Кэрри Гринберг - Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании

Ознакомительный фрагмент

Я собрался было покинуть наблюдательный пост, как вдруг в плечо мое вцепилась когтистая рука! Медленно обернувшись, я увидел давешнюю рыжеволосую дьяволицу.

– Если вы так маетесь от скуки, – хохоча, промолвила она, – я найду, чем вас занять!

Услышав, как она собирается меня употребить, я почувствовал, что по жилам моим колючей изморозью растекается ужас! Дальнейшие подробности придется опустить из соображений морали. Могу лишь сказать, что из всех известных пыток этот демон в женском обличье выбрал самую мучительную…».

– Много еще осталось? – уныло спросил мистер Стивенс, протягивая служанке по имени Эвике очередную тарелку. Девушка вытерла ее о фартук и поставила на полку.

– На пару часов хватит. Да вы мойте, мойте, сударь. Негоже вам проводить время в праздности. А то у вас разыграется этот… как там его фройляйн называла… английский сплин!

Очевидно, что девушка была не вампиром, а их служанкой из людей. Смерть придает чертам торжественную строгость, Эвике же выглядела пухленькой простушкой, огненно-рыжей, но с такими белесыми бровями и ресницами, что казалось, будто их нет вовсе. На миловидной девице была зеленая нанковая юбка и белая блуза, поверх которой Эвике носила красный, но уже сильно выцветший корсет. Рыжие волосы убирала под косынку.

Заунывно вздохнув, юноша вперил взгляд в бадью, где среди мыльной пены выпирали белые бока тарелок, словно рифы среди штормового моря. Словно Сцилла и Харибда, черт бы их побрал! А вместе с ними и слуг как категорию!

В те дни у слуг существовал обычай выстраиваться в две шеренги у выхода, чтобы отъезжающий гость мог оставить чаевые всем, от дворецкого до поваренка. А у лондонского дяди Лэнкфорда челяди была тьма-тьмущая, и если раздавать чаевые направо и налево, самому придется жить впроголодь. В решающий момент Уолтер удирал через черный ход, так что слуги его не жаловали. По крайней мере, грелку он получал в последнюю очередь, а кофе в постель никогда не требовал, чтобы кухарка не выместила гнев на злосчастном напитке.

Но графская горничная своим нахальством затмевала всех!

– А почему вы с барышней прошлой ночью забрались ко мне в комнату? – поинтересовался Уолтер. Раз уж он застрял на кухне, можно хотя бы провести время с пользой.

– Решили погулять вечерком, да случайно туда и забрели, – пожала плечами Эвике. – По пути оказалось. Кстати, не забывайте тарелки и с обратной стороны мыть.

– Хорошо… Но граф не одобрил ваш вчерашний променад, – заметил англичанин не без злорадства. – Как он кричал, аж стены дрожали! Он всегда так суров с вами?

– Ох, и не говорите, сударь. В его сиятельстве порою просто зверь пробуждается, – доверительно прошептала девушка, – Как он наказывает бедную фройляйн Гизелу, даже вспоминать страшно! Например, может хорошую книгу на целых полчаса отобрать. Правда, потом извиняется и приносит обратно, но все равно. Хотя вы не подумайте, на самом деле он добр и милостив. Вот меня, к примеру, он взял в услужение из приюта при Монастыре Избиения Младенцев. Тогда еще покойница-графиня была жива.

«Добр, как же!»– усмехнулся про себя Уолтер, вспоминая, как графа перекосило при виде крови. Зато он понял, почему Эвике была так привязана к господам-вампирам. О том, какие порядки были в приюте со столь многообещающим названием, даже думать не хотелось!

– А с чего графа так разобрало вчера? И главное – почему он запер меня на ключ? Все это очень подозрительно.

– Мне досталось за то, что я предложила хозяину взять с вас денег за постой, – без обиняков призналась девушка. Уолтер посмотрел на нее не верящими глазами. Похоже, все слуги мира против него сговорились.

– Вот его сиятельство и обиделся, – продолжила Эвике. – Мол, это против феодальной чести. А вас он запер, потому что вы могли случайно повстречать его дочь, фройляйн Гизелу. Вы ведь молодой холостяк и все такое. Но она… Ох, как же я могла забыть!

Эвике схватила его за руку своими большими руками, мокрыми и оттого казавшимися почти нежными. Зашептала горячо:

– Вы обязательно должны с ней встретиться! Помогите моей госпоже, окажите милость. Даже капли вашей крови не прольется. Успеете уехать до Бала!

– Какого бала?

– Просто выполните просьбу фройляйн Гизелы. Просто сделайте то, что она скажет.

Не давая ему возразить, служанка вытолкала его из кухни и погнала по коридорам, которые озадачили бы даже Минотавра. У покоев виконтессы она оглядела его придирчиво, кивком велев опустить закатанные рукава, и троекратно постучалась в дверь.

– Фройляйн Гизела! Я привела гостя.

– Ах, как славно! – зазвенел девичий голос. – Пусть он входит, а ты покарауль за дверью, чтобы папа нас не застиг.

– Его сиятельство нескоро из кабинета покажется. Он мастерит новый гроб, – буднично пояснила Эвике, а Уолтер чуть не подпрыгнул на месте. Гипотеза подтвердилась!

Графская дочь стояла спиной к Уолтеру, задумчиво глядя в окно, но на шум шагов обернулась так резко, что англичанин подпрыгнул. Ему почудилось, будто она готова на него наброситься, а ее белоснежные зубы слегка удлинились. Но чего не привидится в полутемной комнате, освещенной лишь тусклым огоньком свечи? Зато красота девушки была несомненной – холодной, как лунный свет, нечеловеческой. И бледная кожа, и огромные глаза в обрамлении густых ресниц, и алые губы, и длинные черные волосы, слегка присобранные гребнем на затылке. Легкое белое платье туманом окутывало тонкий стан и слегка колыхалось на ветру. Вернее, на сквозняке.

– Садитесь, мистер Штивенс, – она указала на низкую деревянную скамеечку, и юноша повиновался.

– Что вам угодно, мисс… – решил проявить вежливость Уолтер, но поняв, что осилить эту фамилию в один присест у него не получится, сконфуженно замолчал.

– Поговорить. Просто поговорить. И еще попросить вас кое о чем, это ведь несложно, правда? – она наклонилась к нему совсем близко, и мягкие черные волосы скользнули по его щеке. Он рефлекторно сжал распятие в кармане, готовый в любой момент отразить атаку.

– Не… несложно. А о чем?

Девушка выдержала паузу. Она даже прошлась по комнате и встала возле окна, где мягко падающие тени добавляли ей таинственности. Хотя куда уж больше.

– Вы должны помочь нам найти Ее, – она выжидательно посмотрела на Уолтера.

– Ее?

– Нет, ну вы только подумайте, как она могла сбежать перед самым Балом! – уже не слушая его, говорила Гизела. – Как будто и не знает, насколько это важно для нас. Так нет ведь, наша гордячка бросает всех, и отправляемся неизвестно куда – это надо быть такой эгоисткой! Кхм, простите, я отвлеклась.