Добыча тигра - Уилбур Смит

- сказал помощник капитана, стоявший рядом с ним.

Легранж улыбнулся: - Вот именно!’

Его люди начали заряжать носовые пушки; длинные тридцатидвух-фунтовые пушки стояли по обе стороны носа корабля. Стрелок принес снизу железную жаровню и зажег угли, чтобы нагреть дробь. Они хотели, чтобы приз и груз остались невредимыми, но если он попытается убежать от них, то Легранж скорее увидит его сожженным до ватерлинии, чем сбежит.

- ‘А как насчет этого, капитан? - спросил помощник капитана.

Далеко по правому борту на горизонте заплясал еще один парус. Легранж нашел его в подзорную трубу, и он резко сфокусировался. Это был шлюп - тощее судно с закрытой палубой, плывущее под марселями и кливерами. Он видел, как его команда собралась у поручней, наблюдая и указывая на них. Один из них держал подзорную трубу, направленную на "Боевого петуха". Вероятно, он обосрался в штаны, подумал Легранж, и возблагодарил Бога, что у пирата есть более богатая добыча, по крайней мере на данный момент.

Он усмехнулся и опустил подзорную трубу. - "Сначала мы закончим наши дела с индийцем. А потом мы догоним этот шлюп и посмотрим, что у него есть для нас на борту. Но сейчас он нас не побеспокоит.’

***

Том Кортни опустил подзорную трубу. Пиратский корабль с черно-красными флагами, развевающимися на мачтах, превратился в крошечную фигуру на горизонте.

- Торговец набирает все больше парусов, - заметил он. - ‘Он еще может убежать от них.’

На носу пирата вспыхнул свет. Секундой позже они услышали глухие хлопки пушечного огня, перекатывающегося по воде.

- ‘Все еще вне досягаемости, - сказал человек, стоявший рядом с Томом, когда шлейф воды поднялся в нескольких кабельтовых от кормы торгового судна. Он был выше Тома, и при каждом движении его плечи бугрились мускулами. Узор из шрамов с приподнятыми завитками и гребнями покрывал его черное лицо -ритуальные знаки африканского племени, в котором он родился. Он знал Тома с самого детства - а еще раньше - его отца Хэла. Однако на его эбеновой коже не было ни единой морщинки, и ни единого седого волоска не было видно на выбритом черепе.

- ‘Это ненадолго, Аболи. У него есть по крайней мере пара узлов на этой жирной свинье.’

- Торговцу было бы разумнее сдаться. Мы знаем, что делают пираты с теми, кто им сопротивляется.’

Том оглянулся назад. Две женщины сидели под навесом на передней палубе, не пытаясь скрыть, что они прислушиваются к каждому слову мужчин.

- ‘Полагаю, нам следует оставить торговца на произвол судьбы, - с сомнением произнес он.

Аболи знал, о чем он думает. - Сорок пушек против наших двенадцати, - предупредил он. - ‘И по меньшей мере вдвое больше мужчин.’

- Было бы безрассудством вмешиваться в это дело.’

Одна из женщин на передней палубе встала и положила руки на бедра, ее голубые глаза сверкнули. Она не была обычной красавицей - слишком широкий рот, слишком сильный подбородок и безупречная кожа были золотисто-коричневыми от тропического солнца. Но в ней было что-то яркое и живое, какая-то гибкая энергия в теле и ум в лице, которые поразили Тома с первого взгляда.

- Не будь дураком, Том Кортни, - заявила она. - ‘Ты действительно собираешься оставить этих несчастных этих бедняг на растерзание пиратам? - Она выхватила у Тома подзорную трубу и поднесла ее к глазу. - ‘Я действительно думаю, что на борту есть женщина. Ты же знаешь, что с ней будет, если пираты захватят корабль.’

Том обменялся взглядом с человеком у руля. - ‘А ты как думаешь, Дорри?’

Дориан Кортни нахмурился. Эти двое были братьями, хотя мало кто мог бы догадаться об этом. За годы, проведенные в аравийских пустынях, его кожа приобрела темно-коричневый загар. Он носил зеленый тюрбан, намотанный на рыжие волосы, и пару свободных матросских штанов с кривым кинжалом, заткнутым за пояс.

- ‘Мне это тоже не очень нравится.- Он сказал это легко, но все они знали, какой горький опыт скрывается за его словами. В возрасте одиннадцати лет он был захвачен арабскими пиратами и продан в рабство. Тому потребовалось десять лет, чтобы найти его снова, десять лет, в течение которых он считал его мертвым. Тем временем Дориан был усыновлен великодушным принцем Муската и стал воином в его доме. Когда Том и Дориан наконец встретились снова, в глуши Восточной Африки, Том даже не узнал его. Они были в нескольких дюймах от того, чтобы убить друг друга.

- Это будет нелегко, Клебе, - предупредил Аболи. Клебе было его прозвищем для Тома; на языке его племени оно означало ястреб. У Аболи были свои причины ненавидеть работорговцев. Несколько лет назад он взял себе двух жен из племени Лози, Зете и Фаллу, которые родили ему шестерых детей. Пока Аболи находился в торговой экспедиции, арабские работорговцы напали на деревню и захватили ее жителей. Они взяли в рабство Зете, Фаллу и двух его старших сыновей и убили всех младенцев. Четверым из малолетних сыновей и дочерей Аболи вышибли мозги о ствол дерева, потому что они были слишком малы, чтобы идти форсированным маршем к портам работорговли на восточном побережье.

Аболи и Том преследовали их по всей Африке, идя по следу до изнеможения. Когда они настигли их, то освободили Зете и Фаллу вместе с двумя оставшимися в живых сыновьями и жестоко отомстили работорговцам. Мальчики, Зама и Тула, теперь были почти взрослыми, такими же внушительными, как их отец, хотя и без ритуальных шрамов на лице. Том знал, что они отчаянно хотят заслужить право носить их.

- ‘Этот купец тяжело нагружен, - сказал Дориан, как будто это только что пришло ему в голову. - ‘Это хороший груз, чтобы получить плату за спасение.’

Аболи уже заряжал свой пистолет. - ‘Ты же знаешь, что сказал бы твой отец.’

- Делай добро всем людям, но в конце концов не забудь получить свой гонорар.- Том рассмеялся. - Тем не менее я не люблю вступать в бой с дамами на борту.’

Сара исчезла под палубой. Теперь она снова появилась, держа в руках шпагу с золотой рукоятью и голубым сапфиром, сверкающим на рукояти.

- ‘Ты собираешься надеть это Том Кортни, или я должна сделать это сама? - потребовала она ответа.

Грохот