Аркаим - Георгий Лопатин

в их древних эпосах с яркими вспышками-взрывами в десять тысяч солнц и даже нашли материальные следы ядерных ударов разрушивших несколько древних городов…

Правда имелись некоторые противоречия если принять этот артефакт за модуль подчинения.

— Ведь этот… это один и тот же модуль и меня просто перебросило во времени… Или не один, а парный? Или модуль сработал не штатно… сбой программы? Или сработала экстренная функция спасения? Блин… черт его знает… фантазировать можно долго.

Несколько забывшись, Роман чуть двинулся на ложе, чтобы устроиться чуть удобнее и снова ощутил острую боль в спине.

— С-сука… — прорычал он.

Даже возникла мысль испытать этот медальон в надежде что его перебросит снова.

«Вот только где гарантия, что перебросит, а если перебросит, то достанется молодое тело, а не какого-нибудь дряхлого старика? — подумал он. — С этим по крайней мере еще не все ясно, может есть возможность оклематься… А что до проверки амулета, то это совсем на крайний случай».

— И как эта фигня может работать? Ладно, сказано же, что иная технология в какой-то момент становится неотличима от магии…

* * *

Как-то особенно отчетливо запахло мочой.

Осторожно убрав с себя шкуру-одеяло и потрогав рукой в районе паха Махавир обнаружил, что он обоссался. Это было очень не хорошо, даже не то, что обоссался, что тоже непорядок, а то, что не почувствовал давления на мочевой пузырь и не смог сдержаться.

— Ч-черт… черт… черт… А где все собственно? Почему за пострадавшим столь высокого уровня нет постоянного пригляда? Манкируете своими обязанностями сволочи? — возмутился он.

Себя Роман решил даже мысленно обозначать именем донным реципиенту, чтобы не получилось конфуза, когда его позовут, а он не отреагирует. В иных обстоятельствах это может плохо кончиться.

— Вот я вам устрою веселую жизнь! Дайте только срок… вы у меня попляшете…

И как по заказу в полуземлянку, откинув полог из шкуры, вошла женщина неопределенного возраста с глиняным горшком в руках. Махавир ее узнал — одна из наложниц отца по имени Хансика, или лебедь в переводе. Нетрудно догадаться, что ее приставили присматривать за покалечившимся сыном вождя.

Заметив, что подопечный очнулся, она чуть вздрогнула и быстро подошла.

— Как ты себя чувствуешь радж*? — спросила она, присев рядом с ним и поставив горшок на пол, что оказался деревянным.

*. Радж — здесь используется в значении «принц».

Махавир с облегчением понял, что понимает и даже может говорить на языке аборигенов.

— Паршиво… — признался он. — Болит голова и тошнит… но это все ерунда… У тебя есть нож?

— Конечно радж, — даже с некоторым удивлением ответила Хансика. — Но зачем ты об этом спрашиваешь? — поинтересовалась она, чуть нахмурившись.

— Ткни мне в ногу.

— Зачем?

— Нужно проверить чувствительность… я не могу пошевелить ногами…

— Ах! Махавир…

— Ткни ножом в ногу!

— Хорошо, радж…

Хансика достала небольшой ножичек, скорее являвшийся статусным элементом, чем хозяйственным, хотя и им при умении можно убить, не говоря уже о том, чтобы что-то порезать и осторожно коснулась бедра правой ноги Махавира.

Махавир сжал челюсти.

— Сильнее!

Хансика подчинилась, даже несколько перестаралась и по коже потекла капелька крови. В целом же результат оказался непонятным.

«Психосоматика?.. Вижу, что нож уперт в кожу и знаю как это должно чувствоваться, потому и чувствую что-то?» — подумал он.

Махавир закрыл глаза, чтобы не видеть, как его колют и потребовал:

— Ткни в других местах по всей длине ноги. Ткнула?

— Д-да…

— Сука… — выдохнул Махавир, ничего не почувствовавший, разве что что-то совсем на грани ощущения, что тоже можно списать на ожидание укола. — Проведи кончиком по ступне…

Махавир замер. На этот раз вроде что-то почувствовал более-менее отчетливо.

— Еще… сильнее…

«Да… определенно что-то чувствую», — подумал он с некоторым облегчением.

— Спасибо Хансика…

— Тебе нужно заменить шкуры и омыть тело…

— Нет…

— Почему, радж? — удивилась она.

— По крайней мере не сейчас…

— Почему?

— У меня повреждена спина и мне нельзя двигаться, чтобы еще больше не повредить ее… Сколько я провалялся без сознания?

— Три дня…

— И все это время вы меня тормошили, обмывая и меняя шкуры?

— Да…

Лицо Хансики стало испуганным от осознания, что своими действиями они делали сыну вождя только хуже.

«Проклятье… А ведь меня еще везли сюда и тоже ни разу не щадящим образом кантовали. А после того как обосрусь и вовсе вытаскивали наружу и тоже не сильно заботились о спине», — осознал Махавир.

С другой стороны, было не все так плохо. Если даже после таких грубых процедур у него сохранилась хоть какая-то чувствительность ног, то не все еще потеряно. Это очень радовало несмотря на понимание, что выздоровление будет делом небыстрым и очень непростым. Позвоночник это всегда абзац.

— Что же делать, радж?

— Где отец?

— Он, после случившегося с тобой, отправился совершать большое жертвоприношение…

«Ну да… — мысленно кивнул Махавир. — Ничего не случается просто так… да еще с сыновьями самого вождя. Все происходящее сейчас рассматривают в контексте с волей небес или богов и по любому поводу бегут приносить жертвы плюс с помощью жрецов-гадателей пытаться понять, что, собственно, хотело сказать божество дав сей знак. В моем случае знак должен быть особенно красноречив и ясен».

Махавир замер в попытке сосредоточиться. Что-то крутилось в голове, но уцепиться за образы не получалось.

«Но и так понятно, что ничего хорошего такой знак не несет», — подумал он.

— Что в горшке? Вода? — спросил Махавир, почувствовав, что очень хочет есть, аж живот руладу вывел.

— Взвар…

— Давай… и приготовьте что-нибудь поесть.

— Конечно, радж!

Махавир сделал несколько глотков кисло-горького взвара.

— Твой сын Анил здесь?

— Нет… он тоже на жертвоприношении…

— Понятно…

— Зачем он тебе, радж?

— Просто мне нужно, чтобы кто-нибудь съездил в город и привез мастера по работе с деревом.

— Зачем?

— Нужно сделать для меня особое ложе на котором я стану лежать без движения пока хребет не срастется.

— Ты… думаешь, что он сломан⁈ — в ужасе воскликнула Хансика.

Ужас ее можно было понять. Переломы позвоночника время от времени случаются, кто-то с колесницы неудачно упадет, кто-то по спине в бою боевым молотом получит или копьем, дети с деревьев или обрывов падают. В общем всегда это приговор.