Герои и битвы. Военно-историческая хрестоматия. История подвигов, побед и поражений - Константин Константинович Абаза

class="p1">они бросились врассыпную, потащили сонных всадников, а тут ударили казаки и разнесли татарскую орду. Весь ее богатый обоз достался им в награду. Это было в 1516 году. Многие поляки, прослышав о казацкой храбрости, о их повседневной готовности воевать с неверными, записывали себя или своих детей на службу в казацкие полки; они считали за честь носить казацкое имя. И в соседних странах прошла о них добрая слава. Молдавский господарь Иван прислал к гетману Свирговскому, преемнику Рожинского, просить помощи против турок. В этом деле отказа не могло быть, и Свирговский выступил в Молдавию с небольшим отрядом, в полторы тысячи казаков. Сам господарь с отборной конницей, с боярами выехал навстречу гетману; в молдавском обозе палили, в знак радости, из пушек. После знатного угощения казацким старшинам поднесли серебряные миски, полные червонцев, причем было сказано: «После дальнего пути вам нужны деньги на баню». На это казаки отвечали: «Мы пришли к вам, волохи, не за деньгами, не для жалованья, а единственно для того, чтобы доказать вам нашу доблесть и сразиться с неверными, когда к тому будет случай». С трудом молдаване уговорили их взять деньги. На другой день, в шатре господаря, был совет. Со слезами на глазах Иван благодарил казаков за их помощь: «Хотя вас, други мои, и немного, – говорил он, – но один ваш вид так ободрил меня, как будто вас пришло 20 тысяч! Сами можете уразуметь, как мое сердце лежит к вам; а что нам пошлет Господь Бог, то все разделим с вами пополам». На это гетман отвечал: «Не станем толковать о плате; плату мы считаем последним делом. Желаем сразиться с коварным и свирепым врагом христианства. Нам не страшны силы турок; с Божией помощью мы смело двинемся на них, лишь бы выручить твои владения». Веселым пиром скрепилась эта дружба.

Султан Селим отправил к Бухаресту 32 тысяч турок и, кроме того, дал приказ валахскому господарю присоединить свои войска и вместе с турками идти в Молдавию, господаря Ивана схватить живым и доставить в Стамбул. Но казаки держали по всей стране бдительную стражу: все дороги, переправы охранялись по казацкому обычаю конными пикетами. С 6 тысячами молдаван и 2 сотнями казаков Свирговский захватил передовой турецкий отряд по ту сторону реки Сере-та. Пленные показали, что за ними идет 60 тысяч турок и валахов. Свирговский послал гонца к Ивану, чтобы он вел скорее своих молдаван; в то же время были подосланы пешие казаки, успевшие высмотреть расположение турок. Как только явился Иван, гетман стал готовиться к нападению: «Надо, – сказал он, – думать не только о том, чтобы победить, но чтобы и самим не быть разбитыми. Я со своими хлопцами первый кинусь в битву, а вы, волохи, идите за мной. Счастье всегда верно служит отважным и изменяет трусам».

Наступила ночь. В неприятельском обозе все заснули. Казаки, тихо крадучись, больше ползком, оцепили обоз, по данному свисту вскочили на ноги и, как тигры, бросились на турок. Эти не успели схватить оружие, не успели оседлать коней – казаки всех били наповал. Иван с молдаванами охватил обоз сзади и с боков. Тут началось страшное побоище, земля покрылась грудами тел, зашумели ручьи крови. Однако валахский господарь с братом Петром успели спастись. Это был злейший враг Ивана; он пообещал платить султану двойной харач, если тот отдаст ему Молдавию. Союзники подошли к Браилову. Посреди города, на берегу Дуная, стоял сильный замок; его высокие башни казаки завидели издалека; кругом города шла крепкая, каменная стена. Иван послал коменданту письмо с требованием, чтобы он выдал валахского господаря с его братом Петром, которые, как ему ведомо, укрывались в крепости. Комендант выслал четырех турок с десятком ядер, двумя стрелами и велел сказать Ивану: «Приказываю тебе, слуга султана Селима, немедленно отступить, а иначе угощу тебя вот этими лакомствами». Туркам отрезали носы, уши и повесили вниз головами. Вслед затем, пока турки не успели еще принять мер к защите, казаки с молдаванами побежали на приступ; по лестнице взобрались на стены, отбили ворота и рассыпались по улицам. Когда город был взят, приступили к замку. Но в это время дали знать в Браилове, что от нынешнего Акермана идут на выручку татары и турки. Гетман быстро выступил навстречу. Своих казаков он поставил впереди: на правой стороне 400 лучников, по средине – 400 стрелков с круглыми щитами, а на левой – столько же конных казаков, с пиками; 3 тысяч молдаван стали сзади. Турки, увидев малочисленность отряда, смело бросились вперед. Казаки, подпустив их довольно близко, выпалили из пищалей и осыпали стрелами; конные казаки наскакали с боку. Турки стали подаваться; в это время высыпали с криком молдаване и погнали турецкую конницу, которая затоптала свою же пехоту. Победа была полная; казаки захватили в плен самого пашу. Этот паша был очень богат и давал за себя выкуп золотом вдвое больше, чем сам весит, кроме жемчуга. Казаки не согласились. Тогда паша просил, чтобы казаки, по крайней мере, убили его сами, а не отдавали Ивану; казаки и на это не согласились: господарь приказал зарубить богатого пашу. Тайные друзья Ивана дали ему знать, что против него отправилось из Турции большое войско. Надо было преградить ему дорогу, и вот Иван собрал 12 тысяч лучших воинов и поручил их своему старому другу, баркалабу Иеремии Чарнавичу. Баркалаб – значит комендант. Он должен был расставить свой отряд на берегу Дуная, отдать строгий приказ – зорко следить за переправой и как только турки появятся, сейчас же дать знать: днем – пальбой из пушек, ночью – кострами. На прощанье господарь поцеловал баркалаба, а тот стал на колени и поклялся в верности.

Прибыв к Дунаю, Чарнавич увидел на другом берегу огромную армию, без малого 200 тысяч, с множеством пушек. Несколько раз турки пытались начать переправу, но везде встречал их бдительный и храбрый баркалаб. Тогда паши послали Чарнавичу 30 тысяч цехинов и приглашали к себе на тайный разговор. Баркалаб соблазнился на золото и продал присягу. Он снял сторожевые посты, притворно отступил, а когда турки перешли Дунай – отправился к Ивану, чтобы навести его на гибель. Бедный господарь поверил, что турок всего 10 или 15 тысяч, не сообразив того, как этот баркалаб, имея сам 12 тысяч лучших воинов, не уберег переправу? Как бы там ни было, но войско окопалось шанцами. Казаки первые заметили, что здесь что-то неладно. Они говорили: «Волохи часто продают свою землю; они по природе изменчивы, а Иеремия совсем ненадежен. Как он не сдержал