Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

— Вот и прекрасно, — улыбнулся Виктор, спрыгивая с лошади. — Итак, мы снова в Париже, — сказал он, обращаясь к Марселю, тоже успевшему спешиться.

— Быстро же мы мчались с тобой, Виктор, — откликнулся Марсель, задумчиво глядя вслед хозяину, уводившему взмы¬ленных коней в конюшню за домом. — Прямо‑таки бешеная гонка. Но, ты знаешь, мне надоело это бегство, — продолжал Марсель, усаживаясь рядом с другом за один из столиков, стоявших перед домом. — Я твердо решил положить конец этим преследованиям!

— Принеси‑ка нам, приятель, по кубку вина! Да смотри — самого лучшего! — крикнул Виктор хозяину, возвращавшемуся из конюшни.

Хозяин поспешил исполнить требование гостей.

— Ваша милость снова будет жить у меня? — тихо спросил хозяин у Марселя.

— На этот раз нет, — ответил Марсель.

— Он остановится у меня, — сказал Виктор. — А где я живу, вы ведь знаете.

— Тут, напротив. Знаю, благородный господин! — ответил хозяин, уходя по своим делам.

— Твои намерения меня очень беспокоят… — сказал Виктор.

— Должен же я, наконец, свести счеты с герцогом и восстановить свои права. Не могу же я всю жизнь бегать от герцога! В Италии он натравил на нас солдат, не дал возможности приняться за поиски на Тичинелло… Нет, друг мой! Хватит охотиться за Марселем Сорбоном, как за какой‑нибудь дичью!

— Но ведь ты бежал из Бастилии… — напомнил Виктор.

— Подумаешь, какое преступление! Разве я не был заточен туда без всякой вины? Почему я должен позволять обращаться со мной, как с закоренелым преступником? Виновен он, а не я. Почему же страдать должен я? Уж не потому ли, что он пользуется доверием короля?.. Я не допущу, чтобы этот проклятый Бофор помешал мне исполнить последнюю волю несчастного Абу Короноса! Неужели я позволю алчному герцогу похитить миллионы, завещанные мне на святое дело мести? Нет, нет, Виктор, вести подобный образ жизни я больше не желаю. Я должен положить конец козням Бофора!..

— Герцог всесилен, Марсель, — напомнил приятелю Виктор. — А кто силен, тот и прав. Пора, мой друг, привыкнуть к этой мысли.

— Ну, это мы еще увидим! — запальчиво возразил Марсель. — Неужели совсем исчезли в нашем королевстве правда и справедливость? Неужели пороки, разврат и бесправие пользуются покровительством закона? Я ни на шаг не отступлю от моей цели, из‑за которой я и возвратился в Париж. Должен же я до конца понять, почему герцог Бофор совершенно безнаказанно совершает преступление за преступлением? Я решил любой ценой повидать короля и прямо в глаза сказать его величеству, что герцог не только до смерти замучил несчастного Абу Короноса, но и убил его юную дочь, убил свою родную сестру Серафи Бофор, а ее сына Марселя беспощадно преследует. Я верю, твердо верю, что справедливость и правда в конце концов восторжествуют. Я открою глаза королю, и он увидит, кого он в лице герцога Бофора удостоил высокого доверия.

— От всего сердца желаю тебе успеха в этом предприятии, — с сомнением, но вполне искренне сказал Виктор. — Чокнемся и осушим наши кубки за осуществление твоих смелых планов. Ты прав: это единственно верный путь. Но путь весьма опасный. Я верю, что король, выслушав тебя, признает твою правду и возьмет под свою защиту, но вот как добиться аудиенции у короля? Ведь у Бофора, слышал я, во всех королевских покоях есть свои люди…

— И все‑таки я добьюсь аудиенции!

— Да поможет тебе Бог!

Друзья чокнулись и залпом осушили кубки за успех смелых планов Марселя.

Ночь окутала своим темным покрывалом землю. Измученные длительным путешествием, друзья направились на квартиру Виктора.

Лакей мушкетера удивился и обрадовался неожиданному возвращению своего господина. Марселю тотчас приготовили постель в спальне мушкетера, и оба приятеля крепко заснули.

На другой день утром Виктор отправился доложить о своем возвращении начальству, а Марсель пошел на Сену и в маленьком челноке переправился на остров Жавель.

Он хорошо помнил маленький уютный домик, в котором жила тетушка Адриенны. Открыв входную дверь, он застал почтенную старушку на кухне. Она, судя по всему, была очень удивлена неожиданным визитом стройного молодого человека, в котором не узнала своего прежнего любимца Марселя.

— Неужели вы совсем забыли меня, милая тетушка? — с укоризной спросил Марсель.

— Ах, пресвятая дева Мария! — радостно воскликнула старушка, подходя ближе. — Я только теперь узнала вас, господин Сорбон! Какой же вы стали большой да красивый!

— А ведь я пришел к вам справиться об Адриенне, тетушка.

— Адриенна? Ах ты, Господи! — воскликнула хозяйка, всплеснув руками, и залилась слезами…

— Бог мой! Что еще случилось?

— Ах, если бы я знала, в чем дело! Беда в том, что я и сама не знаю, куда девалась Адриенна.

— Так ее нет у вас?

— Да, здесь ее больше нет, и я ума не приложу, что могло с ней случиться.

— Но ведь вы все время были с ней. Как же вы не знаете, куда она исчезла?

— Ах! Я все время была с ней. Я так ее любила, так радовалась, глядя не нее. Какое чистое у нее сердце, как трогательно, с каким восхищением говорила она о вас, господин Марсель! Но дней пять тому назад мне понадобилось побывать в городе. Почти все жители нашего островка тогда уехали в город за покупками. На острове остались только Адриенна и садовник Клод. Все мы, кто ездил в город, возвратились домой вечером. И тут, вообразите, господин Марсель, такое несчастье — мы нигде не смогли найти Адриенну.

— И с того дня она больше не возвращалась?

— С того самого дня никто ее больше не видел. Наверное, с ней случилось какое‑нибудь несчастье, и больше она никогда не вернется. Наверное, она погибла…

— В таком случае вы нашли бы ее труп, — сказал Марсель с мрачным видом.

— Да ведь она могла и утонуть — здесь кругом вода.

— Вы сказали, что на острове оставался еще садовник. Неужели и он ничего не знает?..

— Вот это‑то и непонятно, господин Марсель! Ведь наш Клод тоже исчез в тот же день. И точно так же никто не имеет о нем положительно никаких сведений.

— Да, это и в самом деле странно…

— Если бы Клод не был таким честным и порядочным человеком, я могла бы даже подумать, что он‑то и похитил мою милую Адриенну, но… — Старушка вдруг оборвала свою речь и в полном недоумении указала рукой на дверь, через которую видна была тропинка от пристани к домам.

— Бог мой! Да ведь это наш садовник Клод… Вот он идет! Бледный, волосы растрепаны, одежда измята…

Старушка поспешила навстречу медленно приближавшемуся садовнику. Марсель тоже вышел из дома.

— Святая Дева! Уж не с того ли света вы возвращаетесь? — воскликнула старушка. — Где это вы так долго пропадали?