Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

* * *

Нам должно упомянуть о царском выходе в день Происхождения Честного и Животворящего Креста Господня, 1 августа, когда бывает крестный ход на воду. Накануне этого дня государь выезжал в Симонов монастырь, где слушал вечерню и в самый праздник заутреню и обедню. Против монастыря на Москве-реке устраивалась в это время иордань, подобно как и в день Богоявления. Государь в предшествии крестного хода и в сопровождении бояр и всех сановников выходил «на воду» и, по освящении, торжественно погружался в иордань со всеми боярами. В разрядных записках 1602 г. об этом выходе находим следующее известие: «110 г. июля 31-го ходил государь царь и великий князь Борис Федорович всея Русии на Симанов, и из Симанова к Николе на Угрешу. И августа в 1-й день мочился (погружался в иордань) государь на Симанове; а мовники у государя были боярин Семен Микитич Годунов, окольничей Степан Степанович Годунов, окольничей Матвей Михаилович Годунов; чашники: князь Юрьи Никитич Трубецкой, князь Иван Семенович Куракин, князь Роман Федорович Троекуров, князь Иван Димитриевич Хворостинин; князь Василий Петрович Тростенский; и мовники были без мест»[216].

К тому же времени на царицыной половине изготовлялись из полотна так называемые «происхожденские» простыни и полавочники. В 1587 г. июля 23-го было скроено государю таких простынь 12, длиною от 3 до 9 арш., да один полавочник длиною 14 арш. Судя по длине большей части этих простынь – от 5 до 9 арш., – трудно сказать, для какой надобности они употреблялись. Можно полагать, что из длинных простынь устраивались посредством завесов своего рода купальни. Полавочником покрывалась лавка, устроенная для купанья[217].

Государь бывал на этом выходе в обыкновенном ездовом (выездном) платье, но для торжественного погружения во иордани он возлагал на себя кресты с мощами[218].

В конце XVII столетия цари нередко совершали торжественное купанье на иордани в загородных селах – в Коломенском на Москве-реке и в Преображенском на Яузе.

* * *

15 августа, в Успеньев день, был праздник у патриарха в Дому Пречистыя Богородицы, т. е. в Успенском соборе, который к этому дню во всех частях устраивался по-праздничному. Недели за две в нем начинали чистить деисусы, и местные иконы (иконостас), и паникадила во всей церкви, и лампады, потом ставили свечи, в числе которых пудовые свечи ставились из дворца, как и масло в лампады наливалось тоже из дворца. Надо заметить, что в то время свечи поставлялись во всем иконостасе пред каждою иконою в особых подсвечниках по всем ярусам иконостаса, перед деисусом, перед праздниками, пророками и праотцами, от верха до низу, так что весь иконостас горел множеством свечей ярким освещением.

Вынимались из ризницы драгоценные пелены к иконам и жемчужные покровы на чудотворцевы раки и вся праздничная драгоценная утварь церковная, употреблявшаяся в таких торжественных случаях. За два дня до праздника готовили сено для постилки по всему собору и в алтаре, и в приделах, и на государево, и на патриаршее, и на царицыно места – мелкое, доброе, которое расстилали накануне праздника до малой вечерни и которое состояло из всяких душистых трав, заготовляемых в царской Аптеке. Сено это перетрясали накрепко, для того, чтобы гад нечистый в нем не объявился. Царские и патриаршее места, кроме того, кропили и поливали гуляфною водкою (розовою водою) и маслом мятным или кропным для духу.

Перед праздником дня за три, иногда за неделю, патриарх посылал к государю Чудовского архимандрита со словом, спросить, где изволит великий государь ему, святейшему патриарху, звать себя, великого государя, к празднику Успения Пречистой Богородицы и к столу. Государь указывал совершить этот чиновный зов, смотря по обстоятельствам, или во дворце, или в соборе в самый праздник на всенощном, или накануне на малой вечерне. В соборе этот зов происходил следующим порядком: пришедши в собор, государь становился на своем царском месте. Положив начало службы, патриарх в сопровождении властей подходил к государеву месту, причем государь встречал его, сошедши со своего места. Патриарх сказывал речь, форму которой мы привели выше, «бил челом великому государю, чтобы великий государь пожаловал на праздник Успения Пресвятой Богородицы в Соборной и Апостольской церкви слушать всенощное бдение и заутреню и божественную литургию, а в Дому Пречистыя Богородицы изволил хлеба кушать». Государь ответствовал так: «Что Бог изволит».

Затем, отступя от государева места, патриарх обращался к боярам и прочим чинам и также звал их на праздник. Когда зов государя бывал во дворце, то к боярам и другим лицам, а также и к духовным властям патриарх посылал звать их своих служебных дворян.

После обедни государь шествовал во дворец, а патриарх – в свою Крестовую палату смотреть, достойно ли изготовлен праздничный стол. Помешкав небольшое время, и государь с боярами приходил к столу. Государь с патриархом садились за одним столом за разными судками (приборами). Перед государем судки и хлебец и перепечи ставились и ества и питье подавались с государева поставца – все его государево дворцовое, а перед патриархом подавалось все его домовое. Однако во время стола патриарх подносил государю и свои домовые кушанья в три статьи по четыре ествы. Первая статья: щука паровая живая, лещ паровой живой, стерлядь паровая живая, спина белой рыбицы. 2-я статья: оладья тельная живой рыбы, уха щучья живой рыбы, пирог с телом живой рыбы, каравай просыпной с телом живой рыбы. 3-я статья: щука голова живая, полголовы осетрей свежей, тешка белужья. Питье носили с государева поставца государевы стольники – подносили сначала патриарху, а патриарх подносил государю по три кубка с отливом для себя, ренское, да романею, да бастр. Государь, накушав, отдавал стольникам, которые, приняв, относили на поставец. Потом те же вина по три кубка стольники подносили патриарху, который, приняв, ставил перед собою и, накушав те кубки, посылал к боярам и ко властям. После заморских вин стольники подносили патриарху в нарядных ковшах, золотых с жемчугом и каменьем, красный мед по три ковша. В третью статью подавали в белых (серебряных) ковшах белый мед тем же обычаем.

За столом бояре и царский служилый чин сидели в кривом столе со стороны государя, а в другом кривом столе со стороны патриарха сидели белые и черные власти (духовенство) и ниже их гости, а ниже гостей – сотские московских черных слобод, т. е. граждане Москвы.

Царское семейство – царица, царевичи и царевны – не участвовали в подобных пиршествах, поэтому патриарх обыкновенно посылал к ним на дом полный стол. В 1671 г. такой стол был послан к царице Наталии Кирилловне в Преображенское, где тогда пребывала царица. Кушанья несли до Преображенского стрельцы пешие на руках, питья несли патриаршие дети боярские и