Энтони Хоуп - Пленник замка Зенды

— Конечно, узнают. Но послушайте, что я придумал. Мы представимся как двое дворян из свиты короля. Вы скажете, что у меня страшно разболелись зубы и мы вынуждены просить у них приюта. Затем, не дав раскрыть мне рта, вы закажете отдельную комнату и попросите принести нам туда ужин и бутылку лучшего вина, чтобы унять зубную боль. Если я все правильно рассчитал, прислуживать нам станет именно хорошенькая девушка.

— А если она не захочет? — засомневался Фриц.

— Дорогой мой Фриц, — невозмутимо ответил я, — если даже она не захочет прислуживать вам, она непременно захочет прислуживать мне.

Мы вошли в гостиницу. Из-под плаща, капюшона и шарфа видны были лишь мой нос и глаза. Встречать нас вышла хозяйка, а минуту спустя нам предстала и моя хорошенькая знакомая. Это побуждает меня прийти к выводу, что основную часть времени она посвящала ожиданию гостей и выскакивала в переднюю тотчас же, как ее хоть что-нибудь привлекало во вновь прибывшем.

Я уселся за стол в отведенном нам номере, а Фриц отправился заказывать обед и вино. Наконец он вернулся.

— Она придет, — объявил он.

— Если бы она отказалась, я вынужден был бы сделать вывод, что у графини Хельги дурной вкус, — ответил я.

Не успел я это произнести, как девушка вошла в комнату. Мы заказали хорошее вино, и мне было бы жаль, если бы она его уронила. Вот почему я не торопился снимать шарф. Я терпеливо ждал, пока она поставит бутылку на стол. Когда это произошло, Фриц наполнил стакан вином и протянул мне.

— Вам очень больно? — с сочувствием спросила девушка.

Вину теперь ничто не угрожало, а значит, момент настал.

— Я чувствую себя не хуже, чем тогда, когда мы виделись в последний раз, — резко отбросив шарф, ответил я.

Она тихо вскрикнула. И тут же восторженно завопила:

— Ну! Я же говорила, что вы — не кто иной, как король. Как только я увидела ваш портрет в газете, я в этом окончательно убедилась. Умоляю вас, ваше величество, простите, что я тогда так запросто обращалась с вами!

— Положа руку на сердце, не могу вас ни в чем упрекнуть, — сказал я.

— Но мы говорили при вас такие ужасные вещи!

— Я все вам простил за то, что вы были добры со мной, — сказал я так напыщенно, словно отпускал ей грехи.

— Пойду расскажу матушке!.. — воскликнула она.

— Стойте! — возразил я. — Мы приехали сюда не для забавы. Идите и принесите обед. И никому ни слова о нас.

Кивнув, она выбежала из комнаты. Вскоре она вернулась. Лицо ее было серьезно, но глаза горели любопытством.

— А как поживает Йоханн? — уже принявшись за ужин, спросил я.

— О, милорд, то есть я хотела сказать — ваше величество, неужто вас интересует этот парень?

— Можете называть меня, как прежде, сейчас это даже лучше, — милостиво разрешил я. — Так как же поживает наш Йоханн?

— Последнее время мы почти не видим его, ваше величество.

— Вот как! Отчего же?

— Я сказала ему, что он что-то слишком часто стал приходить сюда, — кокетливо тряхнув головой, ответила она.

— И он обиделся на вас?

— Именно так, ваше величество.

— Ну, это не беда. Вам стоит только позвать его, — сказал я с улыбкой.

— Наверное, вы правы, ваше величество, — кивнула она.

— Я видел вас обоих, — решил польстить я ей. — Ваше влияние на Йоханна безгранично.

Девушка зарделась от гордости.

— Но, ваше величество, есть еще одна причина, по которой он сейчас не может бывать у нас. Он очень занят в замке.

— Чем же он занят? — с удивлением спросил я. — Разве герцог Стрелсау сейчас много охотится?

— Нет, ваше величество, охоту уже давно не устраивали. Йоханну поручили вести хозяйство в доме.

— Вы хотите сказать, что Йоханна сделали горничной? — Я засмеялся.

Девушка тут же поделилась всем, что знала:

— Дело в том, ваше величество, что в замке не работает ни одной девушки. Может, это неправда, но так все говорят. И еще говорят… — Она засмеялась.

— Даже если это неправда, все равно расскажите — мне любопытно послушать, — ободрил ее я.

— Даже стыдно говорить вам такое, ваше величество.

— Не смущайтесь. Могу не смотреть на вас, если вам так легче рассказывать.

— Говорят, ваше величество, там живет одна дама, а больше во всем замке нет ни одной женщины — ни горничной, ни благородного звания. Поэтому Йоханну и велели прислуживать господам.

— Бедняга Йоханн, — посочувствовал я, — тяжко ему, наверное, приходится.

— Это смотря когда, ваше величество, — уточнила она.

— Вы любите его? — спросил я.

— Я? Нет, ваше величество.

— А вы хотели бы помочь королю?

— Да, ваше величество.

— Если так, условьтесь с ним, чтобы он ждал вас завтра в десять вечера у второго дорожного столба от Зенды. Скажите, что встретите его там, а потом он вас проводит домой.

— Вы не сделаете ему ничего плохого, ваше величество? — Теперь в голосе ее звучала явная тревога.

— С ним ничего не случится. Просто он должен выполнить одну мою просьбу. Но я и так вам сказал слишком много, коварная красотка, — игриво ответил я. — Сделайте то, что я вас просил. И смотрите у меня; никто не должен знать, что король был здесь.

Последнее напутствие я произнес очень строгим тоном. Именно так, по моему мнению, должен был вести себя в подобной ситуации настоящий король. По испуганному виду девушки я понял, что предостережение нашло отклик в ее душе. Когда же она, почтительно поклонившись, выскользнула из комнаты, я окончательно убедился: болтать она не будет.

Поужинав, мы с Фрицем отправились в обратный путь. Я снова задрапировался по самые глаза в плащ и шарф, потом, не задерживаясь внизу, мы вскочили на коней и поскакали. Часы показывали половину девятого, но сумерки еще не спустились, да и прохожих на улице не убавилось. Меня давно уже удивляло, что люди в этом захолустном городке вели себя словно жители столицы. По вечерам они чинно фланировали по главной улице, а стоило встретиться нескольким знакомым, как они тут же начинали обсуждать глобальные проблемы. Видимо, находясь в эпицентре двоевластия, они почитали себя важными персонами.

По городу мы ехали не спеша, но, едва миновав окраины, пустили лошадей вскачь.

— Вы решили поймать этого Йоханна? — спросил Фриц.

Я кивнул головой.

— Мне кажется, я поставил капкан с замечательной приманкой, — объяснил я. — Наша юная Далила непременно приведет нам Самсона. Братец Майкл, конечно, хитер, но ему невдомек, что тайны могут выйти за пределы Зенды, пусть среди прислуги и нет ни одной особы женского пола. Для полной безопасности надо убрать всех женщин на пятьдесят миль вокруг, чего Майкл не мог сделать при всем желании.