Собрание сочинений. Том I. Поэтические сборники - Павел Николаевич Шубин

Открою под вечер

Окно в листопад:

Вишнёвые свечи

Затеплил закат.

Кусты у сарая,

Дубы в стороне

Горят, не сгорая,

В вишнёвом огне.

Резная, точёная

Даль над травой

Из алого в чёрное

Льётся листвой.

И тучи суровые —

Тусклой парчи,

И чёрно-багровые

Вьются грачи.

И смеркнет. И ночь

Вознесёт от полей

Над золотом рощ

Серебро журавлей.

И листья незримые —

В сон, в забытьё:

Часы мои, дни мои,

Сердце моё!

Октябрь 1945,

Владивосток – Порт-Артур

III. В окрестностях сердца

Маленькие руки

Слёзы – как разведчики

Будущей разлуки, —

Худенькие плечики,

Маленькие руки.

Всю-то ночь до света ей

Толковал пустое:

Забывать – не следует,

Горевать – не стоит.

А убьют, неловкого, —

За другого выйдешь,

Давнего, далёкого

Этим не обидишь.

Да не плачь на выданье —

Не один на свете…

…И доныне стыдно мне

За слова за эти.

Станция у речки,

Стыки-перестуки,

Худенькие плечики,

Маленькие руки.

Скучная-прескучная,

За слезой слезинку

Прятала в прикушенную

Мокрую косынку.

Знаю, не из гордости —

Не томиться чтобы,

До отправки поезда

Промолчали оба.

Трудно как, далече как

Нынче до подруги!..

Худенькие плечики,

Маленькие руки!

Месяцами долгими

Бой без перерыва,

Брызжутся осколками

Яростные взрывы.

Гибель свищет с воздуха,

Ходит за плечами

Целый год без отдыха,

Днями и ночами.

Кто мне был товарищем,

От беды спасая,

Я не знал вчера ещё,

А сегодня знаю!

Чья защита жгучая

И какая сила

Гибель неминучую

Мимо проносила:

Вы за всё ответчики —

Милые до муки,

Худенькие плечики,

Маленькие руки…

9 декабря 1942,

Разъезд № 9 под ст. Неболчи

В эту полночь

В эту полночь, когда пред нами

Поле в злобном кипит огне,

Ты о ком там грустишь, на Каме?

Обо мне иль не обо мне?

В чёрных вихрях земли и дыма,

Пред последним броском вперёд,

Мне здесь просто необходимо

Знать, чем сердце твоё живёт.

Ты действительно почтальона

Целый день прождала с утра

С той открыткой, что в батальоне

Я хотел написать вчера?

Ты и вправду в тоске бесслёзной,

Лишь за то, что тебя люблю,

Холодеешь, когда я мёрзну,

И не спишь, когда я не сплю?

А сынишку в руках качая,

Чтобы помнил отца малыш,

Ты ему про меня ночами

Говоришь иль не говоришь?

В яме, вывернутой снарядом,

Ожидая атаки знак,

Я шепчу тебе: слышишь? – Надо!

Я хочу, чтобы было так!

Я хочу, чтоб тебе грустилось

Обо мне. Об одном. Без сна!

Чтобы кровь в твоём сердце билась

Так, как бьётся в моём она.

Чтоб открытки ждала с рассветом,

Той, что я не послал вчера…

…Вот рванулась сквозь дым ракета,

Перекатом пошло «ура»!

Комом скатываясь в воронки,

Перепрыгивая пеньки,

Поспеваем. Гремят «лимонки»,

Кровь окрашивает штыки.

Растекается наша рота

По траншеям во все концы.

Вот и немцев уже из дзотов

В снег выкидывают бойцы…

И над липкими их штыками

Ходит ветер по всей цепи…

Спи, далёкая, там, на Каме,

Зря тебя я тревожил. Спи!

10 декабря 1942,

Разъезд № 9 под ст. Неболчи

«Я за то тебе благодарен…»

Я за то тебе благодарен,

Что живёшь ты в моей судьбе,

За пустяк, что тобой подарен,

За тоску мою по тебе;

Что не купленною любовью —

Самым чистым огнём мечты

У солдатского изголовья

Крепче смерти стояла ты!

22 декабря 1944, Ярославль

«Как хорошо, прижавшись тесно…»

Как хорошо, прижавшись тесно,

За столько лет вдвоём молчать;

Всё этой тишине известно,

На что не надо отвечать.

Мы выстояли в поединке,

Но с нами старые бои.

В них первые твои сединки

И шрамы первые мои.

И столько порознь дней тревожных

Пришлось нам с этим днём связать,

Что только сердцем сердцу можно

Об этом молча рассказать.

26 декабря 1944, Ярославль

«Я думал, что, в атаках выжив…»

Я думал, что, в атаках выжив,

К земле обугленной вернусь,

И по-иному мир увижу,

И ничему не удивлюсь.

И вот в ночном морозном русле —

Дорога звёзд, заря во льду,

И дровни, звонкие как гусли,

Поют и плачут на ходу.

И что-то, жгучее на пробу,

От горла хлынуло к глазам,

Когда медведем из сугроба

Дом вывернулся к подрезам.

Как ни мели метели дружно —

Он дышит мирно и тепло,

И отсвет печи добродушно

Подмигивает сквозь стекло.

И не бывал я на чужбине,

И на висках не седина,

А только иней, лёгкий иней —

Январских далей тишина.

Я изумлённо снова вижу

Серебряный – на синем – сад,

Звезду, присевшую на крышу,

Как миг, как жизнь тому назад.

Таинственны и непонятны

Следов вороньих письмена

И снежной крыши пряник мятный

В дымке младенческого сна.

8 января 1945, Ярославль

IV. Лицом к лицу

Присказка

Филины в лесу хохочут ночью,

Леденеют сосны в стуже злой.

Промелькнёт и сгинет стая волчья

В тёмные, дремучие урочья,

И над стороною нежилой

Из конца в