Фараон - Уилбур Смит

целиком на меня. Это означало, что если все пойдет хорошо, то вся хвала достанется царю Гуротасу и Царице Спарты Техути. Однако, случись катастрофа, фиаско или несчастье, все головы немедленно повернулись бы в мою сторону.

Предварительные празднества должны были состояться за месяц до самой церемонии бракосочетания и еще через месяц после нее. По просьбе царицы Техути они будут посвящены Аполлону, богу плодородия, среди многих других вещей, включая неверность.

Они включали в себя пиршества и празднества, поклонение 150 главным богам и богиням, гонки на колесницах и лодках, танцы и обильное питье вина, борьбу, состязания в пении, ораторском искусстве и стрельбе из лука, музыку и скачки, и все это с большими призами в золоте и серебре для победителей.

Кроме того, я должен был проследить за постройкой подходящих помещений для шестнадцати приезжих мелких королей и их свиты, которых Король Гуротас и его королева пригласили присутствовать на празднествах.

Я отвлекаюсь на минуту, чтобы объяснить отношение Гуротаса к этим мелким вождям или королям. Когда Гуротас впервые высадился в порт-Гитионе почти тридцать лет назад, после побега с Крита со своей новой невестой Техути и поисков места в мире, где он мог бы править и стать могущественным, он отнял территорию, которая теперь была Лакедемоном, у тогдашнего царя Клидеса, просто обратив против него его недовольных подданных и победив его в жестокой битве, которая бушевала в течение трех дней на берегах реки Гуротас.

Клидес имел в качестве союзников трех вождей на севере своего королевства. Все трое погибли с мечом в руках в сражении вместе с Клидесом, но их старшие сыновья сдались новому королю Гуротасу. Вместо того чтобы казнить всех троих сразу, как они ожидали, Гуротас потребовал, чтобы они принесли ему клятву верности. Они согласились сделать это с величайшей готовностью, имея в виду весьма вероятную альтернативу. Затем Гуротас вернул им земли на северной стороне Тайгетских гор, которые он отнял у их умерших отцов, оставив себе только то, что принадлежало Клидесу.

Естественно, они также поклялись выплачивать ему значительную дань со всех доходов, которые поступали к ним и их наследникам из любого источника, в вечном порядке. Это было соглашение, от которого все они выиграли – некоторые больше, чем другие.

Три вождя сохранили свои жизни и номинальный контроль над королевствами своих отцов, в то время как Гуротас был освобожден от утомительной рутины держать под каблуком множество диких племен, которые не понимали даже основы верности и преданности. В последующие годы все шестнадцать мелких вождей окружающего архипелага были завербованы Гуротасом на тех же условиях: предложение верности или забвение. Гуротас был единственным, кто обладал свирепостью и хитростью, чтобы держать их всех в порядке. Если бы он не щелкнул кнутом, они бы до бесконечности вцеплялись друг другу в глотки. А так они поддерживали нелегкое перемирие друг с другом, и чувство благоговения и уважения к Гуротасу было настолько глубоким, что они никогда не спрашивали его приказа или забывали платить ему дань, обычно намного раньше оговоренного срока.

Таким образом, тридцать с лишним лет спустя Гуротас пригласил всех шестнадцать своих мелких вождей или тех, кто сменил их, на свадьбу своей дочери, и я был обязан помочь ему в приготовлениях.

Все должно было быть готово за тридцать дней до начала сезона Шому, который является маловодным периодом реки Нил и разгаром лета в нашем самом Египте. Хотя Лакедемон - отдельное царство, мы по-прежнему строго следовали египетскому календарю, потому что именно там родились Гуротас и его жена Техути, а их родным языком был египетский.

Первый день Шому был выбран Королевой Техути и принцессой Серреной для свадебной церемонии после того, как они тщательно рассчитали дату красной луны невесты и дали ей десять дней на то, чтобы убедиться, что она будет готова оказать своему новому мужу подобающий королевский прием в первый раз, когда он посетит ее свадебное ложе.

Это означало, что гости начнут прибывать, а празднества начнутся в месяце, предшествующем Шому, который, конечно же, был Ренветом, последним месяцем "возникновения" периода половодья Нила.

Мы все работали, как рабы под плетью, ибо время шло быстро, и двое моих любимых, Техути и Серрена, продолжали придумывать новые развлечения для моих гостей, каждое из которых было более сложным и запутанным, чем предыдущее.

- Мы знаем, что ты легко справишься, дорогой Тата. Ты - абсолютный гений. Нет ничего выше твоих талантов. Ты никогда не подведешь меня. В конце концов, это свадьба Серрены, - подбодрила меня Техути и поцеловала в щеку, чтобы подтолкнуть вперед.

Это было почти бегство, но когда длинные корабли наших гостей начали появляться на горизонте со всех сторон и направились в большую бухту Гитиона, появились отряды наших воинов во главе со своими офицерами, чтобы приветствовать их на берегу, а затем сопроводить вверх по реке Гуротас в Цитадель, где их ждали роскошные апартаменты. Это само по себе было сложным делом, особенно если одновременно прибывали несколько кораблей с королевскими особами. Наши гости были очень чувствительны к своему старшинству. Они были готовы защищать свой порядок старшинства с обнаженными зубами и обнаженными мечами, и это проверило мою дипломатичность до предела, чтобы не обидеть никого из них.

Однако мое обильное обаяние успокоило разгоряченные страсти, и мое утонченное чувство протокола взяло верх, чтобы предотвратить бунт.

Как только они сошли на берег, главные гости, их жены и наложницы были доставлены на платформы ожидающей очереди колесниц и сопровождены конной кавалерией и ревущими оркестрами. Вдоль всей дороги, от пристани в гавани Гитиона до ворот цитадели, стояли ликующие толпы и танцевали девушки, усыпанные цветами.

Здесь их ждали Король Гуротас и Королева Техути. Их поддерживали принц Рамзес и его будущая невеста. Очень немногие из прибывших гостей когда-либо видели Серрену раньше, и хотя они, должно быть, были осведомлены о ее необыкновенной красоте, никто из них, казалось, не был готов к реальности. Даже те, кто прежде ездил в Лакедемон, чтобы посвататься к ней, казалось, забыли, как она прекрасна на самом деле, и они были поражены заново. Один за другим они немели и могли только изумленно таращиться на нее. Но уже через несколько минут Серрена разрушила чары своей теплой и непринужденной манерой держаться и лучезарной улыбкой.

Это была одна из многих добродетелей, которые она демонстрировала; она, казалось, не сознавала великолепия своей внешности и была совершенно лишена