чаше и с наслаждением напился, несколько раз зачерпнув пригоршню чистой воды. Потом порылся в складках несуразного платья и, достав небольшую флягу, невозмутимо наполнил её под прозрачными струями, не обращая ни малейшего внимания на изумлённые взгляды горожан, торопящихся мимо.

– Пей! – вернувшись, он протянул фляжку Гелии, всё это время с интересом за ним наблюдавшей. – От усталости и жажды толку мало!

Поблагодарив, она с удовольствием припала губами к горлышку, пытаясь вспомнить – приходилось ли ей раньше когда-либо пить из уличного фонтана?

– Скилур, – прищурилась она, утирая губы и возвращая фляжку. – Пока отдыхаем, может, расскажешь, зачем тебе понадобился консуляр?…

И заметив, как янтарный взгляд вновь стал тоскливо-недоверчивым, поспешно добавила, выставив вперёд ладони:

– Ладно-ладно, не объясняй ничего! Скажи хотя бы, кто ты такой?

– Волк. Волк-воин! – такой ответ она точно не ожидала услышать…

***

…Утро уже полностью вступило в свои права, и лес наполнился щебетанием птиц и солнечным светом, в мареве которого дрожала паутинка с маленьким паучком посередине. Неожиданно идиллическая картинка поменялась, когда в паутину угодила здоровенная, жалобно жужжащая муха. Паучок немедленно принялся орудовать вокруг жертвы, а Марк, наблюдавший за действом, поднялся с расстеленного на земле плаща, чтобы размять ноги. Муха обречена, и они, к сожалению, напоминают эту муху…

Вынужденный привал не принёс ни отдыха, ни расслабления. Наоборот, напряжение росло с каждой минутой бездействия. Бестолково рисковать оставшейся горсткой своих людей, катепан не собирался, но и сидеть здесь сложа руки было равносильно погибели!

Скилуру он доверился безоговорочно: успел уже понять, что честь и отвага – не пустые слова для воинов-волков. Вот только удалось ли волчонку выполнить задуманное? Если смог он добраться до дворца и предупредить Летицию – одно дело, а вот если нет…

– Мой господин! – коротко поклонился, приблизившись, седовласый воин. – Люди спрашивают – долго ли ещё ждать? И ЧЕГО мы, собственно, ждём?…

Чего мы ждём??? Хороший вопрос!… Только ответа у Марка Ласкариса не было… Прорваться бы в город! Во дворце ещё оставалась пара десятков верных людей, да и немалая часть войска, увидев катепана в живых, скорее всего, примет их сторону, не рискнув идти против. А предъявленный символ власти Вриениев окончательно расставит всё по своим местам и докажет вероломство Романа Дука! Но это – если прорваться удастся… Не такой Роман дурак, чтобы им это позволить!

Марк положил ладонь на рукоять меча, непроизвольно пошевелив плечами, и движение немедленно отозвалось изнуряющей тягучей болью в обожжёном боку и плече. Он устало прикрыл глаза: да-а, толку в открытом бою будет от него немного!…

– Что, катепан, примеряешься, как врагов проклятых крушить будешь? – послышался сзади знакомый насмешливый голос.

Марк резко развернулся:

– Майпранг!!!… У ваших коней вместо копыт лапы кошачьи что ли???…

Ответом была знакомая нахальная усмешка. Подъехали сарматы и впрямь незаметно – их лошади, ступая осторожным шагом, земли словно и не касались. Византийцы, заметив прибывших, встречали их радостными возгласами, подходили ближе, хлопали по плечам. Воины-волки отвечали на приветствия, скупо улыбаясь и спешиваясь с коней.

– Ты, вожак, что-то недолго в становище своём отдыхал! – Марк, несмотря на взаимные подначки, не скрывал искренней радости.

– Да вот решил на всякий случай поближе быть! Тебя ведь только оставь без надзора, катепан, – хлопот не оберёшься!

Византиец улыбнулся, потом вдруг враз помрачнел:

– Город окружён! Мы не то, что внутрь попасть, а и подойти близко не можем – перебьют всех до единого! Вот