Луи Буссенар - Том-Укротитель

— О да, я знаю, что без вас погибла бы на манеже. Вы спасли меня. Без вас мои родители умерли бы, не выдержав мучительных страданий. И без вас я была бы одна на этом свете… без поддержки, без надежды… наедине с болью в сердце.

— Я не это хотел сказать, мисс Джейн. Не стоит преувеличивать мои скромные заслуги. Любой уважающий себя мужчина поступил бы точно так же на моем месте. А судьбу я благодарю за то, что могу видеть вас, слышать, разделять ваши радости и надежды, что-то значить в вашей жизни, в конце концов!

Девушка с волнением слушала Тома и вспоминала его недавнее признание в любви. А наш герой, понимая, что наступает решающий момент в его жизни, тоже начал волноваться:

— Если б я мог сказать, мог выразить…

— Говорите, говорите же, не бойтесь!

— Хорошо! Дорогая мисс!.. Дорогая Джейн! Я хочу быть всегда рядом с вами! Стать самым преданным другом, защищать вас от опасностей!

Она медленно поднялась, протянула ему руку, решительно и нежно ответила:

— Я стану вашей преданной подругой, мой дорогой!.. Рядом с вами мне ничего не страшно!

Том молча склонился и поцеловал девушке руку. Она тихо добавила:

— Вместе на всю жизнь.

Мистер Диксон и его жена продолжали издали наблюдать за Томом и Джейн. Догадываясь, о чем говорят молодые, Гризли-Бен не смог сдержать довольной улыбки:

— Дорогая, вы не находите, что эти дети составляют великолепную пару?

— Еще как нахожу!

— А что вы думаете о нашем Томе?

— Я была бы счастлива назвать его своим сыном и полагаю, что мы будем иметь такую возможность очень скоро.

Часть третья

МЕСТЬ СИЛКВАЙЕРА

ГЛАВА 1

Детектив и Укротитель обсуждают план действий. — Образцовый полицейский пренебрегает законом. — Хитрые маневры сыщика. — Похищение средь бела дня.

— Привет, Том! Как дела?

— Силквайер! Я начал уже беспокоиться. От вас так долго не было вестей.

— Ну как же! Вчера я отправил вам записку.

— Мы получили ее сегодня утром. Впрочем, несмотря ни на что, рад вас видеть. И все-таки, подумать только, — пятнадцать дней ни слуху ни духу!

— Пришлось немного поработать… исчезнуть на время, чтобы спокойно заниматься делом.

— Но зачем писать? Ведь есть телефон!

— Он все равно что беспроволочный телеграф…[135] ведь известно, что сообщения перехватываются… Вы должны это знать.

— Да…

— Словом, вы получили мое письмо, с моей нетронутой печатью, а вслед за ним прибежали сюда, в это укромное гнездышко. Отлично! Наконец-то мы поговорим, а заодно выпьем по чашечке чаю, ведь мы любим чай, как все наши соплеменники!

Друзья уселись за стол и принялись с удовольствием мелкими глотками прихлебывать душистый напиток.

Разговор начал детектив. Он спросил Тома без всяких предисловий, прямо в лоб:

— Что вы думаете о своем бывшем сопернике, затем друге и снова противнике, чуть было не ставшем вашим тестем?

— Вы имеете в виду Джонатана-Джонатана?

— Так точно.

— Гм… Что я о нем думаю? Это прежде всего неисправимый пьяница… богач. Один из сотни промышленных магнатов[136], которыми так гордится страна. Величает себя не иначе, как платиновый король. Каков, а?

— Король-то он абсолютно голый. А вот выпивоха действительно знатный.

— Что вы хотите сказать?

— Мистер Джонатан — банкрот. У него остались только желудок да неистребимая тяга к горячительным напиткам.

— Не понял.

— Богатство погубило отца мисс Лизи. Не потянул, кишка оказалась тонка. Словом, ему далеко до Вандербильда[137], Астора[138] или Пирпонта Моргана[139]. Не тот размах, не те масштабы.

— Поэтому-то он прибегает к разным уловкам?

— Да еще каким, мой друг. Последние дни я следил за ним непрерывно. Вся эта история с арендой цирка и вашей несостоявшейся свадьбой показалась мне подозрительной. Ваш рассказ окончательно расставил все точки над «i».

— А как же мисс Лизи?

— Она ничего не знает, я в этом уверен. Ее интерёсуют только светские развлечения.

— Слава Богу! И что же мистер Джонатан?..

— Итак, наблюдения за Джонатаном позволили обнаружить, что среди его знакомых попадаются весьма и весьма подозрительные личности… И одна из них вызывает особый интерес.

— Кто, если не секрет?

— Отец Лизи является большим другом некоего Спринга… Уолтера Спринга. Вам знакомо это имя?

— Об этом человеке, если мне не изменяет память, несколько раз в очень уважительном тоне упоминали у Джонатанов.

— Спринг, хотя, я думаю, его зовут иначе, живет на Монтгомери-стрит, живет роскошно. Правда, никто не знает, на какие средства. Время от времени он таинственно исчезает, затем так же внезапно появляется.

— А вы не пробовали его выследить? Вы же в этом деле непревзойденный мастер, как, впрочем, и ваши коллеги.

— Неоднократно. Но он постоянно исчезает в китайском квартале. А там работать невозможно.

— Странно! Опять китайский квартал!

— В том-то и дело! Меня это тоже удивляет и интригует. А Спринг между тем через некоторое время снова выплывает наружу, но уже с мешком долларов. Теперь вы понимаете, как он меня заинтересовал?

— Еще бы!

— Не имея возможности контролировать Спринга в китайском квартале, я старался не упускать его из виду, пока он находился на Монтгомери-стрит. Это была труднейшая игра, и я, кажется, выиграл. На протяжении нескольких дней и ночей мои люди не сомкнули глаз, наблюдая за Спринтом. Фиксировались[140] малейшие факты его поведения, пока мы не обнаружили главное.

— Браво!

— Подождите, мой друг! Я сказал — главное. Это так, но только в случае, если моя гипотеза[141] верна.

— В чем же дело? Надо проверить — и все!

— Именно поэтому я попросил вас прийти. Мне нужна ваша помощь.

— Дорогой мистер Силквайер, располагайте мной!

— По правде сказать, только на вас и приходится рассчитывать. Я собираюсь действовать в нарушение закона, не прибегая к услугам полиции и даже моих самых преданных подчиненных. И не поставлю в известность шефа.

— Но почему вы решили поступить именно так?