Энтони Хоуп - Пленник замка Зенды

— Ну, кто это там еще? — спросил он.

Я думаю, он в какой-то момент принял меня за короля. Правда, он недолго сомневался на этот счет, потому что мгновение спустя я услышал его радостный вопль:

— О, да это же наш дорогой лицедей! Какими судьбами?

С этими словами он выпрыгнул на берег. Он вытянулся с мечом в руке. Теперь мое положение было незавидным. Если я начну карабкаться вверх, он перерубит веревку или просто раскроит мне голову. Я выпустил веревку из рук.

— Неважно, как я тут оказался, — ответил я, — но, пожалуй, я еще немного побуду тут.

Он засмеялся.

— Эти женщины… — начал он.

Что он хотел сказать про женщин, для меня так и осталось загадкой, потому что в это время на башне замка громко ударили в колокол и мы услышали крики.

Руперт снова улыбнулся и помахал мне рукой.

— Рад был бы помериться с вами силами, но тут становится слишком жарко, — сказал он и скрылся из вида.

Я так разгневался, что думать забыл об опасности да и о больной руке. Ухватившись за веревку, я мигом вскарабкался наверх. Я заметил его в тридцати ярдах впереди. Он улепетывал со всех ног, надеясь укрыться в зарослях. Впервые за все время, что я знал его, этот кровожадный негодяй предпочел осторожность. То и дело окликая его, я кинулся следом. Не обращая никакого внимания на мои призывы, он изо всех сил бежал в чащу. Ярость все больше вытесняла у меня все другие чувства, и я все бежал и бежал за ним. Вскоре мы оказались в дебрях зендского леса, потом лес поредел, и мы выбежали на широкую грунтовую дорогу. Руперт мчался ярдах в ста впереди, и его кудри развевались на ветру. Я устал и запыхался. Он оглянулся и снова помахал мне рукой. Видимо, он понял, что мне уже не угнаться за ним. Гонка и впрямь теряла смысл. Тяжело дыша, я остановился. Здесь дорога сворачивала в сторону; Руперт свернул по ней и скрылся.

Решив, что он окончательно ушел от меня, я тяжело опустился на землю. И в этот момент тишину прорезал истошный женский крик. Я снова вскочил на ноги и из последних сил понесся туда, куда свернул Руперт. Едва миновав поворот, я увидел его. Но, увы, я все равно ничего не мог с ним поделать! Когда я побежал к нему, он ссаживал с седла крестьянскую девушку. Судя по корзине, которая была у нее в руках, она ехала что-то продавать на базар. Не обращая никакого внимания на крик девушки, Руперт подхватил ее на руки и поставил на землю. Девушка замолчала и широко раскрытыми от ужаса глазами смотрела на него. Руперт засмеялся и, поцеловав девушку, вручил ей деньги. Затем он вскочил в седло и посмотрел на меня. Он ждал, что я подойду ближе, я ожидал того же от него. Он тронул лошадь и приблизился. Я понял, что он боится, ибо вплотную ко мне он подъезжать не стал.

— Что вы делали в замке? — спросил он.

— Убил троих ваших приятелей, — ответил я.

— Вы что, прошли в темницу?

— Да.

— А король?

— Детчард ранил его. Но я вовремя убил Детчарда. Даст Бог, король выживет.

— Дурак! — сказал Руперт и с сочувствием посмотрел на меня.

— Разумеется, — согласился я. — Только дурак мог подарить вам жизнь.

— Каким образом? — удивился Руперт.

— Пока вы вызывали Майкла на бой, я стоял на мосту за вашей спиной. У меня был заряженный револьвер.

— Ну и ну! Значит, я был между двух огней?

— Слезайте с лошади! — крикнул я. — И защищайтесь, если вы мужчина!

— Как вы можете, ваше величество! — с притворным возмущением ответил он. — В присутствии дамы, — добавил он, указывая на девушку, которая по-прежнему стояла на месте.

Я снова разъярился и, мало что соображая, кинулся на него. Поколебавшись мгновение, он натянул поводья, показывая, что принимает бой. Я подбежал вплотную и, взявшись за повод лошади, нанес удар. Руперт отбил его и ударил меня. Отступив на шаг, я снова ринулся в бой. Он не успел парировать удар, я рассек ему щеку и отступил, прежде чем он ударил меня в ответ. Скорее всего, он не ожидал от меня такой ярости и растерялся. Иначе я не мог объяснить, отчего он не убил меня. Запыхавшись, я опустился на колено и ждал, пока он подъедет ко мне. Он наверняка бы подъехал и кто-то из нас сложил бы голову на этом самом месте, если бы за моей спиной не послышался крик. Я обернулся и увидел, что из-за поворота показался всадник. Он несся во весь опор, в руке он держал револьвер. Я тут же узнал верного Фрица фон Тарленхайма. На этот раз Руперт проиграл, и он понял это. Так и не приблизившись ко мне, он резко развернул коня. Откинув кудри со лба, он улыбнулся.

— Что ж, до свидания, Рудольф Рассендилл! — крикнул он.

С завидным спокойствием, словно из щеки его не лилась кровь, а за моей спиной не было Фрица, он отвесил поклон вначале девушке, затем мне и махнул рукой Фрицу. Как раз в этот момент Фриц подъехал достаточно близко. Он прицелился и выстрелил. Пуля попала в рукоять меча, и Руперт с проклятием выронил его на землю. Затем он пришпорил коня и галопом ускакал прочь.

Я посмотрел ему вслед. Он так спокойно и гордо сидел в седле, словно просто катайся по лесу. В довершение всего он громко затянул веселую песню. Как раз в этот момент он обернулся и, последний раз помахав нам рукой, скрылся в чаще зендского леса.

Я в сердцах швырнул на землю меч.

— Догоните его! — крикнул я Фрицу.

Но он не послушайся меня. Спешившись, он бросился ко мне и заключил меня в объятия. Именно в этот момент рана, которую нанес мне Детчард, открылась и из нее хлынула кровь.

Я оттолкнул Фрица.

— Тогда я сам его догоню! — воскликнул я и пошел к лошади. Я дошел до нее и занес ногу в стремя. Но тут силы оставили меня, и я грохнулся на землю. Фриц опустился передо мной на колени.

— Фриц… — едва проговорил я.

— Что, милый мой Рудольф? — ласково спросил он.

— Король жив?

Фриц извлек из кармана платок и обтер мне лицо.

— Да, Рудольф, — ответил он. — Король жив. Он жив, потому что самый благородный человек на земле спас его.

Молодая крестьянка все еще стояла около нас. Если раньше она с изумлением взирала на Руперта, то теперь наконец дала волю слезам. Но, несмотря на потрясение, она явно не понимала, отчего король, которого она видит перед собой, спрашивает о здоровье короля?

Услышав, что король жив, я хотел крикнуть «ура», но, к своему удивлению, сумел выдавить лишь жалобный стон. Испугавшись, как бы Фриц не понял меня неправильно, я попробовал крикнуть еще раз, но результат был все тот же. Вот тут я наконец ощутил страшную усталость. Я не мог говорить, не мог двигаться, и вдобавок меня начал бить озноб. Прижавшись к Фрицу, чтобы хоть немного согреться, я тут же уснул.

Глава XX. Пленник и король