Автор неизвестен - Европейская поэзия XVII века

ЗБИГНЕВ МОРШТЫН

МЫСЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ

Прореките же, драгиеЛютни струны мне тугие,В каких уделах мира, нестреножна,Сегодня бродит мысль моя тревожна.Часто ж дома ее нету,—Не иначе, как по свету,На крыльях воспарив неуследимых,Ширь облетает стран неисследимых.Ей и ночка не отрада,И рассвет ей не привада;Так что, бывает, ищешь ее оком,Словно бы гостя в распутье далеком.Святый Боже! Вельми многаОсобливость в нас от Бога —Разные, то бишь, Предвечного знаки,И непостижны премудрости всяки.Дивна, однако, всех боле —Мысль, ибо несть ей неволи!В мире греховном с ней, вольною, мы жеКо совершенству становимся ближе.Что ж под солнцем с ней сравнимо,Мчащейся неукротимо?Не столь и птица, и не так летящаСтрела из лука, на лету свистяща.Не так и пламень трепещет,Не так и молонья блещет.Ею же каждый во мгновенье ока,Будь он хоть рядом, зри хоть издалёка,Даже моргнуть не успеет,Туда проникнуть сумеет,Где за богатой Китаем-страноюМоре восточно лижет брег волною,Или же в западны страны,Кои во счастье пространны,Иль до Гренландов, отколь Аквилоны,Или до мыса, что был нареченныйДоброй Надеждой, а он-то —Сущий средь теплого Понта.А, погостивши в столь далеких водах,Вмиг побывает также в антиподах.Так что в единое времяВсюду бывать ей не в бремя.Притом не только на земном простореЕсть вездесуща, но в бездонном море;Знай, плывет в любые зыби,Чешуйчатой сродна рыбе;Или же солнца превыше ходящаВзмоет она же, столь быстролетяща.А оттуда — вниз, в краиныМчит суровой Прозерпины.Так что искать мы почнем понапраснуВысь и пучину, мысли неподвластну.Прореките же, драгиеЛютни струны мне тугие,

В каких уделах мира, нестреножна,Сегодня бродит мысль моя тревожна.Знать, во той сторонке ходит,Солнце к нам отколь восходит;Злой хотя ветр к нам оттуда несется,Мной она доброй надеждой зовется.

ИЗ ЦИКЛА «СИМВОЛЫ» СИМВОЛ 23

Возлюбленная теряет силы,

тоскуя по Возлюбленному.

Начертано: Освежите меня яблоками,

ибо я изнемогаю от любви

(Песн. П. 2.5)

Бедное сердце стеснилось уныло,Скорбью и горькой тягостью изныло;Кормится токмо тоской да вздыханьем,Их посылая вдогонку желаньям.Руки остыли, в жилах кровь свернулась,Будто я в темной могиле проснулась.Очи не зрячи, ибо нет желаннаСолнышка ясна — друга долгожданна.Я их, как видно, навеки смежаю —Мила не видя, и впрямь умираю!Дщери сионски, возлюбленны сестры,Травы сбирайте, имеющи острыйЗапах, и сердце больное целите,Дымом кадильниц пахучим кадите.Скорбь умалите вы сердца больногоИли верните мне друга милого!

СИМВОЛ 27

Возлюбленный учит ходить

Возлюбленную свою.

Начертано: Утверди шаги мои на путях Твоих,

да не колеблются стопы мои

(Пс. 16.5)

Учи хожденью Ты меня. С ТобоюТвоею я идти учусь тропоюКровавою, где крест и поруганьеТы вынес — мне же, слабой, в назиданье.Стопы направь мне, утверди колена,Дабы дорогой, что определеннаЗлатым повозкам, шумным вереницамСлуг и упряжек, пышным колесницам,В путь отправляться я не соблазнилась,Но той стезею, коя не ториласьНи кавалькадой пышной, ни возами,А съединяет землю с небесами.Трикраты счастлив тот, кому Ты, Боже,Пути такие указал в подножье,Кто с этих стежек мимо не ступаетИ, крепкий в вере, во предел вступает,Где Твой престол и где бессчетны ратиТя восхваляют, Боже Благодати.

СИМВОЛ 34

Возлюбленная ищет с фонарем по городу

Возлюбленного своего, но не находит.

Начертано: Встану же я, пойду по городу,

по улицам и площадям, и буду искать того,

которого любит душа моя; искала я его, и не нашла его

(Песн. П. 3.2)

Эгей, куда же милый мой девался?Как тень исчезнул, точно ветр умчался.Печален день мой, ночь моя бессонна,Изныло сердце, мукой угнетенно.Хоть ночка тёмна, хоть и день настанет,Тоской тесниться сердце не устанет,Ибо Тобою во мирской пустынеВозлюбленная позабыта ныне.Ужели бросил Ты ее к сему же?Ну что на свете статься может хуже?Померкнет зорька, в тьму пущусь я мглисту,Пущуся, свечку запалив лучисту,По граду темну, по дворам, предместьям,По закоулкам, стогнам, перекрестьямИскать я стану друга дорогого;Его сыщу я — иль сыщу такого,Кто знает, где он. Люди, пособите!Ко мне с известьем радостным придите!Но где я, Боже? Что со мною сталось?Надежда тщетна только и осталась.

СИМВОЛ 47

Человек, взирая на буссоль, плачет.

Начертано: Не малы ли дни мои?

(Иов. 10.20)

Как не томиться, как не причитать мне,Дней уходящих как же не считать мне,Коль время гонит их быстротекуще,Бегуща с меты скорохода пуще.Кует кователь, плотник гроб сбивает,По стогнам люди взад-вперед сновают,Ползут, подобны мухам тороватым,—Таможня сбилась с ног и с магистратом.Куранты с башни бьют свое беспечно,И скоротечно мчится время вечно.Всходят и сходят луны столь различны,Как ветр, как тучи; за свои привычныАтропа злая ножницы берется,Едва остаток пряжи допрядется.Ты ж, Вековечный, Ты, что миллионыЛет чтешь мгновеньем, век мой умаленныйПродли, Твоя ведь сила бесподобна,Коль круги солнца двигать вспять способна.Как в годы оны, внемля слезной пениЦаря недужна, разогнал Ты тени,Явивши милость, так мою кончинуОтдвинь сколь можно, впасть ие дай в пучинуЖестокой смерти, я же дней придачуТебе во славу, Господи, потрачу.

ВАЦЛАВ ПОТОЦКИЙ

VETO[19], ИЛИ «НЕ ДОЗВОЛЮ!»

Толковал тебе как-то я, друг мой, про это —Что в польском «не дозволю», на латыни veto.Пусть иной это слово, как выше, толмачит,Но vae[20] по-латински у нас «горе» значит.«Горе» то, я считаю, коль кто «не дозволит» —И словечком отчизне распасться позволит.Вето не для упрямцев, запомни же это,Ибо, дурень, ответишь в свой час ты за вето.

КРАКОВ

Первый слог понапрасну заезжих пугает —Не кражей вовсе Краков деньгу вытягает.В дому без многой вещи можно обойтиться,Зашед к торговцу, — многой можно обольститься.Идучи по заулку, там, где лавки стары,Между товаром протчим зрю я окуляры.Пожелал их для зренья приобресть, и с тяжкимКошелём подступился к полезным стекляшкам.Расплатившись, сколь надо, за них и с футляром,Вижу карты — в Бобовой худо с сим товаром.Взял их несколько дюжин. Вдруг съедутся гости,Обыграю их, может. Из слоновой костиНож себе покупаю, жене ж из кораллаС золотою насечкой, чтоб снедь ковыряла.Стыден нож на пиру-то из буйволина рога —На что ж люди и робят, отделив для бога?Себе еще топорик, жене веретенце,Коробочек для гребня заметил в оконце;Он ведь нужен, к тому же искусно и вышит.Платит слуга, кошель же боками уж дышит.Еще перчатки римски да чулки для женки,Детишкам то да это в смысле одежонки.Все же навроде нужно, что ни видят бельма.А француз зазывает, предлагает, шельма.Напоследок купивши шляпу и булавки,Весь потратясь, иду я наконец из лавки.Тут дождь. «А не купить ли верхней одежонки?»Слуга же: «Ваша милость, кончились деньжонки!»Иду, значит, и мокну, иззябнув спиною,Рассчитались безделки с моею мошною.Шел и очень смеялся над собой за этуРастранжиренну впусте немалу монету.Жил ведь и жить без оных вещиц мог и дольше.Пусть же в Кракове всякий очи жмурит больше.

ШУТКА НА ШУТКУ, И ЗНАТНАЯ

Вчера шутил воевода некий надо мною,Мол, с кустом Моисея сходен я брадою.Хоть бы и так — мне это не во вред в итоге —На вас же вижу, сударь, пророковы роги.

ПОЛОТНО

Хвасталась как-то дама перед ветрогоном,Десять тыщ, мол, имею в полотне беленом.Ферт в ответ заявляет: «Мне б на том не стало —За то, что в нем имею, сто тыщ будет мало!»

НЕГЛУПЫЕ ОТВЕТЫ

Что всех старше в мире средь велика и мала?Бог. Почему? Известно. Сей есть без начала.Что прекрасней? Мир божий. Где красоты пуще?Всё, что зовем прекрасным, в мире присносуще.Что мудрее всех? Время. Ибо все науки,Рук дела и рассудка в вечны емлет руки.Что поместительней? Место. Творенье любоеИли предмет вмещает, сколь нужно, собою.Что всех быстрее? Мысль есть. Мгновенья ей хватит —Небо, море и землю вдаль и вширь охватит.Что всех сильней на свете? Смерть — с ней не схватиться.Что всех страшней на свете? Смерть — всяк убоится.Что надежней на свете? Смерть — повсюду вхожа.Что ненадежней в свете? Смерть — в дружбу негожа.Что желанней на свете? Смерть — утоляет муки,На себя из-за коих налагают руки.

НА СВОИ СТИХИ

Всяк стихи мои хвалит, кто только ни слышит,Исключая поэтов, они ж сами пишут.Те ругают, но что мне от ругни иль попрека!О поварне не мыслю, раз гость в яствах дока.

НЕУМЕСТНАЯ ЦЕРЕМОНИЯ

Жаждя испить, травивший круль Казимеж зверя,К шляхтичу небогату постучался в двери.Обрадовался хозяин монаршью приходуИ, нацедив остатки из бочонка меду,Гостю чинно подносит, а король вещает:«По обычаю, прежде монарх угощает!»Отпил шляхтич и снова с поклоном подносит,«Допивайте до дна уж!» — король его проспт.Выпил шляхтич, король же: «Сейчас бы и мне-то!»Бедный шляхтич смешался: «Государь мой, нету!Оторвал бы от сердца, хоть бы он из златаБыл тот мед, но увы мне — хата небогата!»Государь же на это: «Обычай пе каждыйЧтить в Мазовии нужно, коль мучишься жаждой!»

ХОТЕЛ СТАРИК ОБЖЕНИТЬСЯ

Март месяц уж стучался,Февраль кончался хмурый,Старик один собралсяК панне — строить куры.Лишь взыграли цимбалы,—Позабывши опаску,Хоть в берцах и стреляло,Старый пустился в пляску.Стал сперва заручатьсяСговорённостью устной,К масленой чтобы венчатьсяВо канун мясопустный.Тут и контракт составилСтарец седобородый,А как строгих был правилСтаринныя моды —Шлет людей в Краков-городПо сахар и свечи. Ну а смерть хвать за ворот —Не тщись, человече! Вместо свадебна цуга —Похоронна упряжка.Март — он месяц-хитрюга,Не скачи, старикашка.

ПРОПОВЕДЬ О ВЕЛИКУЮ ПЯТНИЦУ

Пил в Четверток Великий викарий с плебаном,Допились до рассвета, уж и к прихожанамИм пора, а плебан вдруг викарию: «Отче!Жаль Христа Иисуса мне очень и очень.Слезы в горле мешают. Так что, милый пане,Вы уж людям глагольте о скорбном преданье!»А подпитый викарий в ответ: «Между прочим,Жаль и мне — он ведь тоже, Христос, мне не отчим!»И ксендзы, ко мирянам не явившись в пору,Вместо Ерусалима спать пошли в камору.

К ПАНАМ

Близко ордынец, ждут нас утраты,Король под Львовом сбирает отряды.Чего мы ждем-то! Гей, сарматы рьяны,Неужто ж резне уготованы паны?Кто храбр — по коням! А в Рим — кто трусливый,Или ж — до Гданьска, кто торопливый!Первый в застолье иль паче на сходе —Вижу, от войска далече он вроде.Лично сражаться — дурацкая мода!Нет, пане маршал, пане воевода!

ВОДУ ВАРИТЬ — ВОДА И БУДЕТ ПРО ТО ЖЕ В ШЕСТОЙ РАЗ

Что-то нынче поэты ох дёшевы стали —Пишут все, даже дети и те бы писали.Хоть она и не главна забота поляков —Лишь поэзии учат бакалавры жаков.Тут вино не поможет — кто чужд сей науке,К стихотворчеству тщетно прикладывать руки.Особливо же к польску, строку несогласнуИсхитряет порою иной понапрасну.И напрасно гордыня из нас так и пышет,Ничего, что бы ново, сегодня не пишут.Без понятья толмачим латынцев и грековИ, присвоив их строки, дурим человеков.Правда, те, кто латынский хоть малость да знают,Говно с померанцем никак не равняют.Да и каждая с каждой субстанция розна —Что в той речи приятно, в другой пренавозпо.Особливо же в польской цветочки сникают,Каковые в латыни столь благоухают.Так что многи истории сколь ни читаешь,Точно к носу безвонну траву подтыкаешь.Уж не лучше ли сказку слагать, небылицу,Словно няньки детишкам, про царя да царицу.

ВЕСПАЗИАН КОХОВСКИЙ