Герои и битвы. Военно-историческая хрестоматия. История подвигов, побед и поражений - Константин Константинович Абаза

вплавь через реку. В одной руке он держит щит, прикрывая себя от стрел, а в другой – знамя. Чингис-хан видел сверху этот подвиг. Он отдал еще раз приказание не стрелять в султана и, обратившись к своим сыновьям, сказал: «Если отец дает жизнь сыну, тот вот на кого должен походить этот сын!» – Дети и все богатства султана достались победителям.

Видя грозную силу, затрепетала Индия, Средняя Азия, обагренная кровью от бесчеловечной расправы, смирилась перед жестоким победителем. Он был теперь на недосягаемой вершине своего могущества; его войска сделали поход от берегов Иртыша по малой мере 5 тысяч верст, а отдельные отряды, которые он рассылал в разные концы Харезмийского царства, прошли по 7–8 тысяч верст. Старший сын Чингиса, Джюджи, получил приказание пройти к низовьям Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи, а потом завоевать побережья Каспийского и Черного морей. Однако Джюджи, недовольный своим отцом, не исполнил этого приказания; разорив киргизские улусы, он остановился, вскоре заболел и умер. Таким образом, нашему Отечеству грозила опасность от берегов Волги, но нагрянула она с Кавказа, откуда ее меньше всего было ожидать. Отсюда явились летучие отряды Чепе и Субутая, направленные, как уже было сказано, в погоню за покойным султаном. Они обошли Каспийское море, перевалили через Кавказские горы и тут, на северном их склоне, столкнулись с народами, преградившими им дальнейший путь. Между этими народами были половцы, наши южные соседи, кочевавшие между реками Волгой и Бугом. Чепе и Субутай через своих послов уверили половецких князей в дружбе и велели сказать, что они их не тронут, как народ себе единоплеменный. Все это было сделано только для того, чтобы отвлечь половцев от союза с горцами. Они поверили и отстали. Тогда монголы без труда расправились с остальными, а потом разбили по частям и половцев, которые беспечно расходились по своим кочевьям.

Многие уже крещеные князья были убиты; другие спаслись бегством в русскую землю. Половецкий хан Котян прибежал в Галич к своему зятю, Мстиславу Удалому, и принес ему страшную весть, что с востока идет несметная сила неведомых людей. «Сегодня, – говорил он, – отняли нашу землю, завтра возьмут вашу». Мстислав Удалой объявил всем русским князьям съезжаться в Киев. Все почти съехались, кроме суздальского князя Юрия, тут был великий князь киевский Мстислав, другой Мстислав, черниговский; здесь был еще юный, но храбрый Данило Романович, князь волынский, и много других. Хан Котян щедро одарил русских князей конями, верблюдами, буйволами, невольницами – лишь был сговорить их воевать против монголов; а другой хан половецкий, Бастый, принял тогда святое крещение. Мстислав Удалой умолял князей спешить на помощь половцам. Он говорил: «Если мы им не поможем, то они пристанут к врагам поневоле, чем умножат и без того грозную силу». Увещания Мстислава, отвага молодых князей, еще не видавших боя, согласили всех русских князей принять участие в походе. «Лучше встретить врага в чужой земле, чем в своей», – говорили русские. Сборное место было назначено пониже нынешнего Екатеринослава, на острове Хортица. Туда двинулись со своими князьями киевляне, черниговцы, смоляне, галичане, волынцы; весь Днепр покрылся их ладьями. Из Курска, Трубчевска, Путивля шли князья прямо через степи, а тысяча галичан, со своими воеводами, прошли Днестром в море и отсюда поднялись вверх по Днепру до сборного места. У Заруба, между Каневом и Киевом, явились к князьям послы от татар. Русские люди называли монголов «татарами».

«Слыхали мы, – сказали послы, – что вы идете против нас, а мы вашей земли не трогали – ни городов, ни сел. Мы пришли, по воле Божией, на своих холопов и конюхов-половцев. Они и вам много сделали зла, зато мы их и бьем. Возьмите лучше с нами мир, а их гоните прочь». Русские князья перебили послов, верно по совету половецких ханов, раз уже обманутых коварной дружбой монголов.

Когда сошлись все дружины, князья спустились вниз по Днепру до Олешья, в нынешней Таврической губернии, против Херсона. Здесь их встретили другие послы. «Вы послушали половцев, – сказали они, – и перебили наших послов, теперь идете на нас. Пусть будет так: нас рассудит Бог», – этих послов не тронули. Уже татарские разъезды показались у Днепра. По своему обычаю, они завлекали русских в степь. Мстислав Удалой не вытерпел: взял свою дружину, пригласил Данило Романовича и вместе пошли в степь. Первая встреча была в пользу русских. Татары побежали, хотя, должно быть, притворно. Галичане погнались за ними, отбили множество скота, а половцы вытащили из ямы татарского воеводу Гемебега и убили его. В русском стане под Олешьем эта первая схватка с монголами наделала споров. Князья никак не могли между собой согласиться: одни, более опытные, говорили про монголов, что это отличные воины; другие же, которые помоложе, позадорнее, уверяли, что монголы хуже половцев, совсем простой народ. Молодые князья торопили старых. Им, как не бывавшим в боях, хотелось показать свою удаль, похвастать дружиной. Общего вождя у них не было, каждый князь считал себя хозяином своей дружины. Во вторник 21 мая 1224 года русские снялись со стана и пошли в степь. По пути им встретился боковой отряд монголов. Русские стрелки без труда его рассеяли. Бодро шли наши дружины и на 8-й день похода были уже на берегу Калки, степной речонки, впадающей в Азовское море, у нынешнего города Мариуполя. Тут опять появились татары, но, завязав бой, скоро скрылись. Все обещало победу; молодые князья рвались встретить врага лицом к лицу. Мстислав Удалой горячился больше всех, его-то горячность и сгубила других. Мстислав Киевский, старший между князьями, думал не так. Он не хотел переправляться через Калку, говорил, что лучше укрепиться здесь и ждать, пока объявятся силы монголов. Его не послушали: переправились на другой берег и раскинули стан, а киевский князь, выбрав высокое, каменистое место, укрепил его палисадом и остался с киевлянами на этом берегу. После вышло, что он сделал лучше. В тот же день Мстислав Удалой послал Данило Романовича с половцами в степь, а сам с дружиной пошел сзади. Вдруг, совершенно неожиданно, перед галичанами и половцами выросли, точно из-под земли татарские полчища. Данило Романович кинулся вперед и сейчас же был ранен стрелой в грудь, но, не замечая раны, храбро бился впереди дружины; за ним дрались с не меньшей отвагой Мстислав Немой и Олег Курский. Как ни жутко пришлось нашим, русские князья успели бы задержать монголов до прибытия Мстислава Удалого, но половцы – плохие союзники: они без оглядки бросились бежать, смяли дружину Мстислава и, прискакав в русский стан, стали кричать: «Наших бьют!» – Данило повернул коня,