Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова

– Судьба остальных мне неизвестна. Я говорю только то, что знаю сама, – Аглая старалась держать себя в руках.

– И кстати, кто это «мы»??? – Марк подозрительно покосился на неё.

– Мы – это воины-волки! – вздохнув, подытожила Аглая.

Пришпорив коня, так что тот взвился на дыбы, византиец рванул вперёд, увлекая её за собой. Остальные последовали за ними. Четверть часа бешеной скачки прошли в полном молчании. Вылетев на морской берег, Марк соскочил на землю и буквально сдёрнул Аглаю с лошади:

– Показывай!!!…

Увидев залатанную камару, надёжно укрытую в потайной бухте, византиец порывисто вздохнул. Потом подошёл к судну и, прикоснувшись ладонью к борту, упёрся в него лбом и прикрыл глаза. Аглая стояла поодаль в окружении его подручных. Её пока и пальцем не тронули, но она шкурой чувствовала, что такое везение может закончиться в любой момент.

Когда Марк возвратился к ним, его карие глаза превратились в две щёлки, полные ненависти.

– И ты хочешь меня уверить, что воины-волки к этому не причастны? – процедил он, мотнув головой в сторону камары.

Потом вдруг, на секунду потеряв самообладание, ощутимо встряхнул её за плечи:

– Где его тело??? Говори!!!…

– Похоронено на утёсе! – во рту Аглаи чувствовался металлический привкус крови от прикушенного от неожиданности кончика языка.

– Как… похоронено? – осёкся Марк.

– С почестями. Как и подобает знатному воину!

Византиец покрутил головой и недоверчиво уставился на неё. Было заметно, что он пытается собрать мысли воедино.

– Веди! – наконец произнёс он.

И добавил, обратившись к спутникам:

– С нами не ходите. Встаньте дозором и будьте настороже!…

***

…С утёса открывался замечательный вид на морскую гладь, убегавшую к горизонту.

– Хорошее место… , – тихо сказал Марк, стоя у могилы брата. – Тиберий любил море… И в этот раз морем пошёл, хотя должен был берегом… Говорил я ему…

Аглая благоразумно помалкивала.

– Как он умер? – византиец повернулся к ней.

– Не знаю, Марк. Ранен он не был, кровь на одежде только чужая. Наверное, море их убило – солнце да жажда. Напали на них, остальных перебили, а они вдвоём не смогли с камарой справиться да до берега добраться. Тем более, без вёсел да с дырой в носу…

– Что было на камаре… кроме тел? – мужчина задумчиво смотрел на курган из камней.

– Да что было? Хлам всякий! Ничего ценного… , – Аглая пожала плечами. – Оружие мы при них оставили – негоже воинов без оружия хоронить. Медальон у брата твоего был, такой же, как у тебя. Тоже оставили…

– Хочешь сказать, что воины-волки мародёрством не занимаются??? – ехидно поинтересовался византиец.

– Почему? Занимаются. Только обирают, в основном, врагов своих, в бою убитых…

– А здесь, выходит, они и ни при чём??? – зло вскинулся Марк.

Ну, вот! Мочало – начинай сначала!!!…

– Я не знаю, Марк, как поступают ТВОИ воины, – ровно произнесла Аглая, но в её голосе зазвучали металлические нотки. – Может, они недругов своих убивают, а потом с почестями хоронят. Но волкам это точно ни к чему! Честный бой – добыча, так они живут. А грабить воинов, в бою павших, которые им и врагами-то не были, не станут!

– Ну и язык у тебя, Аглая… Люпус! – Марк посмотрел на неё и неожиданно усмехнулся. – Зубы такие же острые?

– Одну глотку перегрызть – хватит! – буркнула она.

Мужчина прищурился:

– Ты же не волчица! Выглядишь иначе, веры, смотрю, нашей, христианской… А волки-воины – язычники, наёмники да душегубы…

– Жизнь – штука весьма необычная, Марк Ласкарис…

Византиец вновь с интересом на неё взглянул, потом, на мгновение прикоснувшись рукой к каменному кургану, выпрямился и быстро зашагал к тропинке, спускавшейся вниз с утёса.

– Ладно, пойдём! – произнёс он, не оборачиваясь.

А когда Аглая нагнала его и пошла рядом, спросил:

– Где же стая ваша? Что-то не видно никого… Или в засаде сидят, а тобой, как щитом, прикрываются?

– В море ушли… и пропали. Четыре дня уже нет, долго… Что-то случилось, наверное… , – тихо ответила Аглая.

В горле комом стояла тревога за Майпранга и остальных, и сейчас, когда немного схлынули страх и замешательство от встречи с византийцами (по сути, недругами!), она накатила с новой силой. Марк молча бросил пару коротких взглядов на враз помрачневшую молодую женщину, но та вдруг остановилась, как вкопанная, и он изумлённо обернулся.

– Хочешь стаю волчью посмотреть, Марк??? Иди – смотри! – неестественно звонко заявила Аглая, сверкая круглыми серо-зелёными глазами. – Мы не прячемся и в засаде не сидим… Иди – вон он, посёлок языческий! Бабы там да дети-волчата, мужчин горстка – табунщики мирные… Иди! Земля твоя, вера твоя, а мы – чужаки, истребить всех подчистую!!! Защитить, всё одно, некому!!!…

Слёзы уже готовы были брызнуть из глаз, когда мужчина, шагнув к ней, мягко взял её за плечи и пристально заглянул в лицо.

– Успокойся! Никто никого истреблять не будет! – серьёзно сказал он. – Да и земли это не мои, а Аркадия Вриения, консуляра19 здешнего. Я уж, скорее, катепан20, воин и его правая рука…

– Воевода, значит… , – отрешённо произнесла Аглая, глядя куда-то сквозь него.

– Ну, может, и так…

С утёса они спустились в молчании. Марк сделал знак своим разбить лагерь, и скоро на небольшой поляне вблизи песчаного пляжа выросли два походных шатра. Аглая направилась в посёлок – требовалось предупредить Ятрагора о визите непрошенных гостей, да и близнецы уже загостились у Орги…

…Вечером, уложив детей спать, она придалась невесёлым размышлениям. Итак, они обнаружены, карты открыты… Да и глупо было бы надеяться, что местный правитель абсолютно будет не в курсе того, что происходит на его землях! Наверняка, среди аборигенов нашлись и соглядатаи, и доносчики. Не будет, видно, сарматам и здесь покоя…

Деликатное покашливание у входа в юрту вывело её из раздумий. Выглянув, Аглая с удивлением обнаружила там одного из спутников катепана.

– Господин просит Аглаю Люпус о визите, – с церемонным поклоном промолвил византиец.

Пожав плечами, Аглая вернулась в юрту и, проверив мирно спящих близнецов, накинула на плечи шерстяную накидку, расшитую на сарматский манер, а потом вернулась на улицу и последовала за посланником к временному лагерю.

Приехавшие византийцы, кстати, весь день вели себя довольно мирно. К сарматам они не совались, лишь нанесли краткий визит в недалёкую деревню «аборигенов». Обо всём об этом Аглае подробно доложили волчата-подростки, как всегда неплохо справившиеся с задачей разведчиков.

Марк расположился у входа в свой шатёр на расстеленном прямо на земле плаще. Перед ним на каком-то квадратном подобии скатерти стоял кувшин с вином и кубки, лежали нарезанные ломтями мясо и сыр, немного хлеба, какие-то фрукты. Жестом он пригласил Аглаю присоединиться, отпустив слугу. Тот, постелив для молодой женщины свой плащ, немедленно растворился в густеющих уже сумерках. Марк молча наполнил