Море, поющее о вечности - Александр Герасимов

— Все будет хорошо — я не позволю, чтобы с тобой случилась беда. Ты поправишься, милая Эвридика! А теперь попробуй уснуть, это придаст тебе сил.

— Хорошо, — согласилась она кротко, прикрыв глаза.

Ее дыхание вскоре стало ровным, лицо расслабилось. Чуть успокоенный, Орфей направился в дом, чтобы приготовить легких кушаний и воды с медом к моменту, когда его жена проснется. Спустя какое-то время он вернулся, подошел к лежащей Эвридике и присел рядом, нежно коснувшись ее руки. Ладонь, еще недавно пылавшая жаром, показалась ему холоднее обычного. Сначала Орфей радостно улыбнулся — решил, что возлюбленной стало лучше. Но уже в следующий миг улыбка сползла с его лица. Эвридика не дышала.

— Нет… нет! — только и смог прошептать Орфей, глядя на неподвижное тело жены. Он начал трясти ее с такой силой, что голова девушки моталась вперед и назад, будто у тряпичной детской куклы.

Все было тщетно. Эвридика отошла в иной мир. Крича во все горло, Орфей выбежал из дома.

Весть о трагедии быстро разнеслась по городу. Певец был известен — как своими музыкальными талантами, так и участием в походе аргонавтов. Его горе заставило многих насторожиться, по Иолку поползли разные слухи… Одни считали, что это происки врагов-отравителей, другие предвещали скорый конец царства от страшной болезни. Третьи отказывались верить в опасность и громко насмехались над остальными, называя тех трусами. Однако люди умирали, и всегда это происходило скоропостижно. Даже взрослые, полные сил мужчины быстро и неотвратимо сгорали, будто щепка в пламени. Чем больше было смертей, тем сильнее нарастали страхи в Иолке.

Ясон не мог молча смотреть на то, как его город охватывала неведомая напасть. Он распорядился отдать часть солдатских бараков под нужды больных. Усилия лекарей щедро вознаграждались, и хотя некоторые пытались уклониться от своих обязанностей из страха заразиться, молодой царь им этого не позволил. Он стал примером для подражания, лично навещая больных. В те дни шаткий авторитет Ясона укрепился в глазах подданных. Многие, включая Левкона и Главка, впервые заговорили о царе с заметной теплотой.

Тем временем смерть собирала обильный урожай. Было ясно одно: таинственная болезнь не собиралась отступать, а лекарства от нее не существовало. Иолк был близок к панике, поползли разговоры об исходе жителей из города.

Так завершилось лето. В один из тяжелых дней, когда число смертей возросло до невообразимой величины, а повозки со всех концов города везли тела умерших на сожжение, Ясон и Киос остановились передохнуть на заднем дворе бараков с больными. Им была необходима эта передышка — вид находящихся при смерти людей действовал угнетающе.

Царь и его товарищ-аргонавт весь день помогали ухаживать за больными, облегчая непосильную работу лекарей и добровольцев. Все сословия перестали иметь значение; гибнущий город уравнял жителей в правах и обязанностях. Каждая свободная рука была на вес золота.

— Здесь пришлись бы кстати таланты Асклепия, — выдохнул Ясон и потер вспотевший лоб тыльной стороной ладони.

— Да, только о нем нет известий. Возможно, наш травник сейчас находится где-нибудь в Трое и даже не подозревает о том, какое бедствие постигло Иолк.

— Говорят, такое уже случалось задолго до моего рождения. Из рассказов отца и Хирона я знаю, что жители бежали из Иолка к подножию гор и поселились там, пока болезнь не отступила. Обратно вернулись немногие. Но все же… — Ясон с задумчивым выражением лица посмотрел вдаль. — …иногда мне кажется, что стоит повторить поступок предков и отослать население из города.

— Кажется, у Медеи есть какие-то свои планы на этот счет.

— Похоже, что так. Я поговорю с ней.

Они немного помолчали. Киос прикрыл глаза, будто погрузившись в дремоту. Его отяжелевшие веки и землистый цвет лица говорили о крайней усталости. Наконец, не меняя позы, он пробормотал вполголоса:

— Не удивлюсь, если виной всему окажется человеческая глупость. Как обычно.

— О чем ты?

— Я говорю о причине, по которой город страдает. Возможно, она куда проще, чем кажется, — пожал плечами торговец.

— В Иолке бытует мнение, что на нас разгневались боги, — с вымученной усмешкой сказал Ясон.

— Боги? Это уж вряд ли.

Киос выпрямился, сонное выражение сошло с его лица. Он посмотрел на Ясона непривычно серьезно.

— С кем только мне не доводилось торговать: с микенцами, дарданами, жителями Трои и Крита… Поэтому я неплохо осведомлен про обычаи чужеземцев. А до этого и вовсе солдатом прошел сотни дорог. Знаешь ли, мой царь, что на севере обитают народы, уступающие нам в развитии, но куда лучше осведомленные о правилах выживания? Никто там и пальцем не тронет зверя, который странно себя ведет или лежит мертвым. Будь то волк или кролик — неважно. Там считается, что злые духи обязательно перейдут на того, кто посмел запятнать себя подобной добычей! Это знает каждый ребенок.

Киос почесал затылок, его губы искривились в горькой усмешке. Царь внимательно слушал товарища.

— У нас совсем не так. Конечно, охотники побрезгуют мясом больного животного, но мех — дело другое. Поэтому они ставят ловушки или освежевывают трупы недавно умерших созданий, а потом несут красивые шкурки торговцам. Те, в свою очередь, отправляют его на рынки больших городов. А затем этот мех покрывает ложе женщины, которая нежится в мягкой шерсти и улыбается новому дню. Никому нет дела до того, что ранее шкура принадлежала зверю, изнемогавшему от какой-то жуткой пакости. Странно, что полудикие народы знают, как избежать подобных заболеваний!.. А мы, сведущие люди, навлекаем на себя бедствия из-за алчности или невнимания к простым вещам. Это хороший урок, не правда ли?

Ясон слишком устал и потому не стал спорить с приятелем. Посидев еще немного, аргонавты переглянулись, одновременно вздохнули и встали с земли. До конца дня предстояло еще много тяжелой работы.

* * *

Всего через два дня после этого у Ясона состоялся разговор с молодой супругой. Царь вошел в покои Медеи, чтобы рассказать ей о решении, которое вынашивал все это время. Предводитель Иолка надеялся, что она поддержит его, но их мнения впервые разошлись.

Медея улыбнулась ему и встала, отложив в сторону шитье. Несмотря на летнюю жару, царица носила черное одеяние из плотной ткани. Ясон протянул руки и с удивлением заметил, как Медея замешкалась, прежде чем обнять его.

— Все в порядке? — спросил он, когда их объятия разомкнулись и девушка отступила на несколько шагов.

— Конечно. Просто соблюдаю меры предосторожности. Не нужно думать, что я тобой пренебрегаю.

— Лекари говорят, что близко подходить к больным опасно. Но я не болен, — покачал головой Ясон.

— Хвори не всегда проявляют себя сразу, и ты