Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова

сбоку, забрал попискивающие свёртки, и Майпранг освободившимися руками тут же крепко прижал её к себе, исступлённо лаская, гладя, целуя, убирая мокрые волосы со лба.

– Полно, полно, вожак, уймись! – произнёс сбоку чей-то ворчливый голос. – Дай волчице своей передохнуть – двоих волчат тебе подарила, не шутки!… Иди покамест, оставь её в покое. Да и детей кормить пора…

Вечером его всё же пустили обратно – ночевать в другом шатре Майпранг отказался наотрез. Крепко, но бережно прижимая к себе Аглаю, он смог наконец осознать всю глубину того, что с ними сегодня произошло.

Тёмной ночью в шатёр вожака крадучись проникла закутанная в плащ фигура. Постояв у изголовья и посмотрев несколько мгновений на спящих, женщина сделала своё дело и также бесшумно вышла.

А через пару дней Аглая начала чахнуть. Поначалу свою слабость и недомогание она сама себе пыталась объяснить тяжёлыми родами. Вот как вожак детей хотел – сразу двоих соорудил, а ей отдувайся! Она пыталась шутить, но потом стало не до шуток. Силы будто покидали её, медленно, но верно уходя тоненьким ручейком. Через день она уже головы не могла поднять от подушки, а потом настолько ослабела, что даже не смогла взять на руки детей…

…Майпранг отрешённо смотрел в потолок. Вспомнился момент, когда Аглая впервые сказала, что он скоро станет отцом. Отцом… Его словно оглоушили по голове чем-то тяжёлым, и он, плохо соображая, что делает, просто развернулся и молча вышел из шатра… А потом долго сидел в одиночестве на берегу моря и смотрел на волны, сверкавшие в лучах закатного солнца, пытаясь принять и осознать то, что только что услышал.

Там его и нашёл Ятрагор.

– Пранг, я тебе говорил когда-нибудь, что ты болван? – поинтересовался жрец.

И в ответ на гневный взгляд выставил вперёд ладони, усмехнулся и продолжил:

– Я не с вожаком сейчас толкую, а с волком – молодым да бестолковым. Аглая там места себе не находит, не знает, что и думать, а он тут расселся – размышляет… Али не ведал ты, что от любви да согласия дети на свет появляются? Новость это для тебя?… Иди к ней да потолкуй – ей сейчас поддержка твоя нужна да слова тёплые, а не размышления!…

И когда Майпранг поднялся, чтобы уйти, Ятрагор добавил уже серьёзно:

– А теперь как вожаку скажу. Уже говорил и ещё раз повторю: стаю возрождать надобно – вот с себя и начни, со своей семьи да своих волчат…

Их волчата… Крепкие, здоровенькие… Теперь ни у кого не было сомнения – стая будет жить!…

И плата за это… жизнь Аглаи???…

Майпранг резко повернулся и, стиснув слабое тело в объятиях, в отчаянии уткнулся лбом ей в плечо. Глазам вдруг стало мокро. Сармат на мгновение зажмурился, потом прикоснулся к векам и недоуменно уставился на свои пальцы – пальцы были влажными…

Внезапно тело женщины в его руках слабо дёрнулось и обмякло.

– Аглая… Аглая!…

Не помня себя от ужаса и одновременного понимания чего-то неотвратимо-неизбежного, он продолжал трясти её за плечи, вглядываясь в безжизненное лицо, прикладывая ухо к груди, где не было слышно ни звука…

– Аглая!!!…

Кто-то пытался оттащить его от лежанки, и он, рыча, упирался… Сбоку слышались чьи-то приглушённые рыдания… А он всё пытался взять её за руку, как будто это могло что-то изменить…

Неожиданно наступившая тьма заботливо укутала его, унеся прочь ужас, отчаяние и безысходность…

***

…Прохладный морской ветерок… Запах соли и водорослей, замешанный на ароматах зелени и фруктов… И то, и другое здесь в изобилии…

Майпранг, втянув ноздрями воздух, приоткрыл тяжёлые веки. Он лежал на морском берегу, завёрнутый в тёплое одеяло. Солнце садилось, уже касаясь краешком диска морской глади, и волны, чуть шелестя, накатывали на песчаный берег.

Рядом сидел Радомир. Сармат невольно обратил внимание, как побледнело и осунулось лицо воеводы, потом с усилием приподнялся и сел рядом. Адски болела голова.

– Прости… , – вдруг тихо и хрипло произнёс русич.

Вожак, превозмогая боль, повернул голову и удивлённо уставился на него.

– Это я тебя по башке отоварил, иначе не оттащить было, – поймав его взгляд, пояснил Радомир и поспешно отвёл глаза. – Видно не рассчитал немного…

Майпранг отрешённо смотрел на волны. В его душе море теперь неотрывно было связано с НЕЙ. У моря были ЕЁ глаза, ЕЁ ласка, ЕЁ характер – неугомонный и непредсказуемый…

И умереть он хотел в ЕЁ объятиях, с любимым именем на устах, погрузившись в морские волны с надеждой на скорую встречу в садах предков… Арес силён и милостив! Майпранг столько раз убивал во славу его, что не сомневался: сейчас бог поймёт и простит его, и подарит долгожданную встречу с любимой…

– Вожак… , – Радомир тронул его за плечо и тут же отшатнулся, увидев полный отчаянной решимости взгляд. – Вожак, ты что удумал-то???…

– Отстань, воевода, не до тебя сейчас!…

– Да ты послушай меня, дурной! Жива Аглая! Ятрагор сказал, есть надежда…

…Он не помнил, как преодолел расстояние между морским берегом и становищем. Ноги будто сами несли его, а в висках настойчиво стучало: жива! жива!…

Подбежав к шатру, он столкнулся с выходящим наружу старым жрецом.

– Стой, вожак! Подожди! Нечего тебе там делать пока… , – Ятрагор перехватил упирающегося сармата. – Поговорить надо…

***

… – Успели, в последний момент успели – душа её к богам уже отлетала. Если б не крик твой – потеряли бы время драгоценное и не спасли уж… Я в шатре своём был, лекарство готовил. Все дни эти думал: что же случилось? Так и эдак прикидывал, проверял, а потом понял – отравили! И яд смог выявить, мудрёный яд – сразу ответное снадобье и не приготовишь… Но успел… Будет жить твоя Аглая, вот только…

– Что, Ятрагор??? Говори!!!

– … волчат у вас не будет больше. Бесплодной будет волчица твоя…

– Да ты нечто думаешь, мне двоих недостаточно??? – со смехом сармат вскочил и, опьянённо-радостно взглянув на старика, помчался в шатёр.

Ятрагор устало прикрыл глаза…

…Он вновь стоял на коленях у изголовья и тревожно вглядывался в её лицо. Щёки по-прежнему бледны, но дыхание ровное и спокойное. Майпранг взял в ладони её руку – слабую, но тёплую, живую, и поднёс к губам.

Ресницы женщины дрогнули, и его глаза встретились с серо-зелёным взглядом. Аглая изумлённо-недоверчиво смотрела на него, а по щекам безжалостного воина-волка текли слёзы…

Глава 2

… – Pita! Pita1! – звонкий детский голосок заставил Майпранга отвлечься от разговора с Радомиром и Богданом.

Наверное, как всегда что-то важное! Никак не мог он научить своих волчат сдержанности и почтению. Вот Аглаю они слушались