Собрание сочинений. Том 1. Голоса - Генрих Вениаминович Сапгир

ПРОТИВ

          И АПЕЛЬСИНОВ СВЕЖИХ.

ХОЧУ КАРМАННЫЙ НОЖИК,

          КОТОРЫЙ И ВПРАВДУ РЕЖЕТ.

ОТЕЦ НЕБЕСНЫЙ, ЩЕДРОТ НЕ ПРЯЧЬ —

ПОШЛИ МНЕ КРАСНЫЙ РЕЗИНОВЫЙ МЯЧ.

Король Джон был нехорошим —

          Он вывесил свой плакат

И снова забился в угол,

          Растрепан и горбат.

Всю ночь – то лежит наготове,

          Сердито нахмурив брови,

То вскочит в надежде и страхе

          И бегает в длинной рубахе:

«Я был нехорошим, я много грешил.

Может быть лишнего я попросил?

Не надо мне печенья

          И мятных леденцов,

Без плитки шоколада

          Обойдусь я в конце концов.

Признаться, не люблю я

          И апельсинов свежих,

И есть у меня ножик,

          который и вправду режет.

Но Боже – свидетель моих неудач,

Пошли мне красный резиновый мяч!»

Нет! все-таки был нехороший —

          И солнце не для него,

Вставая, озарило

          Хрустальное Рождество.

Король отворил форточку

          И заглянул в чулок…

«Так я и знал, – король сказал, —

          Снова мне – ничего.

Вон сколько полных чулков у ребят,

Дети от радости даже пищат.

И я бы хрустел печеньем

          И кучей леденцов,

И плитку шоколада

          Я смолотить готов,

Мне так орехов хочется —

          И апельсинов свежих,

И нет у меня ножика,

          Который и вправду режет…

Небо – свидетель моих неудач

Могло бы послать мне хотя бы мяч».

Король стоял возле арки

          И смотрел, нахмурясь вниз,

Где толпы детей и взрослых

          Снежки лепить принялись.

И так хотелось со всеми

Снежки лепить и мять…

Вдруг в арку окна влетел – и хлоп

О королевский высокий лоб,

Запрыгал по зале и в кресле утоп

          Резиновый красный мяч.

ДЕЛИКАТНОСТЬ

На улице всем

Отвечаю подряд:

– Отлично, спасибо, и я очень рад.

Я всем отвечаю,

Ну кто ни спроси:

– Конечно, сердечно обязан, мерси.

Со всеми я вежливо

Так говорю

И так обстоятельно

Благодарю…

Но ЕСЛИ

     все бы они

          исчезли!

ДОМОВОЙ

В большой нашей ванной за шторой у двери

          Он прячется в складках, похоже.

Он есть или нет, я не очень уверен.

          И Няня, я думаю, тоже.

Я за – заглянул, но исчез он так скоро,

          Что я только охнул: «О, Боже!»

Он сам как лоскутик, который – за шторой.

          И Няня так думает тоже.

МЫСЛЬ

Если бы я был Джоном, а Джон, представьте, мной,

Мне было бы только четыре, а ему бы уже

                    – седьмой.

Если бы Джон был мною, а я был им, никому

На себя б не позволил надеть штаны, какие надели

                    – ему!

БИНКИ

Бинки – это мой секрет, веселый мой звонок.

Если Бинки рядом, я не одинок.

Мы играем в детской, на лестнице сидим —

Рядом я и Бинки, а значит не один.

О, Папа – это Папа, тверже, чем орех.

А Мама – это Мама, и Мама лучше всех.

А Няня – это Няня, баловство и смех.

          Но им

          Не увидеть

          Бинки.

Бинки может говорить, я его учил.

Он однажды в комнате лампочку включил.

Зову я: Бинки! Бинки! – сам лаю и рычу.

Горло у него болит, поведу к врачу.

О, Папа – это Папа, умнейший из людей.

У Мамы есть характер и множество идей.

А Няня – просто Няня, всех в семье добрей.

          Но им

          Незнаком

          Бинки.

Бинки – храбрый лев, когда

Через парк бежим.

Бинки – смелый тигр, когда

В темноте лежим.

Бинки сильный, будто слон…

Плакать нам нельзя.

Можно, если только мыло ест глаза.

О, Папа – это Папа, и останется им навек.

А Мама – это Мама, такой уж она человек.

А Няня – это Няня, я – у нее в голове.

          Но им

          Не нравится

          Бинки.

Бинки любит сладкое, как люблю я сам.

Дадут мне шоколадку, ломаю пополам.

Съем свое, а потом за него я ем —

Не окрепли зубы у него совсем.

О, Папа – это Папа, но занят, просто беда.

А Мама – это Мама, но куда-то уходит всегда.

А Няня, ее гребенка

Замучить может ребенка…

Лишь Бинки – это Бинки, и не уйдет никуда.

КОРОЛЕВСКИЕ РИФМЫ

Король всей Боливии

Был многих пугливее,

Но и многих счастливее,

Ибо рифмы любил.

Если, скажем, посол

Представляться пришел

Или «сколько на ваших»

Придворный спросил,

А часы его стали —

Или холодно в зале,

И остыл его завтрак,

И ни пенни – в казне,

Или вдруг, вроде рыбки,

Он нырнул (по ошибке)

Во дворцовый колодец,

Где лягушки на дне,

Иль затмение, или

О свечах позабыли,

От смущенья король

Начинал бормотать.

Что за странные рифмы?

Сорок раз повторив, мы

Повторим их опять:

       «Шесть на восемь —

       Сорок восемь,

А четыре мы отбросим.

       Плюс один,

       В итоге – девять,

Две девятки надо сделать.

       Пятью пять —

       Двадцать пять,

       Две девятки,

       Семь в остатке,

       Два отнять —

       Будет пять.

(Время примечаю)

Это, надо понимать,

Приглашают к чаю».