Дмитрий Леонтьев - Обитель

— Страшно не это, Савелий Игнатьевич,— задумчиво покрутил ус Маргиани.— С каждым из государств в от­дельности можно договориться — на это существует дип­ломатия... Но они не помогут нам по другой причине. Им просто не позволят. Мы стоим на пороге самой страшной за всю историю мира войны. Вспомните пророческие слова Достоевского. Международные торгаши развязыва­ют самую грандиозную аферу всех времен и народов. Им не нужна монархия. Там, где есть монархия, есть хозяева страны, а значит, интересы капитала страдают. А на сме­ну этой бунтующей голытьбе придут те, кто с удоволь­ствием и за копейки продаст это «общее», а значит — «ничейное». Вот и весь секрет этого бунта. У этого спрута нет сердца, Савелий Игнатьевич. Нет родины, нет армии, нет правительства, которое можно контратако­вать. Он называется «деньги». И победить его можно только образованностью, морально-нравственными усто­ями... А какие сейчас у нас... устои...

— Вы наивны, как ребенок, князь! — пылко восклик­нул Пружинников.— Сколько мы с вами говорили об этом, а вы все никак в толк не возьмете... А ведь вам-то, полковнику контрразведки...

Я поперхнулся непрожеванным огурцом и закашлял­ся. Маргиани любезно постучал меня по спине:

— Да не переживайте вы так, дорогой. Да, полков­ник, да, контрразведки... И что с того? Увы — бывший... Или вы считаете, что из Грузии Багратионы не выходят? Царицы Тамары там не правят и Руставели свои поэмы не пишут? Не берите в толк. Кого интересует, чем вы сейчас здесь заняты, господин журналист... Соединенные Королевства — все же наши союзники, а в России сейчас посерьезнее заботы есть. Вы смотрите, слушайте, запи­сывайте. Никто за рубежом еще не понимает, что про­исходит здесь. И, боюсь, еще долго не будет понимать, принимая «события в России» за «русские события»... Давайте я лучше вам еще самогончика налью. Сейчас вам это не помешает... Извините, что перебил, Савелий Игнатьевич. Что вы говорили?

— Я, как человек торговый, привыкший иметь дело с цифрами, принимаю только факты, факты и ничего, кроме фактов. Посудите сами: Теодор Герцель предло­жил идею сионизма. Клан Ротшильдов начал активное финансирование этой идеи. Я не знаю, как там детально обстоят дела со знаменитыми «протоколами Сионских мудрецов», но, судя по происходящим в мире событиям, на подделку это не похоже. Президентом США был под­писан законопроект о передаче печатания денег в част­ные руки. И как вы думаете, какие банковские дома по­лучили это уникальное право? Денег уже выпущено столько, что, по сути, они уже ничего не стоят, а будет еще больше, потому что глупцы за них все равно про­дают и покупают. Представьте: сидим мы с вами, печа­таем деньги и вдруг нам приходит мысль: а не купить ли нам Африку? И печатаем столько миллионов, сколь­ко запрашивают аборигены за контроль над своей стра­ной. Они получают кучу никчемной бумаги, а мы — ресурсы целой страны. Да любой крестьянин, владеющий

садом и огородом, по факту богаче банкира, у которого только и есть, что огромное количество «нулей» в банке. Потом эта афера раскроется, но по закону-то все будет принадлежать уже новым хозяевам! Целые страны! И поди докажи... Мы наблюдаем за самой грандиозной аферой в истории человечества: попыткой не завоевать, а скупить весь мир. А ведь не «доллар» и не «фунт» должны быть «валютой», а только «грамм» или «карат». Не в нашей многострадальной стране, а именно в Шта­тах было положено начало самого страшного преступле­ния против человечества. Наша «революция» — только начало освобождения поля для новых игроков. Все эти «коммунизмы» и «демократии» — просто дымовая завеса для кучки банкиров, мечтающих о мировом господстве. Они купили «печатный станок», теперь подготавливают мир к «распродаже». Вот и весь секрет. Из разных стран в Россию хлынули агенты влияния, наделенные правом неограниченного финансирования (деньги-то все равно ничего не стоят, а принесут землю, произведения искус­ства, ресурсы). Вас не удивляло, почему девяносто про­центов руководства «Советов» — евреи? Они прикрыва­ются лозунгами о «свободе, равенстве и братстве», но факты, цифры, статистика свидетельствуют о другом. Идет банальный передел собственности, а проще говоря — грабеж. И рабочие с крестьянами не получат на этом «празднике Пурим» ничего. Наши «маньки» и «ваньки» попросту не знают ни историю, ни Библию, и вот в этом как раз наша вина. Мы думали, что мы удержим, справимся, а народ... Народ — быдло, куда ему что-то объяснять и чему-то учить... И вот теперь оказа­лось, что не справились. И нас вырезают, словно ба­ранов. Вырезает кучка беспринципных негодяев, которые обладают достаточными деньгами, чтоб про­

плачивать наемников и проводить глупейшую, но дейс­твенную среди необразованных масс агитацию. Что пер­вым делом приказало Временное правительство, придя к власти? Князь Львов отдал приказ уничтожить «Про­токолы сионских мудрецов». У них что, дел важнее на тот момент не было? Исключительно масонское прави­тельство, почему-то называющее себя «демократи­ческим», пожирается кучкой никому не известных «большевиков», почти поголовно состоящих из евреев-эмигрантов: это в каком страшном сне могло такое при­грезиться в православной России?! Это же бред. Это... дурной сон... Но это — факты и статистика... Впрочем, об этом вы вряд ли будете писать, господин журналист?

— Не буду,— признал я.— Один мой знакомый (весь­ма высокопоставленный человек в нашем правительстве) как-то сказал: «У нас нет антисемитизма, потому что мы не считаем евреев умнее себя». Может быть, вы в чем-то правы — не знаю... Но ответьте мне вот на какой вопрос: «А где же были вы?!» Их же — горстка. Тысяча, ну две... Перед отъездом из Лондона я встречался с человеком, который только что вернулся из России и слышал, как хвастался господин Троцкий: «Мы добились в Петро­граде такой власти, что если прикажем завтра выстро­иться всем жителям города на Марсовом поле для получения розог, то девяносто процентов покорно вы­строятся в очередь для порки, а десять процентов при­несут справки, освобождающие их от наказания по при­чине слабого здоровья». Так какой же дурак из ваших бывших союзников захочет вмешиваться в заведомо проигрышную партию? Вы бы стали?

— Уел он нас, Савелий Игнатьевич,— грустно сказал Маргиани.— Мы и впрямь слишком привыкли говорить и совершенно отучились действовать. Вот за нас и ре­

шают... Государство всегда договаривается с государ­ством. А кто сейчас власть в России? Увы, эта банда... А мы даже не можем сориентироваться, за какую Россию нам сражаться.. Царь отрекся... Временное правитель­ство себя уже показало... Вот и бьют нас по одиночке... Мы проигрываем Россию, господа... И я дорого бы дал сейчас за ответ на извечный русский вопрос: «Что де­лать?»