Вскрытые вены Латинской Америки. Пять веков разграбления - Эдуардо Галеано

ядерной мощи США, явно связана с массовой скупкой земель, зачастую мошенническим путем, в бразильской Амазонии. В 1960-х годах многочисленные американские компании, ведомые авантюристами и профессиональными контрабандистами, с лихорадочным азартом ринулись в этот гигантский лес. Ранее в соответствии с соглашением, подписанным в 1964 году, самолеты ВВС США облетели и сфотографировали весь регион. Они использовали сцинтиллометры для обнаружения месторождений радиоактивных минералов по интенсивности световых волн, электромагнитометры для радиографии недр, богатых цветными металлами, и магнитометры для поиска и измерения запасов железа. Отчеты и фотографии, полученные в результате исследования масштабов и глубины залегания тайных богатств Амазонки, были предоставлены в распоряжение частных компаний, заинтересованных в этом вопросе, благодаря добросердечию Геологической службы США [9]. В этом обширном регионе были обнаружены залежи золота, серебра, алмазов, гипса, гематита, магнетита, тантала, титана, тория, урана, кварца, меди, марганца, свинца, сульфатов, калийных солей, бокситов, цинка, циркония, хрома и ртути. От девственных джунглей Мату-Гросу до южных равнин Гояса открывается такой простор, что, как восторженно писал журнал Time в своем последнем латиноамериканском выпуске в 1967 году, здесь можно одновременно увидеть яркое солнце и полдюжины молний от разных гроз. Правительство предлагало освобождение от налогов и другие льготы для колонизации этих нетронутых пространств. По данным Time, до 1967 года иностранные капиталисты купили по цене семь центов за акр земли, превышающие территории Коннектикута, Род-Айленда, Делавэра, Массачусетса и Нью-Гэмпшира, вместе взятых. «Мы должны держать двери широко открытыми для иностранных инвестиций, – заявил директор правительственного агентства по развитию Амазонии, – потому что нам нужно больше, чем мы можем себе позволить». Чтобы оправдать проведение аэрофотограмметрической съемки североамериканской авиацией, правительство ранее заявило, что ему не хватает ресурсов. Это обычная практика в Латинской Америке: природные богатства всегда отдаются под предлогом нехватки ресурсов.

Бразильский конгресс провел расследование, завершившееся объемным докладом по этому вопросу. В документе перечисляются случаи продажи или захвата земель общей площадью 20 миллионов гектаров, расположенных так странно, что, по словам следственной комиссии, они «формируют кордон, изолирующий Амазонию от остальной части Бразилии» [10]. «Нелегальная добыча очень ценных полезных ископаемых» указана в докладе как одна из главных причин стремления США установить новую границу внутри Бразилии. Свидетельства Министерства обороны США, включенные в отчет, подчеркивают «заинтересованность самого правительства США в сохранении под своим контролем обширной территории для дальнейшего использования, будь то добыча минералов, особенно радиоактивных, или в качестве базы для целенаправленной колонизации». Совет национальной безопасности отмечает: «Подозрение вызывает тот факт, что районы, занятые или находящиеся в процессе оккупации иностранными элементами, совпадают с регионами, где иностранцы проводят кампании по стерилизации бразильских женщин». Действительно, согласно газете Correio da Manhã, «более 20 иностранных религиозных миссий, в основном принадлежащих протестантской церкви США, занимают территорию Амазонии, располагаясь в районах, наиболее богатых радиоактивными минералами, золотом и алмазами… Они массово распространяют различные противозачаточные средства, такие как внутриматочные устройства, и обучают индейцев английскому языку… Их территории охраняются вооруженными людьми, и никто не может туда проникнуть» [11]. Стоит отметить, что Амазония является самой обширной из всех пустынных местностей на планете, пригодных для обитания человека. Контроль рождаемости был внедрен в этом величественном пустующем пространстве, чтобы избежать демографической конкуренции с очень немногочисленными бразильцами, которые живут и размножаются в отдаленных уголках джунглей или бескрайних равнин.

В свою очередь, генерал Риограндино Круэл заявил на заседании Следственной комиссии Конгресса, что «объем контрабанды материалов, содержащих торий и уран, достигает астрономической цифры один миллион тонн». Некоторое время назад, в сентябре 1966 года, Круэл, возглавлявший федеральную полицию, обвинил консула США в «наглой и систематической интервенции» в ходе процесса против четырех граждан Соединенных Штатов, обвиняемых в контрабанде атомных минералов из Бразилии. По его мнению, находка 40 тонн радиоактивного минерала была достаточным основанием для их осуждения. Вскоре после этого трое из контрабандистов загадочным образом покинули Бразилию. Контрабанда – явление не новое, хотя ее объемы значительно увеличились. Бразилия ежегодно теряет более ста миллионов долларов только из-за нелегального вывоза необработанных алмазов [12]. Однако на самом деле контрабанда требуется лишь в относительных масштабах. Законные концессии легко позволяют извлекать из Бразилии ее самые богатые природные ресурсы. Приведем лишь один пример из множества подобных случаев: крупнейшее в мире месторождение ниобия в Араксе принадлежит дочерней компании Niobium Corporation of New York. Из ниобия получают несколько металлов, которые используются, благодаря их высокой устойчивости к высоким температурам, для производства ядерных реакторов, ракет и космических кораблей, спутников или даже обычных реактивных самолетов. Помимо ниобия, компания также добывает большое количество тантала, тория, урана, пирохлора и высокосортных редкоземельных металлов.

Немецкий химик нанес поражение победителям Тихоокеанской войны

История селитры, ее взлет и падение наглядно демонстрируют иллюзорную продолжительность латиноамериканского «процветания» на мировом рынке: сначала эфемерное дыхание славы, а потом тяжесть катастрофы.

В середине XIX века над Старым Светом витали мрачные пророчества Мальтуса. Население Европы неуклонно росло, и было необходимо вдохнуть новую жизнь в истощенные почвы, чтобы производство продуктов питания могло расти пропорционально. В лабораториях Британии были раскрыты удобрительные свойства гуано; с 1840 года начался его массовый экспорт с побережья Перу. Бакланы и чайки, питавшиеся огромными косяками рыб из прибрежных течений, накапливали на островах и скалах с незапамятных времен горы помета, богатого азотом, аммиаком, фосфатами и щелочными солями: гуано сохранялось чистым благодаря отсутствию дождей на побережье Перу [13]. Вскоре после выхода гуано на международный рынок сельскохозяйственная химия обнаружила, что селитра обладает еще большими питательными свойствами, и к 1850 году это вещество стали широко применять в качестве удобрения на европейских полях. Почвы старого континента, занятые под пшеницу и истощенные эрозией, жадно принимали грузы нитрата натрия, поступавшие из перуанских месторождений селитры в Тарапаке, а затем из боливийской провинции Антофагаста [14]. Благодаря селитре и гуано, которые находились на побережье Тихого океана «почти в пределах досягаемости кораблей, пришедших за ними», призрак голода отступил от Европы [15].

Олигархия Лимы, высокомерная и самонадеянная, как никакая другая, продолжала обогащаться и накапливать символы своей власти в дворцах и мраморных мавзолеях из каррарского мрамора, которые возводились в столице посреди песчаных пустынь. Ранее великие семьи Лимы процветали за счет серебра Потоси, а теперь жили за счет птичьего помета и белого блестящего слоистого вещества селитряных месторождений. Перу считало себя независимым государством, но место Испании заняла Англия. «Страна почувствовала себя богатой, – писал Мариатеги. – Государство жило в кредит, наслаждаясь расточительством, закладывая свое будущее английским финансистам». К 1868 году, согласно испанскому журналисту и писателю Эмилио Ромеро, расходы и долги государства уже значительно превышали объем экспортных продаж. Запасы гуано служили