Андрей Мартьянов - Странник

— Про Аризонский или Юкатанский кратеры знаю, — кивнул заинтересовавшийся Славик. — Но про антарктический первый раз слышу. Неужели еще крупнее?

— Не то слово! — воскликнул Кельт. — Кольцевое ударное образование диаметром в полтысячи километров, он упрятан под ледяным щитом, обнаружили спутниками из космоса — радиолокационный и гравитационный методы… И датировка подходит, около двухсот пятидесяти миллионов лет, вдобавок он явно связан с двухсоткилометровым кратером «Bedo» недалеко от побережья Австралии. Представляете масштабы катаклизма?

— Весьма приблизительно, — шепнула Алёна и втихаря подмигнула Славику.

— Кратер таких размеров мог появиться только в результате взрыва мощностью около десяти тысяч гигатонн, в двадцать тысяч раз мощнее хрущевской «Царь-бомбы» испытанной на Новой земле! О последствиях я только что говорил — самый глобальный биотический кризис в истории жизни на Земле, особенно в морях. Гораздо больший по масштабу, чем массовое вымирание в конце мелового периода. Как жизнь вообще сохранилась — непонятно… У нас в России пермских отложений хватает, остатки животных в Чекарде на Урале, Северная Двина, Котельничское местонахождение фауны — изумительных зверюг раскапывали! Например горгонопсы — здоровенная саблезубая ящерица точь-в-точь похожая образом жизни и строением челюстей на саблезубого тигра, появившегося двести пятьдесят миллионов лет спустя! Причем «ящерицей» эту тварь я назвал совершенно зря: к пресмыкающимся она имеет самое косвенное отношение — нет чешуи, развитые клыки…

— Как интересно, — медоточивым голоском сказала Алёна и не обращая внимания на состроившего зверскую рожу Славика выложила перед многоученым гостем несколько артефактов, раздобытых Серегой на той стороне. — Может, сумеешь определить, что это такое? Какому виду принадлежит?

— Морфология… — Кельт взял один из зубов неизвестного монстра и сразу осекся. Внимательнейшим образом рассмотрел, едва только не обнюхал. Отложил, взялся за другой костный обломок. Взглянул на Алёну широко раскрытыми глазами. — Это что, розыгрыш такой? Ты где это взяла?

— Какие-то проблемы?

— Проблемы? Слово «проблемы» сейчас звучит слишком мягко! — потрясенно сказал академический зоолог. — В нашем институте есть всего два, — понимаешь, два! — аналогичных остова! И больше нигде в мире! Найдены в конце девятнадцатого века, доктором палеонтологии Владимиром Амалицким, на реке Сухони, в песчаных линзах… Классифицировать вид не получилось, до последнего времени думали, что перед нами какая-то неизвестная скотина Кембрия или Ордовикской системы — тогда обитали невообразимые зверюшки, которых трудно отнести к какой-либо изученной группе. Года четыре назад из интереса провели анализ вещества и обалдели: принципиально иная форма жизни, другая ветвь эволюции: кремний связанный с металлами наряду с углеродными полимерными цепочками из которых сделаны мы с вами! Разумеется, публиковать не стали — засмеют, обвинят в ошибке или подтасовке, тем более, что аналоги отсутствуют.

— Пойдем-ка друг любезный, покажу кое-что интересное, — сказала филологесса, поднимаясь. — Только уговор: никому ни слова. Обещаю, помогу тебе легализовать возможные исследования, но до времени — рот на замок. Понял?

«Палимся, палимся! — расстроено подумал Славик. — Просил же, не надо ничего показывать людям со стороны! И так неприятностей выше головы!»

Вскоре стало ясно, что за обладание немыслимыми сокровищами, украшавшими стол гостиной, Кельт не просто продаст душу, а еще и подпишет купчий договор кровью, взятой из собственного сердца. С ним едва обморока не случилось при виде черепов страховидл, доставленных с той стороны.

Алёна тем временем с иезуитской улыбочкой продолжала заманивать жертву в капкан:

…— Знакомый олигарх как раз сейчас организует исследовательский центр в Новосибирске, — ворковала филологесса. — Одно из направлений — биология и палеонтология. Человек очень богатый, не всё же по Куршевелям нефтегазовые деньги транжирить? Решил за свой счет помочь фундаментальной науке.

— У меня диссертация, работа, — слабым голосом отозвался Кельт, не способный отвести взгляд от остовов. — Но… Откуда?

— Потом. Жалование по первому времени небольшое, тысяч двести в месяц. Плюс полное обеспечение, жилье, соцпакет.

— Двести? Тысяч? — зачарованно произнес несчастный аспирант. — Небольшое? Ты о чем вообще?

— Ау? — Алёна хлопнула в ладоши. Кельт помотал головой, будто сбрасывая одурь. — Очнись! Славик, принеси ему воды!

— Не надо воды. Я ничего не понимаю! Какие олигархи? Какие центры? Какой вменяемый бизнесмен будет платить столько денег человеку, не имеющему ученой степени?

— Давай вернемся на кухню и я постараюсь всё объяснить. Я тебя когда-нибудь обманывала?

Полтора часа спустя будущее светило палеозоологии отбыло домой в состоянии близком к просветлению, нирване и катарсису. Обещал непременно заскочить завтра с некоторыми материалами из института, связанными с необычной находкой профессора Амалицкого.

— Ну и зачем тебе понадобилось это представление? — недовольно вопросил Славик. — У парня полнейший разрыв шаблона — ты его глаза видела?

— Переживет, — отмахнулась жестокосердная филологесса. — Хочешь, не хочешь, а надо начинать подбор персонала. Нам требуются молодые увлеченные фанатики, которые будут работать за идею. Этот как раз такой. Неужели ты не заметил?

— Заметил. Легкая сумасшедшинка проскакивает. Короче — под твою ответственность.

— Договорились.

Против ожиданий Ваня примчался следующим утром, в половине шестого — не сумел подобрать более удобный рейс из столицы ФРГ. Выглядел уставшим, но исключительно довольным.

— Дело, похоже, срастается, — заявил он с порога. — Меня уверили, что палок в колеса совать не будут, контроль обязательный, однако ненавязчивый. Вполне приемлемо. Именно то, что и требовалось.

— Кто конкретно уверил? — поинтересовалась Алёна.

— Сам.

— Кто-о? — ахнул Славик. — Тебя что, на прием к президенту водили?

— Ну причем тут наш сколь очаровательный, настолько и бесполезнейший Лунтик? Бери выше. Сказал же — Сам.

— Охренеть, — у Славика челюсть отвисла. — Как он о нас узнал?

— Работа такая. Вдобавок, прошлым разом я намекнул определенным людям в Нерезиновой о перспективах и намерениях. Они доложили куда следует. Там сигнал приняли и осмыслили. Дайте позавтракать, наконец! Клянусь, всё расскажу без утайки!