Живу. Зову. Помню - Виталий Васильевич Бушуев

опрятная.

О-в строю и одиночестве

по-соседски с всеми дружная.

Потому зову по отчеству

эту букву очень нужную.

Еще раз про «О»

Облокотилось облако о балкон,

с рассветом ссорится сырость серая,

и мысли … из малокалиберки – в молоко,

но в утро всенепременнейше верую.

Тянутся тени и тонут в тайне,

нежась в нижнем, неизбежность чую:

сонную стынь кочергою корчуя,

словно восстание, солнце встанет.

В воздухе предчувствие погони

В воздухе предчувствие погони,

на углу – встревоженный огонь,

на лугу – стреноженные кони.

Что ж ты медлишь, мой заветный конь

Без тебя отстану от друзей я,

от врагов не оторваться мне.

Мой крылатый конь – моя Россия

в летаргическом пока что сне.

Не от громких слов ты пробудишься,

не витиям быть в твоем седле.

Ты чутьем природным убедишься

в правде дела и словесном зле.

И как необъезженному зверю,

что любые путы оборвет,

я в Россию верую и верю.

Просыпайся и… вперед, вперед.

Вечер розовый

Вечер розовый

как кожура недоеденного граната,

измочаленный

как вывалившийся из очереди,

погоди, не уходи,

не надо.

Ночь – не гляди.

Во мне еще не разорвалась

стихов

последняя граната,

осколки которой

оставляют незаживающие шрамы

слов

на белой бумаге. Я -

не готов.

Магия

вечерней панорамы

смешала прошлое и грядущее.

Смесь все гуще и гуще. Я

или погрязну в ней

как заглохшее семя,

или, вырвавшись, стану сильней,

чем неумолимое Время.

Видно душу

Когда работа требует силенок,

горячий пот стекает по спине,

когда тепло целует как теленок,

душа сыта и спит на глубине.

Но если осень холодом повеет,

разворошит улыбкою ехидной,

душа становится подвижнее, живее,

на холоде дыхание парит.

И обнаженную тогда в нем душу видно,

которая себя на свет явит.

Нет, не боюсь я перехода

Нет, не боюсь я перехода

из буйства дел в дремотный

штиль.

О, как бывает мне охота

всю суматошность сдать в утиль

и безмятежным океаном,

внимая звездам и луне,

пить вечность лопнувшим стаканом,

ища себя на глубине.

Совесть

Ты скажи мне, пожалуйста, совесть моя,

почему извиваешься словно змея,

почему ты шипишь на меня всякий раз,

будто я размозжить тебе череп горазд.

Я тебя не лелею как нежный цветок,

я тебя не храню как любимой платок,

может быть, я порой забывал про тебя,

без почтенья делами тебя теребя.

Может быть, на тебя иногда и роптал,

только грязной ногой никогда не топтал.

Я прощенья грехов у тебя не прошу,

пред тобою не стану плаксиво гнусить.

Но расстаться с тобою совсем не спешу,

как носил тяжело, так и буду носить.

А время тает словно лед

А время тает словно лед

на наковальне солнца,

седой окалины налет

на сердце остается.

Как коротка ты, жизнь моя:

еще слышны истоки,

а я линяю как змея

и подвожу итоги.

Душа – как воздух

Душа – как воздух,

не спрячешь в ладони,

чтоб после насытиться ей не спеша,

от Балатона до Каледонии

полмирозданья вместила душа.

Вечер

Вечер на плечи мои опускает холодные руки.

Подруги – березы

уже ворковать перестали.

Устали,

уснули машин голоса.

Глаза

любопытных окошек закрылись.

На крыльях

летучих мышей приближается ночь

Прочь, -

я звоню в канцелярию Времени, -

прочь,

еще день не умер.

Мой день – он не умер.

Но зуммер

молчит.

Нет ответа.

В ночи

беззвучный мой крик тонет где-то.

И в черную мантию кто-то одет,

ко мне приближается.

Нет,

я не боюсь.

Пусть

на улице стало темней.

Во мне

день продолжается,

жизнь продолжается.

Если закат красив

Если закат красив,

значит он нужен.

Курсив отутюжен

мыслью.

Мыслю

о красивом как о живом.

Раннее утро выгнулось шеей лебяжьей

Раннее утро выгнулось шеей лебяжьей,

первым ноктюрном не тронуты

струны берез.

Ах, тишина, тишина. Это я ж ей

душу свою как неспетую песню принес.

Заневестились яблони

Заневестились яблони,

примеряя фату,

поцелуями-каплями

прижимаясь к дождю.

Как тягостны минуты ожиданья

Как тягостны минуты ожиданья,

как сладостно мгновенье взлета.

Сообщенье – это со-общенье

Сообщенье – это со-общенье,

весть о том, что вместе предстоит

сделать нам для самоочищенья

от своих гноящихся обид,

от метастазирующих нравов

заиметь все в собственном углу.

Те, что нас объединяют – правы,

остальные сообщенья – лгут.

Я – это нечто целое

Я – это нечто целое,

скроенное из живой ткани,

очертаний

не имеющее

ни в одном направлении,

ни в добродетели,

ни в пороках,

переходящих друг в друга,

внутри круга

перевоплощаясь.

Потому и живу.

Зима, паду в твои объятья

Зима, паду в твои объятья,

в твои пушистые снега,

сумею, может быть, понять я,

что жизнь на свете дорога.

Фонари перламутрово светят

Фонари перламутрово светят

сквозь озябшие ветви дерев.

Так и ты, никого не согрев,

не оставишь следа на планете.

Север мечется в глупом упрямстве

Север мечется в глупом упрямстве

возвернуть полустаявший снег.

Тучи как и мы

Тучи как и мы

из страсти скроены,

молниями ярятся во мгле.

Разве небо может быть спокойным,

если неспокойно на земле.

Я знаю тысячу причин

Я знаю тысячу причин

и поводов и оснований

жить без печалей и кручин,

жить в безмятежнейшей нирване

Но… не проходит боль одна -

себя не высказать до дна.

Линии на ладонях наших рук

Линии на ладонях наших рук

отличаются судьбами,

но не отличается

вера в нашу судьбу.

Да будет эта вера основана

не на благих пожеланиях,

а на действиях наших.

Вверху

Подо мною туч столпотворенье,

надо мною – голубая синь.

Если