Трагедии - Еврипид

Вот этих ребятишек возвратится?

Скажите, для чего весь этот плач

Пред неизбежной смертью? И зачем

Амфитрион хвастливо уверяет,

Что с Зевсом он любовь жены делил?

150 А ты, Мегара, будто муж твой — первый

Из эллинских героев? Да и удаль

Какая же убить змею в болоте

Да льва еще в Немее одолеть?

И задушил-то даже не руками,

Как хвастался, а в петле удавил.

Что ж? Я на этом основанье должен

Детей Геракла, что ли, пощадить?

Да что такое ваш Геракл, скажите?

Чем славу заслужил он? Убивая

Зверей... на это точно у него

Хватало мужества! Но разве взял он

160 Щит иль копье когда, готовясь к бою?

Трусливая стрела — его оружье,

Военное искусство — в быстрых пятках.

Да может ли, скажите мне, стрелок

Из лука храбрым быть? Нет, чтобы мужем

Быть истинным, спокойным оком надо,

Не выходя из воинских рядов,

Следить за копьями врагов, и мускул

В твоем лице пусть ни один не дрогнет...

(Обращаясь к корифею.)

Пожалуй, ты жестокостью корить

Меня готов, старик; но не жестокость,

Лишь осторожность в действиях моих:

Убив Креонта, деда их, не вправе ль

Я ожидать, что, возмужав, они

Отплатят мне за кровь отца Мегары?

Амфитрион

170 Пусть Зевс-отец Геракла защитит,

А я, старик беспомощный, лишь словом

Попробую невежество и дерзость

В твоих речах, тиран, разоблачить.

Порочить моего Геракла, и такой

Бессмыслицей порочить!.. Разве кто

Разумный трусом назовет Геракла?

Богов зову в свидетели, богов,

Что это и бессмыслица и дерзость.

Ту молнию и колесницу ту

В свидетели небесную беру я,

С которой он Гигантов поражал[305] —

Ужасных великанов земнородных, —

Стрелы ударом верным, чтоб потом

180 Делить с богами славную победу.

А ты, жалчайший из тиранов, можешь

Спросить хоть у кентавров, — этих, что ли,

Разбойников четвероногих, пусть

Тебе укажут первого героя

По мужеству, и знай: услышишь имя

Тобою трусом названного, — да!

Отправься следом на свою Евбею

И там спроси: тебе не скажут «Лик»;

Не слыть героем Лику и в отчизне!

Затем, тиран, ты не хотел признать

От лука пользы: слушай и учися!

190 Гоплит — он в вечном рабстве у своих

Доспехов: сломится ль копье в сраженье,

Он беззащитен; будь с ним рядом трусы,

Храбрейший из гоплитов пропадет.

Ну, а владелец лука может смело

Разить врагов: всегда довольно стрел

В его распоряженье для защиты.[306]

А выстрел издали, когда врагу

Тебя не видно, и, прикрытый, можешь

Ты целиться? О Лик, вредить врагам,

200 Не отдавая тела супостату,

От случая при этом не завися, —

Вот высшее искусство на войне.

Скажи мне лучше, царь, чем провинились

Перед тобою дети и за что

Ты хочешь их казнить? Я понимаю,

Положим, что детей героя месть

Должна страшить ничтожного тирана.

Но неужели ж смелые должны

210 Платить за трусость властелина жизнью?

Нет, если был бы справедлив к нам Зевс,

То жалкий трус являлся б жертвой смелых.

А ты, коли действительно задумал

Царить над Фивами, зачем убить

Нас хочешь? Ну, отправь в изгнанье, что ли!..

Насилье ж даром не проходит, Лик,

И стоит счастью тылом повернуться,

Чтоб из владыки жертвою ты стал.

О город Кадма древнего, у старца

Давно упрек на сердце для тебя!

Так вот какой наградой отплатили

Гераклу вы, кадмейцы!.. Позабыть,

Что некогда один он ополчился

220 За город на минийцев и свободу

Порабощенным Фивам возвратил!

А ты, Эллада, разве я молчаньем

Могу неблагодарность обойти

Столь низкую? Птенцов того Геракла,

Который море возвратил твоим

Сынам и смел с земли чудовищ хищных,

Ты оставляешь умирать. Я ждал бы

Процессии торжественной с огнями

И с копьями победными... Вы, дети

Несчастные, Эллада отвернулась

От вас и Фивы, и ко мне, ко мне

С надеждою вы взоры обратили?

230 Иль вы не знаете, что я лишь звук

Речей бессильных, только дряхлый старец?

О, если б мне былую юность, длань

Могучую, я б эти кудри Лику

Своим мечом окрасил в красный цвет,

Я за море копьем прогнал бы труса.

Корифей

Не будь вития, только честен будь,

И к мыслям ты подыщешь выраженья.

Лик

Давай тягаться, старый! Ты меня

Рази словами, я ж дойму вас делом.

Эй, люди, марш! Одни на Геликон,

240 Другие на Парнас[307] и дровосекам

Велите лесу натаскать сюда:

Вкруг алтаря вы здесь костер сложите

И всех, как есть, сожгите их живьем!

Поймут небось, что в Фивах уж не мертвый

Царит, а настоящий властный муж.

(К хору.)

Вы ж, старики, остерегайтесь: если

По-прежнему вы станете со мной

Здесь спорить, уж не Гераклидов жребий

250 Придется вам оплакивать, а свой.

Попомните: я — царь, а вы — мне слуги!

Корифей

Чего ж вы ждете, спарты?[308] Или вы

Забыли доблесть предков земнородных,

Тех предков, что когда-то сам Арей

Здесь вырастил, посеяв у дракона

Из жадных десен вырванные зубы?

Скорее все! Вверх посохи, что вам

Опорой служат, и тирану череп

Раскровените, чужестранцу, трусу

Бесправному, что назвался царем

И, нищий, завладел наследьем вашим!

Не для тебя трудились мы, тиран.

260 Иди разбойничать в свою отчизну!

И знай, пока я жив, я не отдам

Тебе убить детенышей Геракла.

Не столь глубоко он лежит, детей

Оставив, в мрачной пропасти подземной.

Лишь доброе я видел от него,

А ты, что разорил