Герои и битвы. Военно-историческая хрестоматия. История подвигов, побед и поражений - Константин Константинович Абаза

стойко, храбро, но победа почти всегда зависела от первого удара. Русские воеводы не умели, что называется, восстановить бой, т. е. поправить дело. Вместе с войной войска того времени вносили в страну разорение. Хотя служилые люди и запасались из дому провизией – пшеном, солониной, толокном, но эти запасы истощались скоро; приходилось жить грабежом. Иные бедняки по несколько суток говели, и зачастую воеводы кормили таких Бога ради. Истощение запасов заставляло ратных людей разбегаться по домам прежде, чем кончится война. Если припомнить, как тяжелы были в то дальнее время походы, то нельзя не прибавить, что русские ратники отличались неутомимостью в трудах, мужеством, терпением в нужде; нападали они пылко, храбро, оборонялись стойко и умирали, не прося пощады. При всем том, довольствовались самой скудной пищей, проводили дни и ночи, лето и зиму под открытым небом, без великих шатров или бараков, претерпевали холод, голод и жажду. Как дед Иван Васильевич, так и его внук старались всеми средствами водворить в войсках порядок, дисциплину, что, конечно, было делом трудным среди служилого класса; особенно трудно было ладить с местничеством. Родовитые бояре и князья спорили из-за мест, не желая подчиняться тому, чей род был ниже. Эти споры не прекращались даже в виду неприятеля. За провинность карали лишением боярского сана, поместий, опалой или царской немилостью; простых ратников – торговой или даже смертной казнью. А за ратные заслуги награждали так же щедро, как и теперь: повышением в боярство, золотыми медалями с изображением Георгия Победоносца или же Государева лица, корáбленниками, шубами, кафтанами, доспехами, оружием, серебряной утварью и прибавкой поместий. Таковы были ратные силы юного Московского государства, с которыми оно выступило на завоевание царства.

16 июня 1552 года царь оставил столицу. Войско двинулось под Казань разными путями: сам царь шел на Владимир и Муром; Большой полк и полк Правой руки – на Рязань и Мещеру; Михаилу Глинскому приказано стать на берегах Камы, а боярину Морозову – вести Волгой наряд. Со всех сторон сходились войска; их вели мужи брани и совета; князь Владимир Андреевич, князья Турунтай, Пронский, Хилков, Мстиславский, Воротынский, Щенятев, Курбский, Микулинский, Владимир Воротынский, бояре Плещеев, Серебряный и братья Шереметевы. Их вел сам царь, еще молодой, но осторожный, рассудительный, исполненный ратного духа. Он осматривал по пути ратников, лошадей, оружие, расписывал дворян по сотням и назначал им советников, приказывал наводить мосты, чинить гати. Всякую помеху царь принимал близко к сердцу. Когда новгородцы били челом, что они за долгой службой не могут больше остаться при войске, то Государю была немалая скорбь от этого челобитья. Он приказал переписать служилых людей и оповестить, что кто хочет идти, тех Государь пожалует и будет под Казанью кормить, а кому нельзя идти, тот пусть остается. Услыхав царский ответ, все сказали в один голос: «Готовы идти с Государем. Он наш промышленник – и здесь, и там: промыслить нами, как ему Бог известит». Русские люди, двигаясь к Казани, вступили в новый для них край, полный приволья: в густых и темных лесах водилось множество птицы, зверя и меда; дикий лось сам шел на убой; луга и поля были покрыты сочной травой, в реках – изобилие рыбы. Черемисы и мордва спешили истребить Царя, поднося ему от даров своей богатой земли – хлеб, мясо и мед. После Успения полки начали переправляться на луговую сторону и хотя шли проливные дожди, дороги размыло водой, но войска подвигались бодро, перенося все трудности дальнего похода.

Начальный человек и простой стрелец

19 августа все войско, силой в полтораста тысяч, расположилось в виду Казани, на луговой стороне. На другой, перебежал оттуда мурза Камай и сказал, что казанцы хотят биться насмерть; скорее погибнут, чем покорятся; что в Казани сидит 30 тысяч, готовых к бою, большие запасы съестного и что ногайский князь Япанча послал в Арскую Засеку поднять против русских весь народ. – Таковы были первые сведения, полученные из верных рук. Казань сильна от природы. Верст за 7 от Волги, вверх по речке Казанке, в том месте, где впадает в эту реку тинистый Булак, находится высокая и крутая возвышенность, с полверсты в длину и сажень полтораста в ширину. В этом-то углу и стояла крепость, нынешний Кремль. Она была обнесена деревянными стенами, с деревянными же башнями, окопона рвом и имела 12 ворот; посередине крепости шел овраг, прикрывавший большие каменные здания царева двора и мусульманской мечети. Дальше, к востоку, на плоской возвышенности стоял сам город, также обнесенный деревянными стенами с башнями, а еще дальше – Арское поле, в одну квадратную версту, с обрывами по обе стороны; с третьей стороны примыкал к нему густой лес. Все это видно на плане.

Подступы к Казани были трудны; местность кругом болотистая, покрытая кустарниками, лесом. Переправившись через Казанку, русские расположились вокруг города таким порядком: Большой полк – тылом к Арскому полю и лесу, лицом – к городу; полк Правой руки – правее, за Казанкой, против самой крепости; полк Левой руки – напротив его, за Булаком. Тут же разбили и царскую ставку. Еще не успели войска занять своих мест, как татары сделали вылазку в то самое время, когда Передовой полк подымался на Арское поле.

План осады Казани в 1552 году

Князья Пронский и Львов после жаркого боя прогнали их в город. Как вышел царь на луг против Казани, то велел развернуть свое знамя, на котором был Нерукотворный образ.

После молебна царь позвал князя Владимира Андреевича, бояр, воевод, ратных людей своего полка и говорил им: «Приспело время нашему подвигу. Потщитесь единодушно пострадать за благочестие, за святые церкви, за православную веру христианскую, за единородную нашу братию, православных христиан, переносящих долгий плен, страдающих от этих безбожных казанцев. Я с вами сам пришел. О, лучше мне здесь умереть, нежели жить и видеть за свои грехи Христа хулимого и порученных мне от Бога христиан, претерпевающих муки! Если милосердный Бог подаст нам Свою помощь, то я рад вас жаловать великим жалованьем, а кому случится до смерти пострадать, – рад я жен и детей их вечно жаловать». Князь Владимир Андреевич отвечал от лица прочих: «Видим тебя, Государь, тверда в истинном законе, и потому все мы должны единодушно помереть. Дерзай, Царь, на дела, за которые пришел! Да сбудется на тебе Христово слово: всяк просяй приемлет и толкущему отверзется». Тогда царь, взглянув на образ Иисуса, громко сказал: «Владыко, о Твоем имени