Прорыв блокады Ленинграда. Операция «Искра» - Вячеслав Альбертович Мосунов

часам утра, когда несколько рассвело. Собственно, у Рабочего поселка № 1, где они встретились с бойцами 123-й стрелковой бригады, и состоялся прорыв блокады. Это произошло раньше, чем у Рабочего поселка № 5, и только потому, что уход немцев красноармейцы проворонили и воевать здесь было, в общем, не с кем.

Отступающие немецкие части накапливались севернее Рабочего поселка № 5. С утра 18 января южная часть поселка была охвачена танкистами 61-й легкотанковой бригады и бойцами 270-го стрелкового полка дивизии Симоняка.

Согласно Ф. Хуземанну и процитированному им дневному донесению XXVI армейского корпуса за 18 января, в ранних сумерках полицейская дивизия СС начала выдвижение своего левого фланга[143]. Глазам эсэсовцев открылась картина отступления. Первый обоз вышел прямо к их заслону. Очевидцы отмечали, что отступающие частично шли на юг без оружия. Однако в то же время отчет самой полицейской дивизии СС о боевых действиях за период с 16 по 27 января утверждает обратное[144]. Журнал же боевых действий XXVI армейского корпуса об этом не упоминает вообще[145]. Более того, в отчете 227-й пехотной дивизии прямо сказано, что полицейская дивизия СС не смогла выдвинуться к пожарной вышке в северо-восточном направлении[146].

Для дивизии Симоняка бой с отходившими немцами превратился в схватку не на жизнь, а на смерть. Журнал боевых действий 136-й стрелковой дивизии рассказывает о ходе боя так:

«…в 9 часов 30 минут противник силой до полка контратаковал 270 и 342 сп с направления Синявино. Одновременно большие группы шлиссельбургской группировки, отходящие в южном направлении из Рабочего поселка № 1 через рощу “Колокольчик”, обойдя боевые порядки 269 сп, наткнулись на боевые порядки 270 и 342 сп и контратаковали наши подразделения с тыла. 123 сбр заняла РП № 2, но отходу противника не препятствовала.

В 10 часов 15 минут подразделения 270 сп оказались полностью окружены. К 13 часам контратака противника была полностью отбита с большими потерями. В 11 часов командир 3-го батальона 269 сп капитан Собакин проявил инициативу и продвинулся вперед, перерезав дорогу сев. Рабочего поселка № 5. В 11 часов 45 минут его батальон соединился с 372 сд. Вслед за этим 270 сп также соединился 372 сд. В 15 часов батальоном 342 сп атакована пехота с повозками, отходящая в юго-западном направлении, колонна рассеяна, взято в плен до 700 солдат и офицеров».

Из документов получается, что атака со стороны Синявино все-таки была. И дивизия Симоняка попала в достаточно сложное положение, из которого вышла с честью. Если ранее основная тяжесть борьбы с противником в Рабочем поселке № 5 легла на волховчан, то с отходившими немцами драться пришлось уже бойцам Ленинградского фронта.

Есть еще несколько немаловажных подробностей, о которых следовало бы упомянуть. Дело в том, что одним из самых широко известных эпизодов операции «Искра» является бой танка Т-60 Дмитрия Осатюка из 61-й танковой бригады с немецкими танками. Этот бой различные исследователи относят к различному времени. Однако документы бригады утверждают однозначно – бой произошел утром 18 января. Правда, то, что в наших документах называют контратакой противника, было в действительности попыткой прорыва из окружения.

В отчете бригады говорится, что противник силой до батальона пехоты с автоматчиками и тремя танками перешел в атаку на участке рощи «Тюльпан», Рабочий поселок № 5[147]. О ее итоге лаконично сообщается, что стремительными действиями атака была отбита и противник оставил на поле боя до 100 трупов. А уже к 12 часам отходящая часть войск противника попала в мешок на северо-восточной части Синявинских торфоразработок, где и была уничтожена или частично пленена.

Описание боя в личном докладе командира 549-го танкового батальона выглядит гораздо более драматично. По его сведениям, батальон перешел в наступление вместе со стрелками 270-го полка. Огонь противотанковых орудий с юго-западной окраины Рабочего поселка № 5 подбил пять советских танков, еще один танк сгорел. Во время боя командир роты Осатюк продемонстрировал чудеса маневрирования и завел немецкий танк в засаду. При этом, судя по докладу командира батальона, танкисты его роты подпустили контратакующего противника на 200 м и открыли огонь.

Побежденным оставалось только быстрее уносить ноги. К сожалению, немцы воспользовались нашей заминкой. К 10 часам утра первый обоз с ранеными из Рабочего поселка № 1 уже прорвался к Рабочему поселку № 6. Немцы вывезли до 700 раненых, а еще около 50 человек вышли из района юго-восточнее Шлиссельбурга. Согласно В. Хаупту, боеприпасы у немцев были расстреляны, так что в ход при прорыве шли гранаты и любое оружие, пригодное для рукопашной[148]. Часть немцев нарвалась при отходе на ожесточенное сопротивление.

Утром к Рабочему поселку № 5 начали подходить другие части, в т. ч. и оставшиеся разрозненные подразделения 151-го гренадерского полка, который, согласно Х. Польману, возглавил группу прорыва[149]. К 12 часам из окружения постепенно вышли офицеры штабов 100-го горнострелкового полка и 162-го гренадерского полка.

Кроме того, смогли выйти и прорывавшиеся из Шлиссельбурга остатки 401-го гренадерского полка (всего около 300 человек). Видимо, они вышли к Рабочему поселку № 5 позже всех и им пришлось прорываться с боем. Хюнера в поселке они не обнаружили. Прорыв им удался, но они понесли большие потери, в том числе и от огня своей же артиллерии.

Таким образом, удержать поселок немцам не удалось. По советским данным, к 12 часам по московскому времени поселок был полностью очищен от противника. На его захват одновременно претендовали дивизия Симоняка и 18-я стрелковая дивизия. Первая стала гвардейской, а вторая за прорыв блокады почти ничем не была отмечена.

Итак, пехотинцы и танкисты Симоняка встретились с солдатами 18-й стрелковой дивизии. Мы уже знаем, что еще до этого момента бойцы 123-й стрелковой бригады встретились с волховчанами у Рабочего поселка № 1, но именно солдаты Симоняка сделали это в бою. Эпохальное событие, ради которого было пролито столько крови, которого ждали, затаив дыхание, миллионы людей, свершилось. Блокада была прорвана!

Немцы осознали, что Рабочий поселок № 5 потерян, достаточно поздно. Еще около полудня 18 января штабы противника и его разведка не были в состоянии установить, что же все-таки произошло. Поэтому в поселок направили на разведку один танк «Тигр». Именно эта машина и попала в руки бойцов 18-й стрелковой дивизии и оказалась первым «Тигром», который захватили советские войска. Его история хорошо известна, и повторять ее здесь смысла не имеет.

Отступление из Рабочего поселка № 5 было нарушением прямого приказа Гитлера и совершенно точно не входило в планы противника. Немедленно началось расследование причин отхода и оставления столь важного опорного пункта. В промежуточном донесении XXVI