Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

потехою и устраивалось, конечно, не исключительно для одного только государя или для одного мужского чина, но, вероятно, и для всех любопытных и из женского чина. На этом зрелище бывали даже малолетные дети; например, в 1634 г., в субботу на Масленице, пеший псарь Герасим Степанов тешил пятилетнего царевича Алексея Михайловича дворовыми медведями, и на той потехе медведи на нем псаре кафтан изодрали. Это зрелище было самым любимым и у самого доброго и богомольного царя Федора Ивановича. Именно по поводу его потех Флетчер описывает подробно и это зрелище. «Бой с медведем, – говорит он, – происходит следующим образом: в круг, обнесенный стеною, ставят человека, который должен возиться с медведем, как умеет, потому что бежать некуда. Когда спустят медведя, то он прямо идет на своего противника с отверстою пастью. Если человек с первого раза даст[726] промах и подпустит к себе медведя, то подвергается большой опасности; но как дикий медведь весьма свиреп, то это свойство дает перевес над ним охотнику. Нападая на человека, медведь поднимается обыкновенно на задние лапы и идет к нему с ревом и разинутою пастью. В это время, если охотник успеет всадить ему[727] рогатину в грудь между двумя передними лапами (в чем обыкновенно успевает) и утвердить другой конец ее у ноги так, чтобы держать его по направлению к рылу медведя, то обыкновенно с одного разу сшибает его. Но часто случается, что охотник дает промах, и тогда лютый зверь или убивает, или раздирает его зубами и когтями на части. Если охотник хорошо выдержит бой с медведем, его ведут к царскому погребу, где он напивается до пьяна в честь государя, и в этом вся его награда за то, что он жертвовал жизнию для потехи царской»[728]. Напротив, мы имеем официальные свидетельства от того же времени, что бойцы всегда получали в награду портище хорошего сукна на кафтан ценою в 2 руб.; это было обычным государевым жалованьем за такую потеху не только в XVI, но и в течение всего XVII столетия. В особенных случаях бойцы получали и большую награду. Разумеется, и эта награда, по нашим понятиям, не соответствует подвигу. Но должно заметить, что подвиг ходить одному на дикого медведя в то время едва ли почитался делом необычайным, редким; судя по множеству таких случаев, на одной только царской потехе он был простым рядовым явлением охотничьей жизни, а потому и ценился в меру своей, так сказать, повседневной ценности. Большею частью бойцы принадлежали к дворцовому же государеву чину и состояли в ведомстве Конюшенного двора при Ловчем пути или при царской охоте. Это были псовники, конные и пешие псари и собственно охотники, или ловцы зверей, – первые люди Ловчего пути. Из них при царе Михаиле особенно знаменит был пеший псарь Кондратий Корчмин. В 1616 г. в ноябре на большой потехе на дворце вместе с семью товарищами – такими же псарями – на нем медведи изодрали зипун; а в декабре на потехе его медведь измял и платье на нем ободрал. Через год, 1618 г. в генваре, он опять потешал царя медвежьим боем; в феврале 1620 г. опять на потехе бился с медведем. В том же году сентября 11-го вместе с товарищем, тоже псарем, Сенькою Омельяновым, тешил государя на Старом Царевеборисове дворе дворными медведигонцами. На этой потехе медведь ему изъел руку, а товарищу его Сеньке изъел голову. В генваре следующего 1621 г. он снова на потехе с четырьмя товарищами – псарями; все они бились с дикими медведями вилами. В феврале того же года, на Мясной неделе в середу, как государь тешился гончими и дикими медведи, был на потехе и Корчмин вдевятером с товарищами; медведи драли на них кафтаны. В 1622 г. февраля 28-го, на Масленой неделе в четверг, Корчмин опять с братом Иваном и тремя товарищами псарями был на потехе, бился с «дикими медведи» вилами. В июне 1625 г. он тешил царя тою же потехою в с. Рубцове. В ноябре 1626 г. бился с диким медведем вилами и медведя вилами поставил, да он же в с. Рубцове пред государем на потехе медведя убил рогатиною, за что и получил награду с прибавкою, 5 арш. тафты и 4 арш. сукна. Таким образом, Корчмин увеселяет государя, т. е. ходит на медведя в течение 10 лет, а быть может, и больше, ибо мы не имеем полных погодных записок об этой потехе.

Другой герой медвежьей потехи, конный псарь Алексей Меркульев, ходит на медведя в продолжение 20 лет с лишком. В 1631 г. в ноябре он получает обычное жалованье, портище сукна в 2 руб., за то что на потехе его медведь драл. В 1632 г. февраля 9-го на потехе он бился с диким медведем вилами добро, как и товарищ его Петр Молчанов. В 1635 г. в ноябре сам четверт с товарищами он опять бился с дикими медведями добро в с. Рубцове. В 1636 г. февраля 28-го на Масленице на дворце опять вдвоем с товарищем бился вилами добро. В 1646 г. вместе с другими он бился на медвежьей потехе в с. Павловском и в с. Покровском. В феврале 1648 г. он со многими другими бился с дикими медведями на Псаренном дворе. Затем упоминается в чину псарей в 1651 г. В это время он назван уже охотником. Третий псарь, Петр Молчанов, стаивал на потехе больше 30 лет, 1620–1651 гг., четвертый, Осип Молчанов, ок. 25 лет.

Не по разу также хаживали на медведя на государевой потехе и многие другие товарищи Корчмина, Меркульева и Молчановых, например Сенька Омельянов, 1620–1626 гг.; Ивашка Санин, 1620–1626 гг.; Афанасий Дмитриев, 1616–1620 гг.; Олфер Вараксин 1620 г.; Марко Юрьев, 1621–1627 гг.; Степан Ябедин, который в феврале 1620 г. и в 1621 г. перед государем колол дикого медведя рогатиною, а в 1622 г. декабря 31-го на потехе медведь изодрал на нем платье; охотник Еремей Теряев, 1646–1650 гг.; Семен Головцын, 1646–1648 гг.; Тимофей Неверов в 1649 г. и т. д.

Все это показывает, что служители царского Ловчего пути: охотники, псари, псовники – едва ли не все были истыми героями медвежьего поля и почитали для себя весьма обычным делом выходить по надобности и на государеву потеху. Из некоторых указаний видно, что подвиг медвежьего поля становился достоянием целого рода; таковы были псари Молчановы при царе Михаиле, упомянутые выше Петр и Осип; последний если не сын, то, вероятно, брат первого, передавшие в наследство свою силу и отвагу и своим детям, из которых при царе Алексее были известны сыновья Осипа – Матвей да Иван, 1646–1651 гг.; также Михайло, Любим, Фадей, тоже родичи, если не дети первых. Славна была и семья Озорных: отец, Богдан Озорной, потешал царя Михаила с 1621 г., а сыновья Никифор и Яков – царя Алексея с 1647 г., и т. п. Нередко сыновья ходили на бой заодно с отцами. Так,