Александр Прохоров - Сердце тигра

- Я возглавлю абордажную атаку, — сказал он Килосу. — Ты же, занимайся своим делом.

В общем, они договорились.

Килос спустился на нижнюю палубу, чтобы посмотреть гребцов. Глаза его вспыхнули гневом, когда он увидел, что люди прикованы к скамьям цепями.

- Что это такое? — грозно спросил он надсмотрщика с кнутом, в обязанности которого входило следить за гребцами левого борта.

Тот, пожал плечами.

- Так было приказано.

- Кем?

- Кратием, начальником надсмотрщиков.

- Кратий пусть командует на суше, а на судне во время боя командую я! — прорычал Килос. — Немедленно освободить этих людей.

Тут, заметив на одной из скамеек огромного негра, киликиец вскричал:

- Только посмотри, какой титан! Он был бы нам полезен в бою, а не на этой доске! Немедленно со всех снять проклятые цепи!

- Может не стоит этого делать? — опасливо спросил Сумбала.

- А тебе известно, что на кораблях нашего братства в Понте все люди свободные? — бросил Килос, вызывающе глядя на ошеломлённого гладиатора. — Гребцы сражаются наравне со всеми, и они такие же воины.

- Как скажешь, — Сумбала пожал плечами. — Хочешь освободить их — освобождай.

- Мы устроим врагу одну пакость, — криво усмехнулся Килос. — Раз уж, у нас нет тарана, всё на что мы можем надеяться — это абордаж. Вот тут то и пригодятся все наши люди. Кстати, я договорился с Алиммахом — это мой соотечественник и тоже командует биремой. Он, будет действовать по моему плану и гребцы на его судне, тоже будут раскованы.

Гладиатор ещё раз пожал плечами и лично принялся сбивать цепи с рабов. Килос между тем сказал им:

- Мы все будем сражаться. От этого зависит наша свобода. Лично я, намерен завоевать ее. Наша задача спасти какого-то человека под куполом, что построен на острове. Этого несчастного, как я слышал, пока идёт бой будут ужасно пытать. Так что нам следует поторопиться. Освободим его — все получим свободу. Но не забывайте и о врагах. Они, тоже хотят свободу. Бейтесь храбро, выполняйте мои команды и все будет отлично. Сейчас, оставайтесь пока на вёслах, нам нужна ваша сила. Вступите в бой по моему сигналу.

Все-таки, нескольких наиболее крепких людей, в том числе огромного негра, Килос пригласил выйти на палубу и присоединится к бойцам Сумбала. Так они и сделали. Фабий хотя и не отличался крепким телосложением, увязался следом, уверив Килоса, что недурно обращается с луком.

Нарбо вручили огромный щит и дубину соответствующих размеров. Фабий взял лук, и хотя на самом деле, держал это оружие, может второй или третий раз в жизни, с самым решительным видом пристроился на носовом балконе. Нарбо он сказал:

- Ну что, дружище, хорошо, что всё так обернулось.

- Мне бы не хотелось проливать кровь, — негр поморщился. — Убивать без всякой надобности на потеху толпе… Как мерзко!

- Придётся, — хмыкнул Фабий. — Нам не оставили выбора. Благодари своего Ваал-Бабу, что нас с тобой освободили от цепей. Что было бы, начни корабль тонуть? А сейчас, у нас появился шанс выжить.

Горько и зло усмехаясь, Квинт Мелорий наблюдал, как вокруг суетятся стрелки, как гоплиты занимают свои места, а матросы убирают снасти и паруса, готовя корабль к сражению. Под ногами Мелория покачивалась палуба одной из греческих триер, а сам он, одетый в доспехи экдромоя [329] стоял возле левого борта. Похоже, боги всласть посмеялись над ним. Мелорий вспомнил собственные слова, когда он сказал Тариксу, что неплохо бы попасть на навмахию. И вот он здесь. Как говорится, «чего желаешь, то тебе и будет». Вот только, он никак не ожидал, что окажется не в числе зрителей, а среди участников морской битвы. Но всё, могло оказаться ещё хуже. Когда в лагере рабов начали распределять, кого, куда отправить, на палубу в качестве воина или на седельную доску гребца, Мелорий запросто мог угодить во вторую категорию. Многие надсмотрщики, которым надоели его крики и постоянные скандалы, только бы порадовались, если бы Мелория приковали к веслу.

Тарикса, забрали куда-то накануне. За ним пришёл сам Кратий и судьба верного раба была Мелорию неизвестна. Он совершенно впал в уныние и бродил по лагерю, не зная, как теперь быть. Присутствие Тарикса, все-таки, немного подбадривало его. Мелорию не хотелось в этом признаваться, но в последнее время, он ни раз ловил себя на мысли, что когда рядом не было Тарикса, жизнь вдруг становилась какой-то блёклой, а сам он чувствовал себя неуверенно.

От скуки, просто, не зная чем занять себя, Мелорий взял деревянный меч и принялся упражняться возле столба. Надо сказать, управлялся с мечом он весьма неплохо, благодаря учителю-германцу Скабадису. Этого огромного варвара, специально купил еще отец Мелория и поручил его заботам своего, тогда ещё юного отпрыска Квинта. Скабадис успел дать Квинту несколько ценных уроков, прежде чем вдрызг пьяный свалился, как-то, раз с моста и утонул в Тибре.

Умелые выпады и удары Мелория не остались незамеченными. Одноглазый пират по прозвищу Кривой Волк, в свое время хозяйничавший в водах Пропонтиды, попавший недавно в плен и теперь назначенный командовать одной из триер в навмахии, пожелал, чтобы этот человек вошел в состав абордажного отряда.

- Нельзя, чтобы такой боец попал на весла, — убежденно сказал Кривой Волк. — Вон, как ловко он орудует. Да, на моем корабле, кроме гладиаторов, разумеется, едва ли с десяток людей найдётся, годных для настоящей рукопашной.

Так, Мелорий был зачислен в группу вспомогательных пехотинцев. Ему выдали кожаные доспехи, укрепленные бронзовыми пластинами, шлем с высоким гребнем, щит-гоплон [330], меч и пару дротиков.

И вот, он Квинт Мелорий, римский аристократ из всаднического сословия в числе рабов и преступников стоит на палубе триеры в ожидании своей судьбы. Уберегут ли его духи-хранители? Обретет ли он вновь свободу? И отомстит ли тому, по чьей вине оказался здесь? Про это ведали, лишь боги. А жизнь его, как и жизнь любого смертного, была в руках мойр, беспощадных в своём равнодушии к нитям человеческих судеб.

52. СРАЖЕНИЕ

На маяке вновь прозвучал гонг и когда эхо замерло вдали, корабли двух флотилий двинулись навстречу друг другу. Стратег «персов» Кенон решил воспользоваться численным превосходством своей флотилии и отправил в обход «греков» четыре египетских и все ассирийские корабли. Они начали огибать противника по широкой дуге, держась ближе к берегам Фароса. Разумеется, этот маневр было невозможно скрыть, как и не понять его назначение. Но то, что планы противника были «греческому» стратегу известны, вовсе не облегчало ему задачу. Аррозий приказал шести кораблям развернуться и встретить вражеское подразделение, остальные же силы — 16 триер и квинквирему повел в лобовую атаку на основную массу вражеских судов. Он ставил своей задачей поскорее опрокинуть большую флотилию врага, чтобы потом развернуться и добить тех, что обходили его с фланга.

На встречу «грекам» двинулось двадцать финикийских бирем и шесть египетских кораблей, причем последние расположились по три с каждого фланга. Гребцы бирем, понукаемые гортаторами [331], что есть сил налегали на вёсла, Командирам бирем нужно было успеть выйти на оперативный простор, поскольку их суда, были лишены таранов и все, на что они могли рассчитывать, так это на маневрирование. В проливе же, между крохотным безымянным островком и Антиродосом, биремы не имела такой возможности, и стали бы легкой добычей «греков».

Первым пяти биремам удалось выскочить из пролива, но они оказались сразу перед десятью триерами. Чтобы избежать столкновения, ставшим бы для них фатальным, им пришлось двигаться в промежутках между кораблями «греков». Те, пользуясь преимуществом своей позиции, начали обстрел вражеских палуб со всех сторон. Защёлкали ремни палибол, рьяно взялись за дело лучники и пращники. Не смотря на скверную выучку, они положили немало противников из-за скученности и слабой защиты последних.

С бирем начали огрызаться ответными залпами, хотя и не столь эффективным. «Греки» были защищены доспехами, в то время как воины на биремах, за исключением «бессмертных», почти ничем не были защищены. Пять финикийских кораблей проскочили за первую линию «греков» и наткнулись на вторую, где снова попали под обстрел. Когда они очутились за спинами и этих «греков», их палубы сплошь были покрыты ранеными и убитыми. Две из пяти бирем, вообще лишились более половины своих людей. А ещё, предстояло выдержать встречу с адмиральским кораблём «греков».

Аррозий решил не тратить время на абордаж. Он успел развернуться в атакующую позицию и с ходу протаранил левый борт ближайшей биремы. От страшного удара, та раскололась пополам. Вверх взлетели обломки шпангоутов и обшивки, внутрь хлынула вода, заливая орущих от ужаса гребцов. Воины, с истошными криками посыпались в море. Не останавливаясь, оставив за кормой две, быстро тонущие половинки вражеского судна, квинквирема устремилась на следующий корабль, метя ему, также в левый борт.