Хэммонд Иннес - Проклятая шахта.Разгневанная гора

Использование пещер для сокрытия контрабанды, как естественных, так и искусственно вырытых, старо как мир. Поэтому меня нисколько не удивило, что для этой цели используются старые выработки. Но вот подводный вход в хранилище, когда контрабанда опускается на тросах прямо в вагонетку, находящуюся под водой, – это была абсолютно новая идея. Правда, вся система – и вагонетка, приводимая в движение тросом, который наматывается на барабан, и каменные выступы – все это было сделано достаточно грубо и примитивно. Но ведь горные работы вообще довольно примитивны.

Вагонетка замедлила ход, и мы стали различать леса в конце галереи. Она остановилась прямо под шахтой, которую начали пробивать в своде галереи.

– Ну и как, что ты об этом думаешь, приятель? – спросил Фраер в наступившем молчании.

– О'кей.

– Думаешь, что получится?

– Да. Думаю, получится.

Он кивнул, и лицо его расплылось в усмешке.

– Вот уже больше гола, как мы долбим эти выступы. Вытесали тысячу триста бордюрных плит. Так что, когда начнешь взрывать, будь поосторожнее. У меня в это дело вложено пятьдесят фунтов.

– Постараюсь, – сказал я, глядя на черную дыру, которая просвечивала сквозь леса.

В тот момент я, кажется, забыл обо всем, думая только о той работе, которую нужно было выполнить: как можно аккуратнее проделать отверстие, соединяющее галерею с морем. Щекотливое это дело – бурить и взрывать в таких породах, которые корнуоллские горняки называют «водяными палатами». Мне давно не приходилось этим заниматься, с тех пор как я шахтерил в Скалистых; на рудниках в Кулгарли работы обычно ведутся на большой глубине. Такое чаще всего встречается в гористых местах. Проходка регулируется мощностью насосов, которые откачивают воду. Когда насосы перестают справляться, приходится придумывать другие способы удаления воды. Если шахта находится на краю горы, как, например, многие шахты в Скалистых горах, то со стороны долины прорывается штольня, через которую сбрасывается вода, мешающая продолжению работ. Дело простое и обычное, если только поблизости нет подземной реки или водного резервуара – в этом случае работа становится опасной. Проводится разведка с помощью длинных шпуров. Бывает и так, что, когда разработки приближаются к «водным палатам», из пробуренного отверстия вырывается поток воды, перемычка рушится, все заливает водой и находящиеся там рабочие гибнут. Такое случалось несколько раз в тех шахтах, где работали мы с отцом. Но со мною – никогда.

В данном случае бурить наверх, в сторону морского дна, было менее опасно вот в каком отношении: Менэк сказал мне, что у него есть точные цифры – ему известна толщина пласта, который необходимо пробурить.

Но с другой стороны, вес воды вполне может оказаться большим, чем можно предполагать. Я долго стоял так, глядя на зияющую дыру наверху и обдумывая эту проблему.

– Хватит стоять, приятель, – сказал наконец Фраер. – Будем начинать.

– О'кей, – сказал я.

Мы достали инструменты, прикрепили шланг к компрессору и подняли бур на платформу лесов. Фраер прошел к концу галереи, где был установлен громадный блок с барабаном для троса, вынул из стены камень и снял трубку телефона. Покрутив ручку, он сказал:

– Слим? Все в порядке, да-да, работает. Оттащи корзину ярда на четыре, хорошо? – Через секунду трос на конце вагонетки натянулся, и все это устройство вместе с компрессором двинулось прочь из-под лесов.

– Хорош, дальше не надо, – сказал Фраер, когда вагонетка остановилась. Он положил трубку и взобрался ко мне на платформу. – Единственное, чего нам здесь не хватает, – это хорошего обслуживания. – Он посмотрел наверх, на шахту у нас над головой. – А что будет, когда сюда ворвется море? – спросил он. – Мне кажется, оно может угробить всю нашу работу.

– Ты хочешь сказать, что много камня рухнет вниз и завалит все, что вы тут построили? – спросил я.

Он кивнул.

– Это мое дело, – сказал я. – Мы будем рвать небольшими зарядами и после каждого взрыва убирать породу, так же как вы это делали до сих пор. А в конце между нами и морем останется совсем тонкий пласт. Если грунт будет достаточно твердым, все будет в порядке.

– А если нет?

– А тогда тебя здесь вообще не будет, и некому будет получить пятьдесят фунтов, которые тебе должен Слим.

– О Господи! – выдохнул он, и я заметил, что лицо его побледнело. Он не был шахтером, и ему вообще не нравилось работать под землей. Но надо отдать ему справедливость – трусом он не был. Страху он поддался только в самом конце.

К тому времени, когда мы установили подставку для бура, закрепив ее в горизонтальном положении, я уже разметил расположение шпуров и прикинул размеры зарядов, которые мне понадобятся. Я уже забыл о богатой залежи, которая располагалась внизу, забыл о Крипплс-Из и вообще обо всем, что было наверху. Все мое внимание было сконцентрировано на предстоявшей нам работе.

Из этого не следует делать вывод, что я заразился идеями контрабандизма и рассчитывал получить свою долю прибыли. Горные работы похожи на любую другую работу. Дайте горняку трудную задачу, и он увлечется, пытаясь ее разрешить просто потому, что это его дело и ему интересно. А я считал себя неплохим шахтером, хотя и находился вне игры шесть лет.

Капитан Менэк пришел вскоре после четырех. В это время мы бурили уже третий шпур для заряда. Мы не сразу его заметили, к тому же из-за грохота компрессора и пневматического бура, свиста сжатого воздуха и плеска воды мы не слышали даже самих себя, не говоря уже о других посторонних звуках. Менэк взобрался к нам по лестнице, и я, увидев свет его лампы, выключил бур. Я почти не слышал, что он говорит, поскольку оглох от шума, хотя теперь слышалось только глухое ворчание компрессора и шипение вырывающегося воздуха.

– Как у вас дела? – крикнул он мне в ухо.

– Все в порядке, – сказал я и направил свет лампы на шпуры, которые мы просверлили. – Сделаем с десяток дырок и поставим легкие заряды! – крикнул я в ответ. – Для такой плоскости забоя это многовато, но так будет надежнее.

Он кивнул:

– Когда будете взрывать? Я посмотрел на часы:

– Около семи, может быть, в восемь. Он снова кивнул.

– Я принес вам чаю, – сказал он, поставив на платформу матерчатую сумку. Из нее высовывалось горлышко термоса.

– Я только что смотрел свои цифры, – сказал Менэк, жуя хлеб с вареньем. – По моим расчетам выходит, что нужно пройти восемнадцать футов. Как ты считаешь, сколько футов даст каждый взрыв?

– Фута три, – сказал я. – Может, чуть больше.

– Значит, понадобится пять или шесть?