Гэри Дженнингс - Сокровища поднебесной

Безусловно, Хубилай догадывался, о чем я собирался его просить. Но не мог же я дерзко и без всякой подготовки заявить: «Позвольте мне покинуть вас». Поэтому я начал в велеречивой манере хань:

— Много лет тому назад, великий хан, я однажды произнес такие слова: «Я никогда не смогу убить женщину». Когда я сказал об этом, мой раб, человек гораздо более мудрый, чем я думал, заметил: «Вы еще очень молоды». Тогда я не мог поверить в это, но недавно действительно стал причиной смерти женщины, которая была мне дороже всего на земле. И теперь я уже не молод. Я человек средних лет, мне уже порядком за сорок. Эта смерть причинила мне огромную боль, и, как раненому слону, мне хочется отправиться на родину, чтобы там, в уединении, либо излечиться от этой своей раны, либо предаться тоске. Я прошу вашего позволения, великий хан, и я надеюсь на вашу милость, покинуть Ханбалык мне, моему отцу и дяде. Если я уже не молод, то они — люди пожилые и должны умереть на родине.

— А я еще старше, — со вздохом произнес Хубилай. — Свиток, в котором запечатлена моя жизнь, очень длинный, его нельзя растянуть, держа в руках. Каждый раз, сворачивая его, я обнаруживаю картину, на которой меня окружает все меньше и меньше друзей. Однажды, Марко, ты позавидуешь своей умершей госпоже. Она умерла в самом расцвете жизни, ей не пришлось увидеть, как цветы и зелень вокруг нее становятся коричневыми, уменьшаются и уносятся прочь, подобно осенней листве. — И тут Хубилай вздрогнул, словно уже почувствовал порыв зимнего ветра. — Мне будет грустно видеть, как уезжают мои друзья Поло, но я плохо расплачусь с твоей семьей за дружбу и долгую службу, если стану думать лишь о себе и требовать, чтобы вы остались. Скажи, ты уже начал готовиться к путешествию?

— Конечно же нет, великий хан. Как можно без вашего разрешения.

— Считай, что ты его получил. Но теперь моя очередь просить тебя оказать мне услугу. Хочу дать тебе еще одно, последнее поручение, которое ты сможешь выполнить по пути, и это сделает ваш путь легче.

— Вам надо только приказать, великий хан.

— Я хотел бы попросить тебя, Никколо и Маттео доставить некий ценный и деликатный груз для моего внучатого племянника Аргуна в Персию. Когда Аргун унаследовал ильханат, он взял себе в жены персиянку. Разумеется, по политическим соображениям, чтобы заслужить расположение своих подданных. Конечно, у него есть и другие жены, но сейчас Аргун хочет, чтобы его первой женой и ильхатун стала женщина чистой монгольской крови и монгольского воспитания. Поэтому он направил ко мне посланца, попросив раздобыть для него такую невесту, и я выбрал ему госпожу по имени Кукачин.

— Вдову вашего сына Чимкима, великий хан?

— Нет-нет. Они просто тезки, эта Кукачин не имеет с моей невесткой ничего общего, и ты никогда ее не видел. Молоденькая девственница, только что из степи, из племени, которое называется баят. Я обеспечил ее огромным приданым и, как полагается богатой невесте, приставил к ней свиту из слуг и служанок, и теперь Кукачин готова отправиться в Персию, чтобы встретиться со своим суженым. Однако если отправить девушку по суше, ей придется путешествовать через земли ильхана Хайду. Этот мой подлый двоюродный брат до сих пор такой же непокорный и своенравный, как и раньше. К тому же он всегда ненавидел тех своих родственников, которые правили ильханатом Персией. Я не хочу, чтобы Хайду захватил госпожу Кукачин, когда она будет проезжать через его владения, и задержал ее — или для того, чтобы потребовать выкуп от Аргуна, или просто ради того, чтобы насладиться своим злобным деянием.

— Вы хотите, чтобы мы сопроводили ее через эти опасные земли?

— Нет. Я хочу, чтобы Кукачин миновала их вовсе. Мне кажется, что ее вообще надо отправить морем. Однако все мои капитаны кораблей хань, и — вах! — я помню, сколь трусливыми оказались их моряки, когда мы предпринимали попытки вторгнуться на Японские острова, потому-то я и сомневаюсь и не хочу доверять им эту миссию. Но ты и оба твоих дяди ведь тоже относитесь к народу мореплавателей. Скажи, вы знакомы с открытым морем? Вам приходилось управлять кораблями?

— Да, великий хан, мы не раз бывали в море, но мы никогда не управляли ни одним кораблем.

— Ну, хань могут это делать довольно хорошо. Я прошу вас только приказывать им. Всего лишь не спускать глаз с их капитанов, чтобы подлые хань не смогли сбежать вместе с госпожой, или продать ее пиратам, или же потерять в дороге. И разумеется, вы будете следить за тем, чтобы капитаны не заплыли на край земли. Это ведь в ваших силах?

— Да, мы можем проследить за этим, великий хан.

— Вы снова поедете с моей пайцзой, что предоставит вам безоговорочные и неограниченные полномочия как на море, так и на каждой остановке на суше, которую придется делать по дороге. Это сулит вам немалые выгоды, ибо будет означать удобное плавание отсюда до Персии, в хороших каютах, на борту надежного судна, с вкусной едой и слугами на протяжении всего пути. Это окажется особенно удобно для несчастного инвалида Маттео, у него будут спутники, которые смогут о нем позаботиться. В Персии вас встретит караван, который вышлют вперед, чтобы забрать госпожу Кукачин, вас с удобствами доставят туда, где Аргун решит расположить свою временную ставку. И конечно же, он проследит, чтобы вы и дальше путешествовали со всеми удобствами. Итак, Марко, это и есть мое последнее поручение. Тебе, наверное, надо посоветоваться со своими родственниками, прежде чем дать ответ?

— Зачем, великий хан, я уверен, что могу прямо сейчас сказать от имени всех Поло. Это не только большая честь для нас, мы страстно желаем услужить вам и очень признательны за то, что вы делаете путешествие столь удобным для нас.

Таким образом, мы стали готовиться в дорогу. Пока собирали и обеспечивали всем необходимым невесту и целую сопровождавшую ее свиту, а отец улаживал в Ханбалыке последние мелкие дела нашего Торгового дома, а я завершал свои собственные. Я продиктовал придворным писцам Хубилая письмо, попросив при первой возможности отправить его вану Баяну в Ава. Я тепло попрощался со старым другом и написал, что, поскольку народ государства Муанг Таи по решению Хубилая останется свободным, я прошу лично позаботиться Баяна о маленькой служанке Арун, дать ей свободу и отправить в безопасности на родину.

Затем я взял свою долю последней прибыли Торгового дома Поло — мешочек с прекрасными рубинами — и отнес его в покои министра финансов Лин Нгана. Этот человек был первым придворным Хубилая, которого я некогда встретил в Ханбалыке, и оказался первым, с кем я теперь попрощался лично. Я отдал ему на хранение мешочек с драгоценными камнями и попросил министра выделить наследство пажам великого хана, когда те повзрослеют, чтобы у моих сыновей было с чего начинать, когда они отправятся на поиски своего счастья.